Карен Махони - Пепел Страница 3

И еще одна маленькая деталь: урна хранилась где-то в квартире этого охотника.

Как туда забраться и миновать последние достижения техники и магии? Этот вопрос Тео оставил на откуп Мот. Превосходно!

Она обошла многоквартирный дом в восточной части Айронбриджа, удивляясь, почему киллер выбрал для своей берлоги именно это место. С одной стороны, оно слишком выделялось — дороговато для человека, который по роду деятельности должен был держаться в тени и заниматься своими делишками втайне. С другой стороны, он наверняка зарабатывает кучу денег своими подвигами. Почему бы не пожить на широкую ногу? Ведь охотнику на вампиров не стоит беспокоиться о спокойной старости…

Мот провела пальцами по холодному металлу домофона, размышляя, где сегодня охотится господин Томас Мердок.

— Вам нужно войти? — раздался голос прямо у нее за спиной, и Мот с ужасом поняла, что не почувствовала приближения человека. Она теряла форму.

Резко обернувшись, она увидела молодого парня, возможно своего ровесника, то есть до превращения. У него были очень короткие светлые волосы и внимательные темные глаза. Она не разглядела их цвет даже в ярком свете фонарей у входа в дом, но сейчас это не имело значения. Важно то, что парень выглядел потрясающе. И он был высоким — намного выше ее.

Парень активировал панель домофона с помощью черного брелока, болтавшегося на кольце с ключами. Открыв дверь, он бросил на Мот странный взгляд. Наверное, потому, что она все еще стояла на месте, уставившись на него. Мот спохватилась: не текут ли у нее слюни изо рта?

— После вас, — произнес он.

— Спасибо.

Мот собиралась проникнуть в здание иначе, но что оставалось делать? Она не могла ответить грубостью такому красавцу; в конце концов, это проще, чем карабкаться по наружной стене.

Она расстегнула кожаную куртку и хрустнула пальцами, сразу пожалев об этом, — не самая женственная из привычек. Она рискнула пройти в вестибюль… и застыла на месте, оказавшись рядом с огромным зеркалом в медной раме. Черт! Самое время продемонстрировать свою бессмертную сущность. Она отступила назад и подождала, пока парень не пройдет мимо.

Он снова взглянул на нее с прежним выражением, но направился в дальний конец вестибюля и нажал на кнопку вызова лифта. Когда он скрылся внутри, Мот бросилась к лестнице и помчалась наверх. По сведениям, крутой охотник на вампиров жил на десятом этаже. К счастью, теперь подобная пробежка была для нее сущим пустяком.

Вот и десятый этаж; в коридоре, устланном мягким ковром, было тихо. И никаких зеркал — стены украшали резные деревянные панели, над головой тихо жужжали неяркие лампы. Мот старалась не думать о незнакомце, впустившем ее в дом, но его темные глаза, казалось, горели перед ее внутренним взором. Неприятно удивлял тот факт, что простой человек смог произвести на нее столь сильное впечатление. Она прожила много лет под властью Тео и уже забыла, каково это — испытывать влечение к другому мужчине. Интересно, кто этот парень и в какой квартире он живет?

Мот тряхнула головой, напомнив себе, в какую ярость придет Тео, если она завалит дело. Чтобы выбраться из Айронбриджа и провести на свободе еще два месяца, ей придется сделать все как надо. Она прошла под включенным кондиционером, и ее пробрала дрожь — хорошо, что переоделась в черные джинсы, когда остановилась перекусить в одной из берлог Тео. К счастью, несмотря на отвращение к «бутылочной крови» (так он называл донорскую кровь из больницы, которую предпочитали пить некоторые вампиры), он позволял своим слугам питаться в соответствии с их моральными устоями.

Дверь в квартиру 1016 находилась в конце коридора, в нише. На фоне темного дерева выделялась блестящая медная ручка. Мот заметила, что дверь не заперта, и сердце у нее бешено заколотилось. Дверь была приоткрыта, и в щель она заметила бордовый ковер и часть узкого коридора. Она подняла на лоб очки; наверняка это ловушка. Нет, глупости!

Мот облизнула губы и пожалела, что после превращения в вампира не избавилась от адреналина. Она приблизилась к двери, стараясь не обращать внимания на страх и возбуждение, от которого внутри все сжималось. Все ее чувства обострились до предела и были подчинены одному желанию — учуять или услышать того, кто ждал ее с другой стороны двери. И все же легкий запах человека за спиной Мот почувствовала слишком поздно — он был смешан с запахом чего-то масляного, механического и совершенно незнакомого.

Резкая боль в затылке — и она падает на пол, а затем дальше, вот тьму.

Мот открыла глаза и, зашипев от боли, немедленно пожалела об этом — прямо ей в лицо светила яркая лампа. Она попыталась пошевелиться и поняла, что руки скованы за спиной чем-то холодным и твердым. Несмотря на холод, этот предмет обжигал ее голые запястья.

— Не вертись, будет еще больнее.

Моргая, Мот взглянула в ту сторону, откуда доносился мужской голос, но в свете прожектора, направленного ей прямо в глаза, было трудно что-то разглядеть. От жара зудела кожа, губы пересохли и потрескались. Кто-то снял с нее кожаную куртку, и она осталась в облегающей черной футболке с кроваво-красным портретом доктора Фрэнка Эн Фертера из «Шоу ужасов Рокки Хоррора»[1] .

Она едва не вскрикнула с облегчением, когда лампа — или что там это было — погасла и в комнате остались гореть только мигающие свечи. Очень романтично! Мот сидела, привалившись к стене, под единственным окном в комнате. Слева стояла большая кровать, покрытая серым бархатным покрывалом, дальше виднелось несколько встроенных платяных шкафов до потолка. Два низких столика со стеклянными столешницами были уставлены свечами разной высоты. Справа в кресле сидел какой-то человек.

Мот хотела было встать, но поняла, что ее ноги скованы тяжелыми серебряными цепями. Джинсы, по крайней мере, защищали ее кожу. Она нахмурилась, удивившись тому, что серебро, которым, очевидно, были скованы и ее руки, так больно жгло. Вампиры чувствительны к серебру, но не настолько. Обычно у них возникало просто раздражение или аллергия — и то лишь при соприкосновении с настоящим, чистым серебром.

Она уставилась на подозрительно знакомого молодого человека, наблюдавшего за ней. Первое, что она заметила, — нечто вроде арбалета в его руках, который был направлен ей в сердце.

Он произнес:

— Серебряные цепи и наручники освящены, поэтому так жжет.

Мот нахмурилась:

— Это просто сказочки.

— Тогда почему у тебя обожжены руки? — Его губы скривились в усмешке. — Должно быть, ты девушка верующая, поэтому так больно. Какая ирония!