Гапарон Гарсаров - Ламбрант-Некромант Страница 30

Действительно, ведь Борис не выходил на связь со следователем со вчерашнего дня. Наверняка Тронин пытался дозвониться на мобилу, потерянную в пригородных лесах, и негодовал по поводу своего пропавшего «помощника». Пришлось отложить затею с кладбищенскими бродягами и искать в сумке визитку Степана Игоревича.

— Господин Падерин, вынужден буду Вас арестовать, — недовольно сообщил по телефону следователь, едва Боря дозвонился до него. — Вы обещали мне всяческое содействие, а сами запропастились куда-то. Где данные на Силантьева?

Поначалу Борис даже растерялся, но быстро сообразил, что речь идёт об одном из повешенных парней.

— Я работаю над этим, — попытался отговориться студент.

— Что-то Вы медленно работаете, господин Падерин, — парировал Степан Игоревич. — А время не ждёт. Мне с Вашим протоколом задержания что прикажете делать? Отдавать коллегам для проведения дознания?

— Нет, не надо уж, пожалуйста, я всё сделаю, — испугался Борис, чувствуя, как во рту всё пересохло от очередных угроз следователя.

— Если к вечеру у меня на столе не будет ничего полезного о Силантьеве, завтра, господин Падерин, ждите повестку на допрос по своему делу.

И бросил трубку, не дав парню даже оправдаться. Борис стоял у своей машины в полнейшем замешательстве. Как же всё не вовремя! Сейчас бы искать мощи Святого Реазарха, пока заказчик готов платить. Но перспектива угодить в лапы правосудия была куда как хуже. Пришлось отложить все дела и ехать в университет. Как раз заканчивалась третья пара. Может, удастся застать кого из сокурсников этого чёртова Силантьева.

На юридическом факультете царило столпотворение. В разгар дня орды студентов слонялись по коридорам, мешая Падерину сориентироваться. Признаться, в местном расписании он совсем не разбирался — где какая аудитория, какая группа, что за предмет. Такого бардака по прежнему месту учёбы не было. Впрочем, к суровым будням своего нового учебного заведения ещё только предстояло привыкнуть. К счастью, вскоре на горизонте замаячила знакомая физиономия с затемнёнными очками. Андрей, с которым довелось посидеть в милицейском «обезъяннике» и потом ещё вызволять из гаража побритую Леру, бродил возле буфета и приставал к девушкам. Выглядел он, мягко говоря, неопрятно. Волосы опять в разные стороны, мятая засаленная рубашка, потный лоб. Признаться, в ночь, когда Бориса доставили в отдел милиции, его сокурсник смотрелся куда как лучше.

— О, здорово! — обрадовался тот появлению Падерина. — Ты сегодня тоже пораньше? Правильно, тёлочки тут шикарные, я вот тоже знакомлюсь потихоньку…

— Ты кого-нибудь с третьего курса знаешь? — прервал его Борис, буквально оттащив в сторонку. — Мне нужно про одного типа узнать, Силантьев его фамилия.

— А, так это же тот самый, — оживился Андрей. — Ну этот, который…

— Я знаю! — прошипел парень, настороженно оглядываясь. — Не надо орать об этом только.

— А зачем тебе… — попытался сокурсник задать следующий предсказуемый вопрос, но Падерин дёрнул его за локоть.

— Ты знаешь или нет кого из третьекурсников?

— Ну да, — растерялся парень, поправляя очки.

— Пошли тогда! В какой они аудитории сейчас?

Парни двинулись к стенду с расписанием, где стоял высокий крепкий парень в кожаном пиджачке поверх чёрной майки. Он усиленно высматривал кого-то из толпы. Борис узнал и его, ведь это же тот самый фрукт, что продал ему какие-то диски пару дней назад за кругленькую сумму. Красноволосая Женя ещё обозвала его гомосятиной.

— Здорово, Гаврик! — поприветствовал качка Андрей, но тот не особо обрадовался появлению сокурсника.

Он схватил протянутую ладонь и сжал её так, что очкастый неряха чуть не вскрикнул.

— Я тебе не Гаврик! — сопроводил крепыш свой жест и оттолкнул Андрея к Борису.

— Что это с ним? — удивился Падерин, глядя вслед удаляющейся плотной фигуре. — Торговля не задалась сегодня, что ли?

— Какая? — не понял Андрей, потирая больную руку.

— Не важно. Давай ищи третий курс, я тороплюсь.

— Лан-лан, нервные все такие сегодня прям.

— Да уж, не ахти денёк, — признал Борис. — Если я не выясню что-нибудь дельное про этого Силантьева, то меня опять загребут в ментовку.

— Ого! Ну так сразу бы сказал, что всё серьёзно.

— Нашёл уже их расписание?

— Ну так это, — продолжал Андрей, перестав изучав стенд, — тебе лучше сходить к старосте кружка.

— Какого ещё кружка? — начинал откровенно злиться Падерин, готовый тоже как следует сжать приятелю руку, чтобы тот перестал тупить.

— Ну этого, научного. Этот Силантьев же такой ботан был, всякие там конференции-шмеренции. Я таких не люблю, выпендриваются же много.

— Логично…

— Ну и вот, все эти ботаны на кружок ходят, у них староста Настька, такая ничё тёлка, симпотная. Тебе надо с ней потереть, может, она чем поможет.

Стоило признать, что от Андрея был какой-то толк. Если б он не сообщил этот факт, Борису пришлось бы потратить кучу времени, устанавливая круг общения покойного Силантьева. А так староста кружка нашлась вполне быстро на третьем этаже, где для нужд молодых учёных была выделена целая комната. Прав оказался Андрей и насчёт привлекательности Насти. Не Лера, конечно же, у которой третий размер груди и длинные стройные ножки, но тоже вполне себе ничего. Девушка с кем-то общалась по мобильнику, сидя за большим столом. Перед ней темнела табличка «Властина Анастасия Витальевна, председатель студенческого научного общества». В общем, та ещё карьеристка, подумал Борис, дожидаясь, пока та наболтается с неведомым телефонным собеседником.

— Слушаю, — наконец-то сказала Настя, сверкнув белозубой улыбкой.

— Я насчёт кружка, — выдохнул Падерин, про себя думая, как бы ей объяснить об истинной причине своего прихода.

— О, это замечательно! — пришла в восторг девушка. — Нам нужны новые лица. Молодёжь должна заниматься наукой, особенно если ты собираешься с успехом защитить диплом и поступить в аспирантуру.

— Да, именно так, — согласился Борис, глядя на просветлевшее личико Властиной.

— А в какой кружок ты хочешь вступить?

— А их что, несколько? — удивился Падерин.

— Конечно! Есть кружок по гражданскому праву, по уголовному праву, по конституционному праву…

Девушка принялась долго их перечислять. Казалось, что вся эта фигня с наукой её действительно интересовала.

— А вот Силантьев в каком кружке? — уточнил Борис, и воодушевлённость Анастасии мигом исчезла с её лица.

— По уголовному праву, — как-то растерянно ответила она. — А почему именно Гена Силантьев?