Гапарон Гарсаров - Ламбрант-Некромант Страница 31

— А в какой кружок ты хочешь вступить?

— А их что, несколько? — удивился Падерин.

— Конечно! Есть кружок по гражданскому праву, по уголовному праву, по конституционному праву…

Девушка принялась долго их перечислять. Казалось, что вся эта фигня с наукой её действительно интересовала.

— А вот Силантьев в каком кружке? — уточнил Борис, и воодушевлённость Анастасии мигом исчезла с её лица.

— По уголовному праву, — как-то растерянно ответила она. — А почему именно Гена Силантьев?

— Ну, мне говорили, что он очень толковый парнишка, много знает там и вообще очень активный такой, пробивной.

— Был, — вставила Настя с мрачным видом. — Гена вообще-то умер.

— Как умер? — изобразил фальшивое недоумение Падерин. — А что случилось?

— Да так, тёмная история, — отмахнулась девушка.

— Ничего себе! А я даже как следует познакомиться с ним не успел. Я же перевёлся сюда из Нижнего, там тоже кружками вот занимался.

— Значит, кружок уголовного права? — уточнила Властина, явно не желая беседовать на эту тему.

— А что произошло-то с Генкой? — настаивал по-простецки Борис. — Несчастный случай, что ли? Машина, наверно, сбила?

— Нет, там всё непонятно как-то.

— А похороны когда? Я бы мог помочь чем-нибудь. Деньги там собрать на панихиду, цветы и все такое…

— Нет-нет, ещё пока ничего не будет, не знаю.

— Хм, странно как-то.

— Да ничего странного, — нервно заключила Настя. — Повесился он, родные решили похоронить в другом городе без всяких панихид и всего такого.

— Так это он тоже, что ли, был в том болоте? — как бы догадался Борис. — Ну, ещё кто-то же там повесился, да?

— Если и да, то что с того? — раздражённо спросила девушка. — Ты в кружок пришёл вступить или личную жизнь его участников обсудить?

— Ну, нет, просто это же такой дикий случай, я прям аж вспотел.

Падерин смахнул со лба невидимую испарину, стараясь как можно убедительнее выглядеть перед строгой барышней.

— Студбилет давай, я внесу сведения в список, — потребовала Властина.

— А ты сама-то что думаешь, это убили их или они реально повесились? — продолжал Борис.

— Я не знаю. Может, и повесились.

— Вот интересно, до какой жизни надо дойти, чтобы покончить с ней? Гена этот что, прям в депрессняке был?

— Вроде нет, нормальный он был парень. Я его с первого курса знала. Правда, потом перевелась сюда на год раньше его, так что не знаю, чем он занимался.

— А я вот слышал, типа он сидел за что-то, да?

Настя с недоверием посмотрела на новичка, но выгонять его было уже как-то поздно.

— Не сидел он, с чего ты это взял? — возмутилась она, и по такой реакции Борис понял, что между Силантьевым и ею была, как минимум, дружба.

— Ну мне сказали так, когда я спрашивал. Что типа у него судимость и всё такое.

— Судимость не является препятствием для занятия научной деятельностью. У нас студенческими кружками могут все заниматься, хоть с судимостью, хоть со СПИДом.

— А ещё я слышал, что он сатанистом был. Может, это тоже как-то связано?

— Так, всё, хватит, — не выдержала Настя и выскочила из-за стола. — Давай, иди, у меня ещё полно дел!

— Но мне, правда, нужно узнать, — спохватился Борис, на ходу сочиняя новую легенду. — Честно, очень надо… А то… у меня друг один с ним общался, понимаешь? И теперь вот он тоже как бы пропал. И я думаю, вдруг с ним тоже что-то нехорошее произошло.

Как ни странно, Настю эта байка заставила задуматься. Она уже собиралась вышвырнуть надоедливого второкурсника из своего кабинета, но нервно вздохнула и вернулась на свой стул.

— С чего ты решил, что я вообще что-то могу знать, а? — спросила она, раздражённо перебирая авторучки в стаканчике.

— Ну, он же с тобой учился как бы, и ещё вот кружок этот, — промолвил Борис, наблюдая за реакцией девушки.

— Гена не был моим парнем, если ты об этом подумал…

— Так а судимость-то у него за что была?

— Ой, да это вообще по глупости всё. Поймали его как-то с дружками криминальными. За компанию, короче. Ничего особенного.

— Значит, с сатанюгами, да?

— Я не вникала в подробности. Сама вот на первом курсе по дурости вляпалась тоже в одну историю, хорошо, хоть папа — прокурор… выручил. Но Гена сам по себе спокойный… Был спокойным парнем, хорошо учился, готовился стать адвокатом.

— Ха, так с судимостью адвокатскую корочку не дают же, — усмехнулся Падерин.

— Да, он очень переживал из-за этого вот. Хотя я говорила ему, что судимость-то погашенная будет и тогда нормально, можно адвокатской деятельностью спокойно заниматься.

— Так и зачем его в то болото понесло?

— Я-то откуда знаю?

— Если не ты, то кто-то уж должен знать. Может, Гена этот общался с кем-то близко? Девушка, может, у него была?

— Если с кем он и общался частенько, так это с Пашей Володарёвым. Он тоже с нами учился, но его отчислили.

— Паша? — задумавшись, уточнил Падерин. — А как бы мне его найти?

— Не знаю, я с ним перестала общаться давно уже. Он, кстати, частенько здесь бегает возле университета. Думаю, он как-то связан с наркотиками. Может, и Генку на что-то такое успел подсадить.

— А, наркота, — вдруг оживился Борис от такой версии. — Это многое объясняет.

— Твой этот друг, ну который тоже пропал… Он сколько дней уже не выходит на связь?

— Да вот с тех самых пор и не выходит.

— А в милицию вообще обращались? Его, кроме тебя, кто-нибудь официально разыскивает?

— Конечно, менты как бы ищут. Только результат нулевой. Вот я и решил, что надо уже самому как-то брать инициативу в руки.

— Во-первых, — сказала Настя, состроив вид школьной училки, — давай договоримся сразу весь этот жаргон насчёт «ментов», «сатанюг» оставить за пределами своего лексикона. Всё-таки мы будущие юристы и должны говорить грамотно.

— Окей, — кивнул Падерин, хотя в глубине души хотелось заткнуть эту выскочку раз и навсегда.

— Ну а во-вторых, максимум, чем я могу тебе сейчас помочь, так это узнать адрес Володарёва.

Именно на этой фразе Борис понял, что терпел бред Властиной не зря. Он даже состроил романтичное выражение лица, что всегда безотказно действовало на любых девушек. И, судя по улыбке Анастасии, этот приёмчик был стопроцентным.

Сокурсница Силантьева позвонила в студенческий отдел кадров, несколько минут обменивалась любезностями с какой-то университетской чиновницей, и, в итоге, данные о таинственном Павле Володарёве оказались у неё на руках. Падерин поблагодарил Настю за содействие, пообещал обязательно прийти на ближайшее заседание чуть ли не всех студенческих кружков, а сам помчался на выход.