Лорел Гамильтон - Кровавые кости Страница 31

Ларри приспособил свой пистолет на наплечной кобуре. Он стоял рядом со мной, поводя плечами, пытаясь приладить ремни. Они не то чтобы неудобны, если хорошо подогнаны, но и удобными их не назовешь. Это вроде лифчика — они подходят, они нужны, но никогда не бывают удобны по-настоящему.

Комбинезон Ларри оставил незастегнутым, болтающимся почти до бедер. Нас осветил луч карманного фонарика, вспыхнувший на кресте Ларри. Луч перебежал на меня, полыхнув в глаза.

— Теперь, когда вы уже испортили мне ночное зрение, уберите эту хреновину от моих глаз!

Из-за ослепительного луча донесся густой мужской смех. Двое копов из полиции штата прибыли как раз вовремя, чтобы принять участие в охоте. Их только не хватало!

— Уоллес, — сказал мужской голос, — сделай, что велела дама.

Голос был глубокий и с неясной угрозой. Таким бы голосом говорить «Руки на капот, ноги в стороны!». И ты так и сделаешь, а не то…

К нам подошел полицейский служащий Грэнджер, опустив фонарь к земле. Он был не так высок, как Уоллес, и животик у него уже переваливался через ремень, но он двигался и в темноте так, будто знал, что делает. Будто ему уже приходилось охотиться в темноте. Не на вампиров, возможно, но на что-то другое. На людей, быть может.

Уоллес тоже подошел, мелькая фонариком, как гигантским светлячком. Он не светил мне в глаза, но все равно ночному зрению этот луч не способствовал.

— Выключите фонарь… пожалуйста, — попросила я.

Уоллес подступил еще на шаг, нависая надо мной. Он был высок, сложен как футболист, с длинными ногами. Атакующий защитник. Они с помощником Колтреном могли бы побороться — потом. А сейчас я хотела, чтобы он отвалил к чертям.

— Выключи, Уоллес, — сказал Грэнджер. Свой он уже отключил.

— Я же ни черта не буду видеть, — возразил Уоллес.

— Темноты боитесь? — спросила я, улыбнувшись ему в лицо.

Ларри засмеялся. Этого делать не надо было.

Уоллес повернулся к нему.

— Что тут смешного?

Он шагнул к Ларри, почти касаясь его, запугивая своей огромностью. Но Ларри — он вроде меня: с детства привык быть маленьким; его и не такие не смогли запугать. Он не отступил.

— Так что, да или нет? — спросил Ларри.

— Что да или нет?

— Темноты боитесь?

Ларри от меня научился не только аниматорству. К несчастью, он был мальчик, а не девочка. Я могла позволить себе язвить и не получать за это по морде. У Ларри такой удачи не было.

Уоллес схватил его за грудки и приподнял на цыпочки. Фонарь упал на землю, перекатываясь лучом по нашим щиколоткам.

Грэнджер подошел вплотную, но Уоллеса не тронул. Даже в темноте было видно, как напряглись плечи у этого футболиста. Не от тяжести Ларри, а от сдерживаемого порыва дать ему в морду.

— Остынь, Уоллес. Он ничего такого не хотел сказать.

Уоллес молча подтянул Ларри ближе к себе, лицом к лицу. На лицо Уоллеса упал квадрат желтого света, желвак на скуле выступил рельефно, пульсируя, будто готов был выскочить наружу. Под челюстью у него был шрам, ранее скрытый воротником.

Он приблизился к Ларри почти нос к носу.

— Я. Ничего. На свете. Не боюсь. — Каждое слово продавливалось сквозь зубы.

Я шагнула к нему. Он наклонился, запугивая Ларри, и потому я смогла шепнуть ему прямо на ухо:

— Красивый шрам, Уоллес.

Он подпрыгнул, будто я его укусила, выпустил Ларри так резко, что тот пошатнулся, и повернулся, замахиваясь для удара в лицо. Зато хоть Ларри отпустил.

Он ударил наотмашь. Я пропустила его руку над собой. Он покачнулся, и я вдвинула колено ему в живот. Мне стоило больших усилий не сделать это от всей души, чтобы он свалился. Он ведь коп, он из хороших парней. Их не сбивают с ног. Я шагнула назад за дистанцию удара, надеясь, что собственный промах его малость охладил. Используя внезапность, я могла его свалить, но теперь он будет готов. И свалить его будет куда труднее.

Он был выше меня на фут и тяжелее фунтов на сто с лишним. Если драка начнется всерьез, мне придется плохо. Я надеялась, что мне не придется пожалеть о своем великодушии.

Уоллес плюхнулся на четвереньки возле кустов. Вскочил он быстрее, чем мне хотелось бы, но остался стоять согнувшись, держа руки на коленях. Потом поднял на меня глаза. Не знаю точно, что значил этот взгляд, но он не был полностью враждебным. Скорее оценивающим, будто я его удивила. На меня часто так смотрят.

— Ты как, Уоллес, нормально? — спросил Грэнджер.

Уоллес кивнул. После хорошего тычка под дых разговаривать трудно.

— А вы, миз Блейк?

— Все в порядке.

— С вами — конечно, — кивнул он.

Ларри пододвинулся ко мне. Слишком близко. Если Уоллес на меня набросится, мне нужно будет место для маневра. А ведь Ларри намеревался лишь показать свою поддержку. Когда мы научим Ларри стрелять достаточно быстро, надо будет обучить его и базовой технике рукопашного боя.

А почему я стала учить Ларри сначала стрельбе? Потому что с вампирами врукопашную не дерутся. В них стреляют. Трепку от Уоллеса Ларри переживет. А нападение вампира — нет. Если стрелять уметь не будет.

— Вы с ним были, когда он получил этот шрам? — спросила я.

Грэнджер покачал головой:

— Его тогдашний напарник не выжил.

— Убит вампиром?

Грэнджер кивнул.

Уоллес медленно выпрямился, прогнул спину, будто разминая позвонки.

— Отличный удар, — сказал он.

Я пожала плечами:

— Коленом же, не кулаком.

— Все равно хороший удар. И я понимаю, что мое поведение было непростительно.

— Правильно понимаете, — сказала я.

Он потупился, потом поднял глаза.

— Не знаю, что меня дернуло так поступить.

— Пошли пройдемся, — сказала я и направилась в темноту, не оборачиваясь, будто не сомневалась, что он пойдет за мной. Этот способ действует куда чаще, чем можно подумать.

Он пошел за мной. Остановился, правда, подобрать фонарь, но храбро его выключил.

Я остановилась, чуть не дойдя до леса, и стала вглядываться в чащу, давая глазам привыкнуть к темноте. Я не смотрела ни на что конкретно, вроде бы как позволяла глазам замечать все. Нет, я высматривала движение. Любое движение. Шевелились ветви под весенним ветерком, но это был фон, как волны океана. Меня волновали не деревья.

Уоллес постукивал выключенным фонарем по бедру. Тихий такой хлоп-хлоп. Я хотела попросить его перестать, но промолчала. Если ему так лучше, я это переживу.

Молчание протянулось между нами. Чуть поднялся ветерок, заполняя ночь торопливым шелестом. Ветерок нес запах дождя.

Уоллес обеими руками стиснул фонарь. Я услышала, как он судорожно вдохнул.