Ксандр Лайсе - Моя любимая сказка Страница 32

— Здравствуйте, Ольга Владленовна… Я как раз собирался вам набрать…

— Похвально, — кисло усмехнулась она. — Только немного несвоевременно, не так ли?

— Простите? — я решил держаться до последнего.

— Не думаю.

— Что? — я и в самом деле не понял, что она хотела этим сказать.

— Не думаю, что вы искренне просите прощения. Более того: за то, что вы сделали — не прощают.

Так! Она знает, что Ромку выгнали, и что я на его месте!

— Ольга Владленовна, я хочу вам сказать, что…

— Не трудитесь. Лучше попробуйте помолчать и послушать. Во-первых — вы поступили не по-товарищески. Не по-дружески. Если вам знаком смысл слова «дружба». То, что вы сделали, называется подлостью! Да, подлостью! Охаивать друга, метя на его должность — это подлость!

— Но, Ольга Владленовна, позвольте…

— Вы и так слишком много себе позволили! Рома оказался значительно благороднее вас: он страдал молча. В то время как вы, называя себя его другом, не сделали ничего, чтобы остановить его саморазрушение. Я видела, что здесь что-то не так… Но Рома — взрослый человек, и я молчала. Однако теперь, когда это перешло все границы…

— Да какие ещё границы?! — прозвучало это более чем грубо, но другого пути быть услышанным у меня не было.

— Какие границы? Вы не понимаете? Хорошо. Где вы были вчера?

— В смысле?

— Как вы провели вчерашний день?

— Ну, я спал… Потом позвонил Рома, он молчал в трубку. Я позвонил вам, думал, что он дома.

— Ложь!

— То есть как?! — настала моя очередь возмутиться.

— Ложь от первого до последнего слова! Вы весь день распивали спиртное в компании с моим сыном! И попробуйте сказать, что это не правда!

— Да с чего вы взяли?! Я вообще непьющий!

— Ах, непьющий?! А почему тогда вчера на мой вопрос, с кем он проводил время, Роман ответил, что с вами?!

Возражений с моей стороны не последовало только потому, что я поперхнулся от удивления.

— Вы напоили его до совершенно скотского состояния! Он едва сумел добраться до дома! Он не стоял на ногах! Вы хотели его смерти.

— Помилуйте…

— Вы не смеете мне возражать! Вы лишили моего сына всего! Работы, невесты, здоровья… Вы покусились даже на его личность, на его жизнь! И знайте, вам это даром не пройдёт…

— Подождите минуту! Секундочку!

— Поверьте, я найду способ привести вашу жизнь в не менее жалкое состояние, чем то, в которое вы привели жизнь моего сына! Имейте это в виду!

Гудки. Вот так. В не менее жалкое состояние…

Ну и гнида же ты, Ромочка! Теперь утверждает, что я пил с ним — хорошо, если не всё это время — и всячески его разлагал. Что, будучи доведено до сведения его матушки, ничего положительного мне не сулит. Насколько я знаю Ольгу Владленовну, она способна перекрыть кислород любому, хоть мало-мальски связанному с гуманитарными науками. Причём, подобно «браткам» из нашего недавнего прошлого, тщательно проверяет полученный результат.

Кратко говоря, если мне завтра навесят пинка вместо нового задания и покажут шиш взамен гонорара, то это станет закономерным следствием моей сегодняшней беседы с Ольгой Владленовной.

Но мысли мои опять прервал звонок. На этот раз — в дверь.

Глава 11

Наконец-то!

Но радость быстро сменилась тревогой: а вдруг это опять бабка? Я представил себе её плоское лицо с дырами глаз и мне стало совсем тошно. Что ж сегодня за день такой?!

Однако увиденное в глазке меня не обрадовало и не напугало: оно меня поразило. На всякий случай присмотрелся получше. Нет, так и есть…

Я распахнул дверь.

— Привет, пропащая душа! Где так долго ходишь?

Благоухая чем-то неопределённым, но определённо дорогим, передо мной стояла Алла Каюмова собственной персоной.

— Ну, чего смотришь? Узнал? — она усмехнулась.

— Узнал… — я пытался найти в происходящем логику, и не находил. Мы, конечно, виделись время от времени, но не часто. В последний раз — на Ромином дне рождения. Но в гостях у меня она не была уже очень давно. С той самой поры, как… Очень давно.

— Ну? Привет? — Алла тряхнула головой, отчего её короткие волосы воспрянули и опали снова.

— Привет… — вместо того, чтобы отступить назад и пригласить её внутрь, я зачем-то шагнул вперёд.

— Войти мне можно? Или как? — она попыталась через моё плечо заглянуть в квартиру.

— А… да, можно, конечно… — я пропустил её в прихожую и захлопнул дверь.

— Ну, слава богу! — Алла собралась снять сапожки, но, увидев мои перемазанные ботинки, сразу отказалась от этой идеи. — А у тебя как всегда… Крокодилы ещё не завелись?

— Завелись, завелись… Только я их хлебной плесенью травлю. Так что они к соседям ушли… Слушай, а ты как в моих краях очутилась? — я вспомнил, что раньше она жила в Новых Черёмушках.

— Проездом. Вот, решила заглянуть. А ты, я смотрю, дичаешь? Нет, чтобы чай даме предложить… — и, не дожидаясь моей реакции, Алла отправилась на кухню.

— Чувствуй себя как дома! — я посмотрел ей вслед. Красивая, умная… Модная. И что?

— Я у тебя всегда как дома. Переехать переехал, а ничего не меняется, — Алла скептически разглядывала полки с посудой. — Постой-ка! — она протянула руку к сушилке. — Ты что, за всё это время новые тарелки купить не сподобился?

— Вот ещё! — я набрал в чайник воду и поставил его на плиту. — На кой мне тарелки?

— Ну, что нового? — я разлил чай и сел.

— Нового? — Алла подняла чашку и понюхала пар — Какой у тебя чай! Сколько тебя помню — чай у тебя всегда… — она осторожно отпила глоток — Классный.

— Белый, с типсами. Так что нового на белом свете и в его окрестностях?

— Ну… Так… Людка Буланцева ребёнка ждёт.

Людка Буланцева. Я постарался вспомнить. Третий курс… Собранные в пучок, немилосердно осветлённые волосы, бледная кожа… Вроде бы симпатичная. Я тогда книги в коридоре рассыпал… Людка Буланцева?

— Да? Помнится, когда она прошлый раз беременная ходила ты все вопросом задавалась — охота ли ей нищету плодить? — язвительно заметил я.

Алла даже подавилась чаем.

— Это она-то нищета?! У неё муж в каком-то международном концерне чуть ли не директор! Их из-за границы не видно уже почти.

— Странно… Я так помню, что они после диплома куда-то на север поехали…

— Устаревшая информация. Она с Олегом развелась уже давно.

— Ага, значит с Олегом… — абсолютно ненужный разговор. Зачем Алла приехала? — А ещё что?

— Да так, всякого… По мелочи… — Алла спрятала глаза в чашку.

Почему она не говорит, что с Ромкой разошлась? Такая новость, а она молчит… Или она решила, что я в курсе? Но Ромка-то свои дела как раз не афиширует. Или наоборот — думает, я не знаю, и не хочет посвящать… Ну что ж, подыграю!