Гордон Далквист - Химическая свадьба Страница 35

Он не сомневался в том, что Пфафф здесь побывал. Но почему мастерская оказалась заброшенной? Смятые мундштуком сигареты выдавали присутствие графини ди Лакер-Сфорца. Был ли марципан попыткой добиться послушания от Франчески Траппинг? Чань уже опаздывал на встречу с остальными, но даже если бы у него оказалось еще два часа для поисков, это ничего бы не дало – он появился слишком поздно.

Он поспешил на север, но его продвижение замедлили толпы людей на улицах. Там были не только недовольные бедняки, но и респектабельные мужчины и женщины, двигавшиеся с угрюмой решительностью пассажиров, спешащих на вокзал. Кардинал, продолжая проталкиваться вперед, понял с неудовольствием, что эти люди направляются туда же, куда и он.

Когда он наконец добрался до площади Святой Изабеллы, Чаню пришлось вытягивать шею, чтобы разглядеть статую. Жизнерадостно визжа, показались уличные мальчишки. Люди вокруг подались назад, сначала пропуская детей, а потом гораздо проворнее. В толпу врезалась черная карета. Возница нахлестывал лошадей и угрожал кнутом всякому, кто оказывался на пути. Окна кареты были закрыты, и занавески задернуты, но одна из них качнулась, и мелькнул белый напудренный парик слуги. Когда карета отдалилась и возница уже не мог достать столпившихся людей кнутом, они принялись осыпать его проклятиями. Чань начал протискиваться к статуе, теряя терпение.

Он понял, что щурится, несмотря на вечерний час, и поднял глаза. На небе пылало зарево от факелов, зажженных на крыше министерства, расположенного на дальнем конце площади. Это какой-то праздник, о котором он забыл? Чествование королевы? День рождения какого-то ее высокопоставленного родственника – возможно, того идиота в черной карете?

– Кардинал Чань!

Фелпс махал рукой над толпой. Каншер и Свенсон были рядом с ним, и мисс Темпл казалась на их фоне совсем маленькой.

– Наконец-то! – обратился к нему Фелпс. – Мы уже отчаялись вас найти!

Чань протиснулся к ним через толпу.

– Что, черт побери, происходит?

– Объявление из дворца, – ответил Свенсон. – Вы его разве не слышали?

До того как Чань ответил, что если бы он слышал, то не стал бы ничего спрашивать, мисс Темпл прикоснулась к его руке.

– Это Роберт Вандаарифф! – сказала она возбужденно. – Он появился здесь и нанесет визиты королеве и Тайному Совету! Все надеются на него как на спасителя! Вы когда-нибудь видели такую массу людей?

– Мы ждали вас, – прокричал Фелпс, перекрывая шум, – но хотели подойти поближе и понаблюдать за тем, что произойдет.

– Может быть, даже отважиться проникнуть через черный ход в министерство, – добавил Свенсон.

Чань кивнул.

– Если он встретится с королевой, там будет целый полк охраны. Впрочем, давайте попытаемся.

Они обошли огромную статую – сварливая мученица казалась довольной, принеся свою жертву. Чань потянул Свенсона за рукав и показал на мисс Темпл, державшую другую руку доктора. Тот кивнул.

– Ткань купил, причем всю, один-единственный покупатель.

– Кто?

– Не столько кто, сколько куда.

Свенсон показал на ряд высоких белых зданий.

– Отправлена во дворец.

– Королева?

– Или кто-то с хорошим положением при дворе.

– Это может быть любой из пятисот душ.

– И все же это соответствует нашим предположениям о том, где может прятаться графиня.

Чань поглядел на мисс Темпл.

– В итоге вы оказались правы, Селеста.

– Разумеется!

Чаню совсем не хотелось отвечать на подобную реплику, поэтому он обратился к Каншеру.

– Оставил Пфафф какое-то сообщение в «Бонифации»?

Каншер отрицательно покачал головой.

– А графиня?

Каншер снова покачал головой.

– Что-то вообще там произошло?

– Служанка напугана.

Перед тем как Чань сумел спросить Фелпса о газетной вырезке из «Геральд», воздух зазвенел от пронзительного рева труб. Всадники в блестящих кирасах образовали разделительную линию между толпой и министерствами и отодвинули людей, освобождая проезд. Каждый третий всадник был трубачом, а те, кто не трубил, держали на плечах обнаженные сабли. Толпа отступила назад.

Чань высматривал другой путь. Он снова заметил черную карету посреди толпы и увидел, что из нее выскользнула какая-то фигура, которую он не сумел разглядеть. Затем кучер хлестнул коней, и они снова двинулись. Но кто это был?

– Что там? – Фелпс встал на носки и пытался проследить, куда смотрит Чань. – Вы увидели Вандаариффа?

Снова зазвучали трубы, и Свенсон притронулся к плечу Чаня. За линией всадников двигалась, огибая площадь, вереница карет. В открытом экипаже сидел с непокрытой головой Роберт Вандаарифф и приветственно махал морю глядевших на него людских лиц. Лорд Аксвит из Тайного Совета сидел напротив. Они въехали на территорию дворца через главные стальные ворота.

– Мистер Ропп!

Мистер Темпл указывала на кого-то в толпе. Чаню потребовалась пара секунд, чтобы найти этого человека – широкогрудого мужчину в черной шинели. Она окликнула его снова, но голос заглушили трубы и шум. Ропп был человеком Пфаффа, бывшим солдатом. Ему удалось убежать из Харшморта? Мисс Темпл начала проталкиваться к нему. Доктор попытался взять девушку за руку. Старый слуга исчез в колыхавшейся толпе, затем появился снова. Что-то было не так. Ропп шел напряженно и слишком прямо, будто его торс был стальным. Он ранен ножом? Мисс Темпл подпрыгивала и махала рукой. Ропп наконец повернулся на ее крики. Даже на расстоянии тридцати метров Чаня шокировали тусклые, безжизненные глаза этого человека. Ропп шел неровной походкой, держа руку под пальто, как будто зажимал рану.

Чань все понял. Человеком в белом парике в карете был Фойзон. Он подумал о бочках на причале в Рааксфале. О странном вздутии на теле Роппа.

– Ради бога, ложитесь!

Кардинал толкнул мисс Темпл на землю и постарался закрыть ее телом. Его оглушил рев взрыва, а потом прошла волна жара. Нечеловеческий тонкий визг, плотный, как облако стрел, хлестнул толпу, ответившую хором криков и стонов, от которых кровь холодела в жилах. Чань поднял голову, его очки сидели криво, в ушах гудело. Вокруг везде лежали тела – расплющенные, раздавленные, извивающиеся, – как будто кто-то циркулем очертил круг полного разрушения. Там, где стоял Ропп, осталась обожженная и дымящаяся воронка. Рядом с Чанем билась в конвульсиях седовласая женщина, из ее рта текла пена, в глазу застрял осколок синего стекла. Пока он глядел на нее, ее белое глазное яблоко постепенно стало окрашиваться в ярко-синий цвет, и в крике послышалась уже не боль, а слепая ярость.