Нэнси Коллинз - Самое темное сердце (ЛП) Страница 4

Я вздыхаю и задёргиваю тяжелые шторы. Мне ещё предстоит обзавестись роковой аллергией на солнечный свет, но ощущения на коже не из приятных, и малейший лучик причиняет боль глазам, даже когда на них надеты самые тёмные очки. Я принимаюсь беспокойно расхаживать по комнате. Мне скучно, и рана на плече начинает пульсировать от боли. Знаю, что должна дать себе восстановиться, но столько всего будоражит мое сознание, что я не в состоянии сдаться на милость маленькой смерти.

События ночной охоты обеспокоили и, бесспорно, взволновали меня. Образ светловолосого охотника никак не шёл из головы. Я должна знать больше, например, кто он? Как его зовут? Откуда он? Зачем он здесь? Друг он или враг? Или что-то среднее?

Если я что-то и усвоила из своего жизненного опыта, так это то, что знание – сила. Именно поэтому я заставила себя научиться пользоваться компьютером. Притворщики не в ладах с электроникой. Возможно от того, что машины – детище человеческого разума, или им просто слишком трудно побороть свои многовековые привычки, но большинство просто отказывается идти в ногу с последними достижениями в области науки. Поэтому они окружают себя человеческими слугами, гарантируя себе возможность пользоваться плодами технологических новшеств, но никогда не взаимодействовать с ними напрямую.

Я отключаю ноутбук от зарядного устройства и ставлю его на карточный стол, выполняющий роль письменного, подключая модем к телефонной линии. Жидкокристаллический монитор мерцает, просыпаясь, когда я включаю питание и начинаю вводить пароль для входа в систему. Я беру гарнитуру «хэндсфри» и подключаю её к одному из портов ноутбука. Ввожу адрес и нажимаю на клавишу «ввод». Визг модема заполняет мою черепную коробку. Я морщусь и убавляю громкость динамиков.

Сгенерированное компьютером изображение заполняет экран ноутбука. Оно представляет собой трехмерное изображение головы человека, постоянно вращающееся в киберпространстве на триста шестьдесят градусов. Голова прозрачная, а вместо мозга располагается паутинообразное хитросплетение. По мере того, как голова вращается и наклоняется, нити паутины мерцают, меняя цвет от фосфоресцирующего электрического синего до фиолетового с оттенком зарницы.

Я прибавляю в наушниках громкость и слышу короткий жужжащий звук – нечто среднее между звуком дверного звонка и телефона. Неожиданно в правом верхнем углу монитора появляется небольшой прямоугольник, в котором возникает изображение человека хорошо за двадцать, с наголо выбритой головой и татуировкой в виде извилин человеческого мозга прямо на лысине. И словно этого украшения было недостаточно – на надбровной дугой вытравлено изображение третьего глаза. После увеличения центр вытатуированного глаза выглядит как совершенно круглое отверстие в его черепе.

– Кто это? – голос доносится раньше, чем начинают двигаться губы, как у того космонавта, который облетал вокруг луны. Хотя благодаря цифровой веб-камере, вмонтированной в монитор его компьютера, я могу видеть человека в татуировках, он меня не видит.

– Это Соня, – отвечаю я, идентифицируя себя.

Полные губы лысого мужчины расходятся в широкой улыбке.

– Соня! Давно не виделись, так сказать.

– Вот она я. Как с тобой обращается виртуальный мир, Кибермозг?

Он пожимает голыми, покрытыми паутиной татуировок плечами.

– Мне назначили вторую трепанацию, но чувак, который должен был меня буравить, струсил.

– Разгильдяй.

– Это точно, но ты ведь залогинилась не для светской беседы. Что тебе нужно? – он вышел за пределы кадра, чтобы поднять нечто, похожее на обезвреженную минометную мину.

– Можно подумать, ты не знаешь.

– Кроме горячего обезьяньего секса? – хитро смотрит он, раскочегаривая бонг[1].

Я добродушно хмыкаю. Это часть нашего стёбного ритуала.

– В твоих ночных кошмарах, малыш! Мне нужно провести поиск в газетных архивах, базе данных полиции, дискуссионных группах, занимающихся настоящими преступлениями и приверженцами серийных убийц, и все в этом роде. Я ищу нераскрытые убийства с обезглавливанием. Ах да, и отфильтруй те, в которых есть сексуальное насилие.

Кибермозг поднимает бровь, что говорит о том, что он заинтересовался.

– За какой период?

– Последние пять лет.

– Записать на швейцарский счет?

– Конечно.

– Замётано. Я тебе свистну, когда будет готово.

Окошко пропадает, говоря о том, что наша деловая операция подошла к концу. Я выхожу из системы и долгое время смотрю на пустой экран ноутбука. Нет никакой гарантии, что Кибермозг найдёт что-то действительно для меня полезное, но начало было положено. Кто бы ни был тот загадочный человек, на которого я наткнулась в аллее, ясно, что он преследует какие-то свои цели. И вам никогда не достичь такой ловкости без практики в полевых условиях.

Я зеваю и стягиваю с себя кожаную куртку, вешая её на спинку стула – один из немногих предметов мебели на чердаке, из которого я устроила свою оперативную базу. Стало всё труднее и труднее находить подходящее место для сна в дневное время – большинство старых складов перестраивали в кондоминиумы для яппи.

Я сбрасываю ботинки и падаю на старые матрасы, служившие мне кроватью. Ткань на них запачкалась и порвалась, к тому же отсутствовало постельное белье. Не то, чтобы это имело значение. Я никогда не чувствую холода.

Боль в плече влияет на моё сознание, призывая меня сдаться мёртвому сну. Я уже чувствую, как снижается моё артериальное давление, резко падая, словно камень, брошенный в пустой колодец. Моё сердце замедляется. Легкие складываются, как бумажные фонари, прекращая работу. Я закрываю глаза только для того, чтобы меня поглотила пустота без сновидений, и я неподвижна как смерть и…

Солнце садится.

Я знаю это, потому что мои глаза вновь открыты. Я лежу на спине, с руками, сложенными на груди, ожидая, когда сердце возобновит свою работу. Я выхожу из состояния смерти так же легко, как любая другая женщина поднимается из ванны, чувствуя себя обновленной и восстановившейся. Боль в плече прошла, кость полностью регенерировала, на теле остался лишь небольшой след шрама. Я вновь открываю свой ноутбук и нахожу электронное письмо с вложенным файлом, которое ждёт меня. Файл, который приготовил Кибермозг, распечатывается больше часа. Большинство представляет собой документы, взятые из газетных архивов, со случаями сильно разложившихся тел, найденных в придорожных канавах, но это ещё не всё.

Ещё есть серия статей из газет Портленда и Сиэтла, описывающих «ритуальные» убийства совершенные в 1995 году убийцей, которого прозвали «Охотник за головами» из-за его (или её, так как журналисты, надо заметить, были достаточно политкорректны) пристрастия удалять у жертв черепа.