Елена Нестерина - Большая книга ужасов 41 Страница 5

Часто в ловушки попадали сами же обитатели палаты и часами, теряя драгоценное время сна, освобождались из них. Но утром гордо появлялись с чистыми лицами, тогда как над намазанными, а значит, потерявшими бдительность, смеялись все кому не лень.

Вовке, например, очень хотелось намазать девчонку по фамилии Никифорова, которая в середине смены нагло пробралась к нему в палату и щедро расписала его под тульский пряник коричневой губной помадой. Она бы так и ушла — и все наутро увидели бы Вовку с помадой на лице и позором на светлом имени героя. Но чудом проснулся Вовкин дружок Мишаня, которому в глаз затекла зубная паста, что от всей души давила ему на физиономию никифоровская подруженция Катька Петрушкина. Мишаня вскочил, увидел миновавших заслоны и ловушки девчонок и забил тревогу. Никифорову и Петрушкину схватили, собираясь отомстить. Но пока выдирали у них из рук пасту и помаду, шустрые бестии вывернулись и умчались из палаты, опрокинув на пол большой таз с водой, который должен был служить ловушкой. Мишане, Андрюшке и Вовке утром пришлось воду тряпками собирать.

А ночью Вовка с остервенением драил лицо мылом, чтобы смыть ядреную помаду, она, видимо, была у вредной Никифоровой долгоиграющей, то есть особо стойкой, которая чуть ли не двадцать четыре часа должна держаться, не смазываясь…

Поэтому отомстить Никифоровой и расписать ее под гжель было делом чести. Вовка специально приберег для этого белоснежную пасту со слоем голубого цвета. Физиономия у Никифоровой должна получиться нарядная.

А сегодня, в Королевскую Ночь, бдительность потеряли все. Намазанной бело-голубой пастой оказалась даже воспитательница самого младшего отряда Таисочка, которая, убедившись, что ее питомцы в полном составе лежат по кроваткам, тоже спать улеглась в своей крошечной комнатке между чемоданной и комнатой для игр.

А уж про ее мелких подопечных и говорить нечего — все были красавцы расписные.

Правда, в одной из палат Вовка с товарищами все-таки прокололись — угодили в ловушку, задели за натянутую между кроватями веревочку. И зазвенели-задребезжали пустые консервные банки, заставляя обитателей палаты немедленно проснуться. Кто-то из малышей был настоящим инженером, раз до такого додумался.

Ох и быстро бежали Вовка и его дружки прочь из малышовского отряда! Намазанная мелочь переполошилась, тут и там в корпусе стал зажигаться свет.

Бежали, улюлюкали сами себе, смеялись. И решительно направились на дискотеку — чтобы поймать Никифорову и забабахать ей такой макияж, какого у нее никогда не было!

По пути им попались сидящие на скамеечке влюбленные из второго отряда. Бесстрашный Вовка подкрался и нарисовал им зубной пастой погоны — парню на правом плече, девушке на левом. Те даже ничего не заметили, они о чем-то тихо шептались, тесно прижимаясь друг к другу.

В корпусе, который был ближе всех к дискотеке, они столкнулись с конкурентами — несколько человек, вооруженных зубной пастой, тоже прокрались в здание и собрались мазать спящих. Драка была недолгой — Вовка, Мишка и Андрюшка вышли победителями, корпус остался для их художественных работ. Вдобавок они наляпали пасты на лица побежденных. Те, ругаясь на чем свет стоит, ушли с поля битвы, стирая с себя пасту.

… — Ага! — рявкнул Вовка, неожиданно представ перед Никифоровой, которая только что оттанцевала медленный танец с парнем из третьего отряда и соскочила с дискотечной площадки, чтобы посидеть на стульчике, специально вынесенном для этого из столовой.

— Чего тебе надо? — фыркнула Никифорова.

— Должок, — взвыл прямо ей в ухо Вовка.

— Какой такой должок? — Никифорова, понятное дело, прикинулась дурочкой.

— Чем тебя лучше намазать — пастой зубной? Или помадой необыкновенной красоты? — поинтересовался Вовка, нависая над девчонкой.

Его дружки блокировали пути отступления, встав по бокам Вовки. Никифорова тоже поняла, что пути к бегству отрезаны. И заметалась на стуле, выискивая возможных спасителей. Но никого не было.

Медленный танец сменился быстрым, изрядно поредевшая дискотека продолжала пляски.

Без Алины Никифоровой, к которой пришла расплата.

Бедная девочка с ужасом смотрела на мятый тюбик пасты, который маячил у нее перед носом. Замечательные румяна, тени и тушь делали лицо и особенно глаза Алины еще красивее, а перламутровая помада на губах вообще была просто супер-пупер-шик-модерн.

— Вов, не надо, а? — пролепетала Никифорова.

— Придется, — вздохнул Вовка и, поднеся зубную пасту к носу девчонки, надавил на тюбик.

Бело-голубая колбаска аккуратно улеглась на красивом никифоровском носу. Девчонка завизжала, попыталась стереть дурацкую пасту. Но Андрюшка и Мишаня не позволили ей, грациозно подхватив под ручки.

Несчастная девочка попыталась отбиваться ногами, но ребята так плотно прижали ее к стулу, что Никифоровой и этого не удалось.

И осталось ей лишь, визжа и зажмуривая глаза, покориться, когда новый червячок зубной пасты — белый с голубой прожилкой — лег на щеку. Визга ее из-за музыки никто не слышал…

И вдруг темная фигура отделилась от стены и, шатаясь, оказалась возле Никифоровой. Страшная сила отбросила в стороны и Вовку с зубной пастой, и Мишку с Андрюшкой, которые держали девчонку.

Благодарно пискнув, Никифорова уже было хотела обратиться к своему спасителю со словами признательности…

И остолбенела.

Раскачиваясь, перед девочкой стоял мертвец, облаченный в ветхий, совершенно истлевший костюм. Череп, еще кое-где обтянутый кожей, ухмылялся крепкими зубами. Рука, теряя ошметки пиджака, в котором копошились шустрые червяки, протянулась к Алине… Склизкие пальцы крепко схватили ее за руку.

— Пошли! — донесся до слуха девочки свистящий голос. Такое впечатление, что эти звуки издавала костяная дудка — так они проскакивали сквозь гниющую плоть. — Пошли со мной…

Мертвец дернул Никифорову за руку — такой силы девочка у людей никогда не замечала. В ужасе глядя на выходца из могилы, который тащил ее за руку, Алина была вынуждена следовать за ним…

— Куда! — не своим голосом закричал Вовка. — Стоять!

Он первым пришел в себя и вскочил на ноги. Это создание не может быть настоящим мертвецом, вставшим из могилы! Это кто-то из старших отрядов, конечно же, переоделся — и пугает младших. А теперь вот куда-то намазанную его зубной пастой Никифорову потащил! Вот еще номер! Фигушки!

И Вовка, не ожидая подмоги от товарищей, бросил ненужный тюбик на траву и смело бросился на переодетого гада.

Удар еще более мощный вновь опрокинул его на землю. Так больно Вовке никогда не было! И обидно тоже. Поэтому он опять вскочил с земли, попытался резко повиснуть на руке похитителя и вырвать таким образом пленную девчонку.

Но и это ему не удалось. Вовка разбежался и прыгнул — но снова больно стукнулся о твердые кости скелета. Несчастная Никифорова билась и громко кричала, а Вовка опять полетел на траву.

Но мертвец, а теперь у Вовки отпали всякие сомнения относительно этого создания, тащил девчонку за руку с угрюмым упорством. Напрасно Вовка хватал его за истлевший пиджак — только склизкие куски ткани и шевелящиеся черви, пожирающие их, оставались у него в руках. Пахли они так, что сознание мальчишки мутилось.

В очередной раз напав на похитителя, Вовка почувствовал, что схватился за позвоночник, который двигался в такт шагам ожившего мертвеца. И Вовка потерял сознание…

Истошный крик Андрюхи и Мишани вернул его к реальности.

— Уходит! — кричали они. — Уходит! Смотри, Вован! Он тащит Никифорову на кладбище!

Глава V

Игры оживших мертвецов

От страшного удара завалилась на землю крепкая металлическая решетка ограды лагеря. По ней и прошел живой мертвец. Прошел и, не останавливаясь, двинулся на кладбище.

Вовка и его друзья бросились вниз под горку, догоняя мертвеца и кричащую Никифорову.

В темноте они спотыкались, падали, обдирая руки о жесткую влажную траву, ссаживая колени. Луна продолжала играть в прятки — в самые нужные моменты она исчезала за тучами, оставляя мальчишек, бегущих к кладбищу, в полной темноте.

Но вот она появилась снова, когда Вовка, Андрюшка и Мишка уже прыгали между могилами. Всего в нескольких сантиметрах от глаз увидел Вовка толстую обломанную ветку — и если бы он сделал еще полшага вперед, то точно напоролся бы на нее и одним глазом у героя было бы меньше.

Громким шепотом благодаря бога, небо, луну — все-все-все, что не позволило ему в этот миг наткнуться на острую ветку, помчался Вовка дальше. Туда, откуда еще доносились крики перепуганной девчонки. Ни Вовка, ни его приятели не представляли себе, как они будут спасать Никифорову, но продолжали бежать на ее голос.