Алексей Филиппов - Плач Агриопы Страница 61

- Всё-таки оптика как-никак, — пробормотал Павел, ощущая в кармане увесистую тяжесть бинокля.

Он решил, что станет использовать устройство для наблюдения за клиникой. Чтобы не маячить перед глазами охраны и не провоцировать её на вызов полиции, можно будет отойти подальше и следить за входом с помощью бинокля. Один ли в клинике вход — вот в чём вопрос. И если не один — каким из них пользуется обслуживающий персонал, включая приходящих электриков, водопроводчиков и прочих истребителей тараканов?

Ветер не унимался. Павел подумал, что, через некоторое время, ему потребуется очередное укрытие, и лучше бы отыскать его заблаговременно — желательно такое, где не стыдно задержаться подольше, причём бесплатно или за скромную сумму.

Впрочем, холод, сделавшись врагом управдома, нёс и благо: он бодрил, заставлял мысли носиться по черепной коробке, словно те были озябшими белками. Мысли-белки не радовали. Они удручали.

Разве слежка за клиникой — не дурацкая идея? Разве разглядывать её парадную дверь в окуляры театрального бинокля — не занятие, достойное последнего кретина? На сколько часов хватит Павла, пока он не заснёт от усталости или не свалится с самой обычной простудой, отнюдь не столь избирательной в выборе жертв, как Босфорский грипп? Значит, без вариантов — от обороны нужно переходить к наступлению. Не охранять Струве, а вытаскивать его на свет божий и уводить прочь от опасности. Людвиг придумал, как это сделать, и почти рассказал свой план. Если бы мобильная связь оказалась понадёжней, попрочней, — если бы связующая нить не оборвалась, — Павел бы знал, как ему поступить. Но неужели без Людвига он сам не способен изобрести ничего толкового. Даже после того, как тот дал наводку, обмолвился… О чём говорил латинист, когда их разъединили? Что-то насчёт того, что есть закон, запрещающий держать людей в психушке против их воли или против воли родственников. Но Струве — недееспособен, это очевидно. Значит, о его собственной воле речь не идёт. Остаются родственники. Вот оно! Павел был почти уверен, что разгадал план Людвига. Нужно найти родственников Струве. Объяснить им ситуацию. Может, сказать правду, а может, и соврать. Если понадобится — припугнуть. Главное — убедить их забрать профессора из клиники. Звучит логично. Осталось узнать, где этих родственников искать.

- Возьмите, пожалуйста! Вдруг пригодится? — Павел, шедший, глаза долу, сгорбившись и нахохлившись, как зимний голубь, с удивлением поднял взгляд на молодую девушку в обтягивающих джинсах и яркой оранжевой футболке, надетой поверх плотной шерстяной водолазки. На футболке читалось: «Интернет-клуб «Сафари» — космические скорости для полноценного сёрфинга и гейминга. Работает кафе». Девушка с улыбкой протягивала Павлу яркий рекламный флаер, сообщавший примерно то же самое. Должно быть, девушка вручила его управдому, посчитав это хорошей шуткой. Вряд ли она видела в Павле потенциального посетителя клуба. Её улыбка была широкой и озорной. В её мире в упор не замечали Босфорского гриппа.

Управдом хотел выбросить рекламный листок в ближайшую урну и уязвить, тем самым, эту беззаботную куклу хоть немного, но девушка вдруг протараторила заученное: «Всё, что есть на свете — есть в Интернете». Павел замер. Пальцы, уже принявшиеся мять дорогую полиграфию, окостенели. Девушка тем временем заприметила другого прохожего и, летящей походкой, бросилась, с пачкой флаеров, к нему. А Павел окончательно додумал то, что пришло ему в голову минуту назад: сеть поможет ему отыскать родственников Струве. Возможно, поможет. Стоит попробовать — хотя бы это совершенно ясно.

У Павла ушло полчаса на то, чтобы добраться до стеклянных дверей торгового центра, на втором этаже которого располагался Интернет-клуб «Сафари».

На постере имелись точный адрес и карта: пятиконечной золотой звездой было обозначено местоположение клуба относительно ближайших станций метро. Но Павел всё-таки слегка заплутал. Он осознавал, что, даже с учётом поисков верного пути, удалился от клиники на довольно приличное расстояние. Район Хитровки остался позади, пришлось миновать бульварное кольцо и прошагать по Воронцову Полю почти до самого Земляного Вала.

По дороге управдом почти не встречал праздно шатавшегося народа. Хотя и медицинские кордоны ему не встретились. Возможно, потому что район считался дипломатическим. «Интересно, в иностранных миссиях что-нибудь знают о Босфорском гриппе?» — Подумалось Павлу. — «Знают правду, какой бы она ни была?» Ответом ему стала музыка, донесшаяся из окон приземистого особняка индийского посольства. Она была весёлой, хотя отдельные ноты поднимались так высоко, что замораживали сердце тоской. Примерно так ощущаешь холод морской волны, окунаясь в неё с головой, когда вокруг — тропический рай, раскалённый песок пляжа и ослепительное солнце. Обжечься холодом на мгновение — радость, если знаешь, что холод — недолговечен. Он — игра, а жизнь — солнце и кокосовое молоко. В маленьком дворике посольства прогуливались люди: статные мужчины в строгих костюмах, с высокими тюрбанами на головах, женщины в ярких сари. Дворик был украшен разноцветными маленькими флажками и цветочными композициями. Наверное, в консульстве отмечали какой-то национальный праздник. Более мирную и жизнеутверждающую картину трудно было себе представить. «Для индийцев смерти нет. — Вспомнил Павел. — Только череда реинкарнаций. Как у Блока: «Умрёшь — начнёшь опять сначала». Для них пир во время чумы — никакая ни дань — ни отчаянию, ни мужеству, — а естественная часть бытия. Куда более противоестественно прятаться от болезни в подвалах и месяцами скорбеть по каждому усопшему». Охранник в будке укоризненно посмотрел на Павла и красноречивым жестом предложил не задерживаться у посольской ограды. Управдом внял призыву.

Когда он добрался до торгового центра, сразу понял, что попал, куда надо. Интернет-клуб, должно быть, открылся совсем недавно — рекламные растяжки, как оранжевые обвисшие паруса, колыхались над головами прохожих, и зазывали в параллельную реальность.

Павел, хотя и считал себя крайне далёким от виртуальных радостей, всё же знал, что золотое время Интернет-клубов — прошло. Они пользовались популярностью лет десять-пятнадцать назад, когда компьютер был диковинкой и своеобразным шиком. По мере того, как прогресс шагал по планете, а комплектующие — дешевели, всё больше появлялось угрюмых одиночек-домоседов, просиживавших дни и ночи за мониторами в собственных углах, и всё меньше оставалось желающих устроить такие посиделки «в публичном месте». В общем, выгода обладания Интернет-клубом «Сафари» на излёте первого десятилетия двадцать первого века не являлась очевидной.