Переговоры как искусство. Профессиональные секреты звездного адвоката - Добровинский Александр Страница 34

Было понятно, что свидетеля долго и скрупулезно готовили к сегодняшнему дню. Вот основные постулаты, на которые хотела опираться армада адвокатов истицы в допросе первого свидетеля, вместе с моими контраргументами, которые, в свою очередь, разбили полностью столь тщательно подготовленный бастион.

Свидетель: «Я очень известный московский дизайнер и подруга истицы. Она доверила мне оформление детских комнат в их доме. Всем занималась только мама детей. Все было сделано согласно ее требованиям».

Работа адвоката. Сначала идет вопрос-ловушка: «Кроме мамы детей, никто больше не принимал участия в обсуждении благоустройства детских? Вы уверены? Это точно? Абсолютно никто?»

В голове у свидетеля заложено, что мы говорим о плохом отце и негодяй-адвокат будет постоянно выпячивать его фигуру.

Свидетель: «Конечно, нет! Исключено! Только мама детей!»

Свидетеля же научили, что истицу надо постоянно выставлять в благородном и лучшем свете. Вот, пожалуйста.

Адвокат: «А почему вы не задали вопрос няне и воспитателям, которые постоянно общаются с детьми, как сами дети видят благоустройство их комнат? У детей абсолютно свой взгляд на многое, и он может очень разниться со взглядом самого модного московского дизайнера».

Свидетель: «Нет, моя подруга сказала мне иметь дело только с ней».

Свидетель была совсем не глупой женщиной и обманывать суд не стала. Понятно, что другие свидетели не подтвердили бы ее инсинуаций. Так и было в дальнейшем: и воспитатель, и няня говорили, что ни мама, ни дизайнер ни их мнением, ни мнением детей не интересовалась. Мало того, оба говорили, что детские пришлось потом переделывать, так как они, конечно, были очень красивы, но совершенно непригодны для маленьких.

Постулат «хорошая мама» у первого свидетеля полностью провалился. Мама, которая не интересуется мнением детей, в глазах суда очень много теряет. Кроме того, на обозрение суда были предоставлены фотографии комнат сразу после сдачи дизайнером своей работы и в реальном времени судопроизводства. Это были абсолютно разные помещения.

Первый свидетель противоположной стороны сыграл в нашу пользу.

А дальше противной стороне надо было срочно исправлять ситуацию. Все двадцать четыре задействованных адвоката, по слухам, довольно здорово переругались между собой. Дело в том, что у них не было лидера, не было человека, который принимал бы финальное решение и брал бы ответственность на себя. Сама же клиентка действовала на ощупь. Она в основном мстила мужу и рикошетом должна была поквитаться за что-то со мной (непонятно, правда, за что — я делал свою работу, и делал ее хорошо). Бизнес-леди же не обратилась за помощью ко мне. Впрочем, я действительно ее спровоцировал. Но это и была тактика победителя. Она же могла и не поддаться.

Следующий каскад свидетелей состоял исключительно из звезд шоу-бизнеса первой величины. Противоположная сторона приводила свое стратегическое решение в действие: задавить суд известными лицами из телевизора. Их, насколько я сегодня понимаю, тоже серьезно готовили к суду. Но я хорошо знал многих. Их слабые и сильные стороны. Надо было сыграть на обеих.

Сильной стороной знаменитостей является их известность и узнаваемое лицо с экрана. Кроме того, они в основном обладают очень хорошей памятью (надо запоминать тексты для кино, песни, репризы и т. д.). Их слабой стороной являются, как ни парадоксально, те же самые компоненты. Люди со сцены привыкли, что зал их слушает. Но дискутировать с залом они практически никогда не готовы. Тем более в суде. Где обстановка, мягко говоря, другая, нежели на концерте.

Исходя из всего вышесказанного, я решил дать им «спеть песни» — полностью выговориться, исполнить полученные указания, произнести заученные тексты, а потом уничтожить их как свидетелей.

Звезда первой величины: «Наша подруга — отличная мать. Мы регулярно встречаемся с ней и с ее очаровательными малышами на днях рождения детей и других детских праздниках. Дети всегда опрятно одеты, хорошо себя ведут, чувствуется заслуга мамы. Мы дружим много лет, и я со всей ответственностью могу сказать, что моя подруга прекрасная мать. Дети отлично учатся, они всегда ухожены, хорошо воспитаны, мама постоянно ими занимается, им обеспечен правильный рацион питания, соответствующий их возрасту, соблюдается распорядок дня. Как мать, она пример для подражания. Я обычно об этом рассказываю всем».

Лицо с экрана гордо закончила свою речь и победоносно посмотрела на меня: «Попробуйте прицепиться к моим словам — ничего не получится даже у такого иезуита, как вы».

Вопрос адвоката: «Простите, вы кто по профессии?»

Смех в зале.

Свидетель (с усмешкой): «Я надеюсь, что вы не серьезно… Я певица!»

Вопрос адвоката: «Это хорошо. Вы выступаете только в Москве? Вас знают только в столице?»

Издевательский смех со стороны истицы и армады ее адвокатов над неуместным вопросом обезумевшего от красоты певицы адвоката.

Свидетель: «Мне говорили, что вы хороший адвокат. Шутили, наверное… Меня, Александр Андреевич, знает вся страна. Я очень много гастролирую и, надо сказать, с большим успехом выступаю и у нас в стране, и за рубежом».

Вопрос адвоката: «Это очень здорово, и я рад и за вас, и за публику. А приблизительно сколько времени вы гастролируете?»

Свидетель: «Не совсем понимаю, к чему эти вопросы, но отвечу. До восьми месяцев в году. Вас устроит?»

Вопрос адвоката: «Более чем. Спасибо. А отпуск? Он не входит в эти восемь месяцев?»

Свидетель: «Слушайте, вы мне надоели уже. Отпуск мы с мужем и ребенком проводим у нас на вилле в Майами. И отпуск, я должна вам заметить, — это не гастроли. Это отдельный месяц. Я требую, уважаемый суд, прекратить этот допрос о моей личной жизни».

Вопрос адвоката: «Прекращаю. Теперь по нашему делу. Получается, что вы отсутствуете в Москве девять месяцев в году, как только что об этом сказали сами. За оставшиеся три месяца сколько раз вы видите ваших детей на днях рождения с их мамой? Три? Ну четыре? Как вы можете судить о том, какая мать или даже отец на самом деле? За три раза? Поясните, пожалуйста, я что-то не очень понимаю логики вашего рассказа, или это только мнение?»

В зале трагическая тишина.

Свидетель: «Мнение».

Судья: «Уважаемый свидетель. Мнение суд не интересует. Суду нужны факты».

Адвокат (и вот тут надо добить противника окончательно): «Уважаемый свидетель, простите за вопрос, но когда вы находитесь в Москве, вдали от гастролей и отдыха в Майами, вы обычно ночуете дома?»

Свидетель: «Что за вопрос? Я всегда ночую дома!»

Вопрос адвоката: «То есть я правильно могу предположить, что вы ни разу не оставались ночевать в доме у своей подруги и ее, к сожалению, уже бывшего мужа?»

Свидетель: «Нет. Зачем? У меня есть свой дом».

Вопрос адвоката: «Тогда откуда вы взяли факты про правильный рацион питания, распорядок дня и тому подобное, если ни разу не оставались там ночевать и не видели повседневной жизни детей? Поясните суду, пожалуйста».

Свидетель: «Мне об этом говорила моя подруга».

Судья: «То есть сами вы ничего не видели?»

Свидетель: «Нет, но я верю своей приятельнице. Мы дружим много лет!»

Судья: «Понятно. Это не факты, это утверждения со слов. У адвоката еще есть вопросы?»

Адвокат: «Нет, мне все ясно».

Интересно то, что произошло дальше. Несколько человек из числа звезд, услышав, что происходит на процессе, отказались приходить на суд вообще. Три человека позвонили мне и сказали буквально следующее: «Понимаешь, Саша, я же дружу с ней, отказать вроде неудобно. Сказать же толком я ничего не могу. Прошу тебя, не издевайся надо мной на суде. Ок? Мы же друзья?»

Когда заговорил последний свидетель, даже секретарю суда стало ясно, что эту часть процесса сторона истицы полностью провалила.