Великий китайский файрвол - Джеймс Гриффитс Страница 33

Тут можно читать бесплатно Великий китайский файрвол - Джеймс Гриффитс. Жанр: Компьютеры и Интернет / Прочая околокомпьтерная литература. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Великий китайский файрвол - Джеймс Гриффитс читать онлайн бесплатно

Великий китайский файрвол - Джеймс Гриффитс - читать книгу онлайн бесплатно, автор Джеймс Гриффитс

лица с широким разрезом глаз. Мужчины-уйгуры часто носят традиционный головной убор «доппа» (квадратную тюбетейку, встречающуюся у многих тюркских народов), а женщины нередко появляются на людях в чадре. Большинство китайских уйгуров живет в Синьцзяне, еще несколько тысяч – в крупных городах, главным образом в Шанхае и Пекине. Туда уйгуры стали массово переезжать в 1980-х[269]. Из-за малочисленности и географической изолированности Синьцзяна cреди ханьских китайцев преобладают стереотипные представления об уйгурах[270]. Кому-то они кажутся экзотичным, но немного старомодным и даже слегка отсталым народом танцовщиков и музыкантов[271], а кому-то – это в особенности относится к уйгурской молодежи – они представляются бродягами, промышляющими воровством и насилием[272]. Первые уйгурские переселенцы в крупных китайских городах плохо говорили по-китайски и жили замкнутыми общинами. Это усиливало отчуждение и подозрительное отношение к ним ханьского этнического большинства.

Ильхам родился в 1969 году в городе Артуш на западной границе Таримской впадины, неподалеку от древнего города-оазиса Кашгар и границы с Кыргызстаном. В отличие от столицы провинции Урумчи и других районов северо-востока Синьцзяна, в Артуше и окрестностях ханьских китайцев жило очень мало, менее 10 % населения, а этническое большинство составляли уйгуры[273]. За двадцать лет до того в Синьцзян вошла Народно-освободительная армия Китая (НОАК) и закрепила контроль партии над регионом.

Новый Китай для семьи Ильхама стал и благом, и несчастьем[274]. Его отца Тохти отправили вглубь Китая на учебу. Закончив школу и два престижных пекинских университета, Тохти вернулся в Синьцзян и стал работать на гражданской службе. Для уйгура в те времена эта должность была весьма высокой. На ней он держался в течение почти всего правления Мао и пережил идеологические потрясения кампании против правых и «Большого скачка». В 1966 году до Синьцзяна дошла культурная революция.

В самом начале культурной революции, иными словами, десятилетней гражданской войны, почти полностью парализовавшей Китай и унесшей десятки тысяч жизней, провинциальной администрации удавалось сохранять порядок в Синьцзяне[275]. Вечно сдерживать хунвэйбинов было невозможно. Вместе со слепой преданностью Мао и стремлением очистить страну от реакционных элементов они принесли с собой идеологию ханьского превосходства. В Пекине и других крупных городах нападали на иностранцев, подвергали национальные меньшинства гонениям. Рядом с посольством Кении повесили чучело с черным лицом[276], а британскую дипломатическую миссию и вовсе подожгли. Во Внутренней Монголии десятки тысяч этнических монголов насильно подвергались задержаниям и чудовищным пыткам.

«Хунвэйбины, только что сошедшие с пекинского поезда, почти ничего не знали о культуре и традициях уйгуров, да и не хотели знать», – пишет историк Джеймс Миллуорд[277]. Жена Мао Цзян Цин, одна из вдохновителей культурной революции, на публике заявляла, что презирает Синьцзян, а этнические меньшинства считала иностранными пособниками и нежелательными лицами»[278].

Хунвэйбины с радостью взялись за уничтожение уйгурской культуры: запрещали вековые традиции, оскверняли мусульманские кладбища, сжигали Коран, а в мечетях устраивали свинарники[279].

В 1971 году на волне всеобщего насилия убили отца Ильхама[280]. В глазах хунвэйбинов Тохти совершил тройное преступление: был интеллектуалом, членом местной партийной элиты и уйгуром. Его не спасло даже то, что он образцовый выходец из этнических меньшинств. Его сыну это тоже впоследствии не поможет. Когда Тохти погиб, Ильхаму было два года.

Те немногие, кому удалось пережить культурную революцию, предпочитали пореже о ней вспоминать. Ведь в те времена даже скептикам приходилось унижаться и участвовать в «собраниях критики» и «собраниях борьбы». Ильхам гордился отцом, но слабо его себе представлял. Образ отца в его сознании был создан матерью, которая работала в автомастерской и воспитывала Ильхама и трех его братьев.

Детство и молодость Ильхама и его братьев прошли благополучно. Старший брат пошел в армию, затем вступил в партию и служил на высоких должностях в местной администрации и обкоме КПК. Еще один брат тоже вступил в партию и стал сотрудником госбезопасности. В 1985 году, когда Ильхаму исполнилось шестнадцать, он уехал в Пекин и поступил в Университет Миньцзу, который считался лучшим в стране учебным заведением для этнических меньшинств. После выпуска остался в университете. Сначала работал в администрации, а затем стал преподавать на факультете экономики.

В то время Китай менялся прямо на глазах. Политика реформ и частичной открытости, начатая в конце 1970-х, принесла плоды и превратила Китай из отсталой закрытой страны с культом личности Мао в открытую миру капиталистическую державу.

С родственниками в самых верхах синьцзянского общества и под защитой пекинского академического круга Ильхам мог бы сделать отличную карьеру как образцовый гражданин нового, многонационального, меритократического Китая. Со временем его, скорее всего, пригласили бы стать членом одного из многочисленных консультативных советов по вопросам политики. По идее, они консультируют партию по вопросам законодательства, но чаще всего это что-то вроде клубов для своих, членство в которых дает статус и престиж.

Ильхам остро осознавал, что по сравнению с большинством артушских уйгуров его положение гораздо более благоприятно. Он начал писать статьи о проблемах в Синьцзяне, например о безработице среди уйгурского населения, о необходимости реформирования экономики региона. В ней монополистом был Бинтуань, военизированная производственно-строительная организация, которая с 1950-х годов подмяла под себя все сельское хозяйство в Синьцзяне. Ильхам не считал себя политиком, напротив, он яростно протестовал против навешивания на него такого ярлыка. Он был ученым, который исследовал проблемы региона и давал правительству советы, как улучшить положение этнических меньшинств, реформировать экономику и противодействовать экстремизму[281].

Власти этого не оценили. Администрация Синьцзяна везде выискивала сепаратистов, и ученый уйгурского происхождения, мусульманин, открыто говорящий о проблемах региона и раздающий интервью иностранной прессе, был как красная тряпка для быка. Почти сразу синьцзянские чиновники стали подвергать Ильхама критике и давлению. В относительно либеральной атмосфере Пекина подобные нападки не всегда до него доходили, но после запуска в 2005 году сайта «Уйгур Онлайн» на нескольких языках давлению стали подвергаться друзья и родные Ильхама. Некоторые из них просили его не высовываться и просто зарабатывать деньги – типичная мантра в Китае после событий на Тяньаньмэнь. Но остановиться он уже не мог, в частности понимал, что «Уйгур Онлайн» стал явлением действительно важным.

Сайт был и форумом, и новостным порталом. Здесь писали о политике, о культуре Синьцзяна. Через некоторое время вокруг сайта сформировалось тесное и многочисленное сообщество авторов и комментаторов. Форум подвергался жесткой модерации. Любые комментарии, которые хоть каким-то боком относились к экстремизму или сепаратизму, волонтеры-администраторы сразу удаляли, но

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.