Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 192 Страница 9

Попадались такие данные: в США до восьмидесяти — восьмидесяти пяти процентов рынка приходится на оригинальные препараты, в странах Европы — около половины, а в России доля оригинальных препаратов — пять процентов. Девяносто же пять — дженерики, препараты хорошие, но немножечко старые. Иной раз это не беда: аспирин — он и в двадцать первом веке аспирин, но порой старые препараты бессильны, а новые, оригинальные, неукупны. Что делать? Ну да, собирать средства на лечение по фейсбукам и прочим общедоступным местам. Но не факт, что соберёшь: народ то ли чёрствый, то ли небогатый, то ли опасается мошенников, которых развелось ещё больше, чем больных. Опять же отдельный больной — это частный случай, а если эпидемия?

У Джека Лондона есть серия рассказов о Смоке Белью, рекомендую. Романтика, острый сюжет, детективная интрига, и всё коротко, без многостраничных описаний природы. Нет, описания природы присутствуют, но они коротки и метки, как карандашная графика.

В одном из рассказов герой набредает на поселение, страдающее от цинги. Болеют все, кроме одного антиобщественного элемента: тот запасся картошкой, а картошка (по Джеку Лондону) обладает мощнейшим противоцинготным действием. Желающим антиобщественный элемент продает по чуть-чуть, установив заоблачную цену. И тогда Смок с помощью уловки отбирает у владельца всю картошку, поправ тем самым священное право собственности. Зато поселение спасено. 

История повторилась в наши дни — не с поселением, а с целой страной. Повторилась не один в один, но по сути.

Страна эта — Бразилия, население которой в девяностые годы в значительной (по эпидемиологическим критериям) части было поражено ВИЧ-инфекцией. Лекарства, сдерживающие эту инфекцию, есть, но они дорогие. Закупить их на всех нуждающихся государство не могло. А хотело: в Бразилии (как, впрочем, и в России) людей лечат за счёт казны. Что делать? Положение спасли дженерики. Бразильские власти на государственных фабриках начали производить дженерики без патента. То есть, по терминологии сегодняшнего дня, вступили на скользкую дорожку производства контрафактной продукции. Иными словами, стали пиратами. Не то чтобы Бразилия совсем отказалась от диалога с фармацевтическими кампаниями. Напротив: она вела и ведёт активные переговоры с заинтересованными сторонами. Вирус иммунодефицита человека меняется, потому возникает нужда в новых, более эффективных средствах. Бразильские власти требуют скидок, и скидок существенных. А то берут и вводят принудительное лицензирование — тоже весьма эффективная мера. Мол, «в интересах общества необходимо…»; бразильское законодательство это допускает. Компании, владеющие соответствующими правами, конечно, негодуют: нарушение прав интеллектуальной собственности — это раз, подобные действия отваживают инвесторов от Бразилии — это два, и вообще… нехорошо. Ведь это снижает мотивацию для проведения новых разработок. Вирус опять изменится, а достойное лекарство не выпустят — что тогда?

Выпустят, не выпустят — то будет когда-то. Потом. А больные есть сегодня. Действия властей позволили стабилизировать ситуацию, Бразилия сейчас — пример того, как с помощью дженериков страна может победить эпидемию СПИДа. Так по крайней мере они, бразильские врачи, говорят сами о себе.

Положим, выиграть битву — не значит выиграть всю войну, и чем в перспективе обернётся джеклондоновская манера ведения дел, пока не ясно. Однако модель поведения государства по защите населения есть, модель работает, работает эффективно, что позволяет если не применять, то помечтать о её применении в борьбе с другими эпидемиями.

Ведь эпидемия малограмотности и эпидемия ВИЧ-инфекции содружественны. Где мало читают, там и чаще болеют. И правительству неплохо бы обеспечить всеобщий и бесплатный доступ к литературе, дабы у населения сохранилась привычка к чтению. Как это сделать? Выдавать ли востребованным авторам гонорары за счёт государства и им же, государством, определяемые? С отсрочкой выплаты на двадцать лет? Или же превратить писательство в род бюджетной службы, поставив литераторов в один ряд с врачами и учителями?

Я наскоро сочинил прожект на трёх листочках. Целиком приводить его не буду, а вкратце суть такова: национализировать сами-знаете-какую пиратскую библиотеку, записывать в неё всех желающих и, одновременно, ввести годовые сертификаты читателя. За счёт казны. По типу родовых сертификатов. На какую-нибудь небольшую сумму — рублей, скажем, на сто. Скачав из библиотеки и прочитав те или иные произведения, читатель получает возможность поощрить авторов. Может одному отдать всю сотню. Или одарить рублём сто человек. Если читателей в библиотеке будет десять миллионов, суммарная выплата достигнет миллиарда. Разделить на пару тысяч активных писателей — получится по полмиллиона на брата. А если на десять тысяч — выйдет по сто тысяч. Роскошествовать не станешь, но жить и творить можно. Разумеется, никакой уравниловки. Кто-то получит больше, кто-то — меньше, а кто-то и вовсе ничего не получит, но тут уж ничего не поделаешь, вдругорядь старайся. Можно ограничить писательский максимум. Скажем, десятью миллионами. А можно и не ограничивать. На усмотрение народа. Через год сертификат обновить, ещё и ещё. А там войдёт в привычку, и сертификат читатели будут приобретать сами. Кто на ту же сотню, а кто и на большую сумму.

Я сознаю, что прожект мой наивен, слаб, а главное, не подкреплён финансово. Ну да, миллиард рублей — нагрузка на бюджет, но по сравнению с Олимпиадой, мундиалем или падающим «Протоном» деньги, в общем-то, небольшие. Если государству нужны читающие и пишущие люди, миллиард найдётся. А если не нужны, то что ж… Тогда ничего. Тогда всё ясно.

К оглавлению

IT-рынок

BlackBerry всё

Евгений Золотов

Опубликовано 24 сентября 2013

«Когда умирают тираны, в первый момент наступает замешательство: возможно ли это, неужто и они состоят из смертных молекул?»

Это сказано про человека, не про компанию. Но именно эти слова приходят на ум, когда узнаёшь о продаже ли Nokia «Майкрософту» или о случившемся сегодня ночью. А минувшей ночью BlackBerry, в беззаботном прошлом известная под именем Research In Motion, приказала долго жить: дано согласие на предложение группы частных инвесторов продаться за смешные 9 долларов на акцию или, что то же самое, чуть меньше чем за $5 млрд. 

Были ли Nokia и BlackBerry тиранами? О, были, безусловно! Мне не довелось пользоваться «ежевикой» повседневно, но «Нокии» в её лучших формах я напробовался вдосталь — и пусть не дадут соврать знатоки, там есть о чём вспомнить: своя — улучшенная, а потому несовместимая! — Java, свой гигантский убогий разъём для наушников и «зарядки», тупое нежелание хотя бы выглянуть за уютный обжитой мирок мобильных телефонов, прислушаться к пользователям. Всё это поставило крест на компании, ещё недавно правившей миром простых мобильников.

С BlackBerry всё в точности так же, разве что вместо финского упрямства работала канадская гордость, а место сотовых телефонов занимали интернет-ориентированные мобильные устройства. BlackBerry, тупо «ставившая» на клавиатуру, не желала замечать происходящего вокруг, пользователь существовал для неё только в форме покупателя, единственным разрешённым действием которого было извлечение бабла из казавшегося бездонным кармана. Сегодня мы наблюдаем закономерный финал.

Шесть лет назад они правили мобильным миром, буквально. Сорокапроцентная доля мирового рынка мобильников у Nokia, почти четверть рынка смартфонов-коммуникаторов у RIM (и половина самого ценного, самого денежного делового сегмента Северной Америки): они не боялись ни чёрта, ни бога, полагая, что так будет всегда. И когда с началом второго десятилетия почва стала уходить из-под ног, не верили всё равно, как не верил и почти никто из обывателей. Мне довелось проследить падение RIM практически целиком, от первых тревожных звоночков в 2011-м, когда её потеснил из Америки iPhone («Куда движется RIM и сколько ей отпущено?»), через первую панику, когда взбунтовавшаяся «команда» отправила за борт сначала одного, а потом и второго капитана («Сколько осталось в баках RIM?»), и до сегодняшнего утра, когда в летописи некогда богатейшей технологической компании Канады фактически поставлена точка.

Факты просты. BlackBerry/RIM, в лучшие времена стоившая под восемьдесят миллиардов долларов США, дала формальное согласие на выкуп себя всего за $4,7 млрд группе частных инвесторов, возглавляемой Fairfax Financial Holdings Ltd. (канадский страховщик) и лично её CEO Премом Ватсой. Сюрпризом это не стало. Ещё в августе BlackBerry была официально выставлена на продажу и имя Ватсы (крупнейшего акционера RIM, до того сидевшего в совете директоров компании и сдавшего пост, чтобы устранить последнее препятствие к сделке) фигурировало в списке возможных покупателей (см. «До свидания, BlackBerry, и — прощай?»). Сюрпризом стала сумма.