Виктория Холт - Битва королев Страница 3

Сейчас Маршал был и смущен и встревожен. Новый король еще очень мал, а за его спиной стоит властная, не в меру честолюбивая мать. Он предчувствовал, что это чревато для страны новыми бедами.

– Положение очень опасное, – сказал он. – В стране полным-полно предателей, которые готовы усадить на трон Людовика.

– Мне это известно, но умоляю вас, граф, дайте мне хоть немного времени побыть наедине с сыном. Я объясню, какая ноша упала на его плечи, – произнесла Изабелла.

– Идите к нему, мадам, – сказал Пембрук, – я подожду. А потом я засвидетельствую свое почтение Его Величеству.

Изабелла отправилась в комнату для занятий, где в этот час находились трое старших ее детей. Двухлетняя Изабелла и годовалая Элеонор оставались в детской под присмотром няньки.

Два мальчика и девочка сидели рядком за длинным столом и увлеченно рисовали, склонив головки над грифельными досками.

При виде матери дети тотчас вскочили, девчушка сделала грациозный реверанс, а мальчики поклонились. Королева настаивала, чтобы придворный ритуал в замке соблюдался, хотя королевские дети, как и она сама, были узниками, заточенными в ледяных каменных стенах по воле их отца и ее супруга.

Догадываются ли дети, кто лишил их свободы и красоты окружающего мира? Трудно сказать. Генри при появлении отца обычно вел себя робко. Ему больше всего хотелось забиться в отдаленный уголок, чтобы его не беспокоили. Ричард же хищно оскаливался на грубые, непристойные шуточки родителя. Изабелле иногда казалось, что богиня судьбы распорядилась неверно, выбрав ей в первенцы не того сына.

Она взяла Генри за руку, подвела к окошку, усадила на мягкое сиденье.

Остальные дети последовали за старшим братом.

Ричард тут же подал голос:

– У нас в замке гости, миледи?

Она слегка поморщилась.

«Опять Ричард вылезает вперед. Почему Генри держится в тени?» Раньше ей не так бросалась в глаза разница в характере ее мальчиков. Но теперь… Генри уже король, хотя не все подданные признают его таковым, но право на корону за ним.

Мысли ее путались. Дети выжидающе смотрели на мать, а она не знала, что им сказать. Было бы справедливо предпочесть Ричарда. Но как?

Она вспомнила тот день, когда родился Ричард. Это было в Винчестере. Хмурое зимнее утро за окном, балдахин над головой, тот же, что в мгновения зачатия, и тот, что в часы расплаты за плотские наслаждения.

Генри к тому времени уже пятнадцать месяцев жил на свете, плакал, сучил ножками, начинал ходить, а она все не беременела вновь. Джон плодил бастардов по всему королевству и хвастался этим перед ней, и вот она ответила ему, родив Ричарда, как бы в отместку за его издевательства, а через десять месяцев и Джоанну.

В своей плодовитости она не сомневалась. Дети – это благо, особенно если им предстоит когда-нибудь носить корону.

Она возложила ладони на худенькие плечики старшего сына.

– Разве не отец навестил нас? – пролепетал мальчуган. Чувствовалось, что он с надеждой ждет от нее отрицательного ответа.

Когда приезжал Джон, все дети разбегались по спальням и прятались под одеяла.

Сыновья хотели бы защитить мать от этого изверга с закованной в стальные латы свитой, но ощущали свою беспомощность.

Им было ненавистно все – и его голос, и тяжелые шаги сапог по лестнице, и стоны матери, когда он пытал ее… Чем и как? Под бархатным балдахином супружеской кровати происходило что-то недоступное их пониманию.

– Грустные новости доставил в наш замок лорд Пембрук, – сказала она. – Ваш отец умер.

– Мы следили из окна башни, как спотыкался его конь, и догадались, что он несет печальную весть.

– Неужели ты это заметил? – восхитилась наблюдательностью Ричарда Изабелла.

– А почему бы и нет? – ухмыльнулся Ричард.

– Он так стар… совсем старик, – заметила Джоанна.

– Молитесь о том, чтобы дожить до такого возраста и сохранить силы и ум, – наставительно сказала мать.

– Я бы раньше хотела оказаться в раю, – высказала наивное пожелание девочка.

– По воле Господней ты там окажешься… за свои грехи, – слегка рассердилась мать. – Лорд Пембрук прибыл с вестью…

– Отец будет здесь! – воскликнул Генри. Его личико исказилось страхом.

– Он уже больше никогда не приедет… Никогда. Господь забрал его к себе. Он умер.

Изабелла поцеловала ручку старшего сына.

– Ты, Генрих, сын мой, теперь король Англии!

С ужасом мальчик смотрел на мать. Ричард воскликнул:

– Значит, он Генрих Третий! Ведь наш дедушка был Генрих Второй!

Генри схватился пальчиками за рукав материнского платья.

– Миледи, что мне делать?

– То, что я тебе скажу, – спокойно и твердо заявила Изабелла. – Тебе нечего бояться. Я на страже, а эрл Пембрук ждет позволения приложиться к твоей руке и принести присягу.

Джоанна осторожно коснулась руки брата. Ее личико пылало от воодушевления.

– Мы не должны более сердить Генри и обижать его, – рассудительно произнесла девчушка. – Ведь он тогда велит отрубить нам головы.

Ричард гневно воскликнул:

– Посмотрим, кто кого первым обезглавит!

– Замолчи! – прикрикнула на него мать. – Ты говоришь в присутствии короля.

Она взглянула на своих детей иными глазами, чем раньше. Утром они были просто дети, а сейчас уже наследники английской короны.

Джоанну она недолюбливала. Девочка унаследовала от отца все его худшие качества – коварство, холодную расчетливость и умение притворяться жертвой чужих интриг.

«Ты родишь королю Джону ангела! – твердил ей благородный ее поклонник Хьюго де Лузиньян. – На свет появится подобие твое!»

Как был наивен этот рыцарь без страха и упрека, воспитанный на песнопениях трубадуров. Она родила ангелоподобную Джоанну – ребенка без души. Сама Изабелла всегда действовала под влиянием чувств, готовая совершать в порыве эмоций любые безрассудства, а ее старшая дочь Джоанна с малолетства отличалась хладнокровностью и усвоила науку плести интриги даже в детской комнате.

– Замолчите, дети! – повторила Изабелла, сникая. – Разве можно говорить о расправах и мести, когда мы одна семья? Вы все – дети мои….

Ее вдруг охватил страх: сумеет ли она справиться со своими детьми?

– Лорд Пембрук хочет присягнуть тебе, сын мой. Нечего смотреть на меня так испуганно. Ты уже не младенец, чтобы бояться короны. Другие принцы в других странах ждут долгие годы, пока взойдут на трон, а тебе, Генри, повезло. Ну-ка, постарайся выглядеть королем! Иначе кое-кто вздумает занять твое место.

Изабелла вцепилась в плечо мальчика и увлекла его прочь из детской. Ричард с завистью проводил взглядом мать и брата. Хитрая, но еще не очень разумная Джоанна была в восторге, а бедный Генри молился Богу и сетовал, что на пятнадцать месяцев опередил при рождении братца Ричарда.