Луиза Аллен - Невеста авантюриста Страница 33

– Макияж? – Лина не могла скрыть изумления.

– Время от времени все мы оказываемся в ситуациях, когда выглядеть уважаемым жителем западной страны делается просто небезопасно, – сказал Квин. – Сидите смирно и спокойно. – Он начал обмакивать кисти и смешивать цвета, набирая по капле красителей из разных склянок.

Лина сидела, подобно манекену, лишь послушно поворачивая голову то в одну сторону, то в другую, открывая и закрывая глаза, когда он просил об этом.

– Не плачьте, – довольно резко сказал Квин, проводя тонкой кистью у самого глаза.

– Я не плачу, – ответила Лина, проглотив ком, вставший в горле. Он был безмерно зол на нее. Да, конечно, он злился и, к сожалению, имел на это право. Что они сделают с ним, если их обман раскроется?

– Ну вот, – сказал он наконец и, взяв ее за плечи, развернул лицом к зеркалу.

Лина, не сдержавшись, ахнула. Женщина, смотревшая прямо на нее, была ею самой и одновременно совсем другим человеком. Легкие тени, нанесенные на лицо, сделали его уже, подняли линию скул. Ее нос теперь казался немного короче, а глаза темнее.

– Я выгляжу старше, – сказала она, мгновенно забыв о своих страхах, увлеченная своим новым образом.

– Вы выглядите иначе, и все же этого недостаточно. Драгоценности.

– У меня их не слишком много, – отважилась сообщить она.

– Я заметил. – Он достал обтянутую кожей коробочку. – Оставили все, когда торопились скрыться, не так ли? Здесь должно найтись что-нибудь достаточно изысканное, чтобы выглядеть убедительным. Вот, например. – Он протянул ей изящные серьги с большими розовыми жемчужинами неправильной формы, свисающими, точно блестящие капельки, пару золотых браслетов, инкрустированных еще более яркими розовыми жемчужинами, и тонкую золотую цепочку.

– Они прекрасны, – сказала Лина, взяв серьги и разглядывая необычные жемчужины. – Но только они не идут к синему.

– Во именно. Они будут выглядеть безвкусно и вульгарно, – подтвердил Квин, застегивая цепочку на ее шее и располагая ее так, чтобы она, извиваясь, ниспадала прямо между ее грудями. – Если же вы наденете их сейчас, то создастся впечатление женщины, которая решила продемонстрировать щедрый подарок своего любовника, невзирая на недопустимое сочетание и тонкости вкуса.

– Понятно, – кивнула Лина. – Итак, я не отхожу от вас ни на шаг, беззастенчиво флиртую, но в то же время весьма откровенно оцениваю и самого Инчболда, но затем оставляю эту затею, словно решив, что он не заслуживает моего внимания. Я, надувая губки, точно готова расплакаться, если вы уделяете мне недостаточно внимания, и не имею ни малейшего понятия о том, что здесь происходит.

– Абсолютно точно, – сказал Квин, окинув ее саркастическим взглядом. – Можно подумать, вы только этим и занимались всю жизнь.

– Это не так. Квин, я должна объяснить вам…

– Хорошо, у вас будет шанс сделать это позже, если мы не окажемся в местной тюрьме уже к полуночи. – Едва он сказал это, как прозвучал колокол, возвестивший об ужине. – Мне нужно переодеться. А вам лучше пойти и сделать прическу. И чем меньше она будет похожа на ту, что была в тот злосчастный день, тем лучше. А потом спускайтесь в гостиную и ни в коем случае не говорите с прислугой: не хочу впутывать их во все это.

Лина открыла было рот, чтобы возразить, чтобы хоть как-то заставить его понять, но Квин уже расстегивал пуговицы своего камзола одной рукой и стягивал шейный платок другой. Она поняла, что попытка будет тщетной, а потому оставила ее и ушла.

Тримбл подмигнул ей, встретив на лестнице, а Майкл стал откровенно разглядывать ее и лишь через несколько мгновений взял себя в руки и попытался скрыть изумление. Не обмолвившись ни с кем словом, Лина горделиво вошла в гостиную и заняла свое место, пытаясь понять, что же все-таки на уме у Квина.

Он определенно не поверил ей, но тем не менее не передал ее Инчболду. Почему? Она боролась с желанием встать и метаться из угла в угол, точно тигрица в клетке, и уговаривать себя, что нужно довериться Квину. «Ты наблюдательна и умна, – говорила она себе. – Вспомни о тех женщинах, подумай о том, чему тебя учили девочки, какими уловками и приемами флирта делились с тобой. Представь, что ты куртизанка. Стань ею в своей голове».

Когда Квин вошел в комнату, она тотчас встала и с улыбкой направилась к нему.

– Как чудесно вы сегодня выглядите, – игриво сказала она, бросая на него взгляды из-под опущенных угольно-черных ресниц. Она положила правую руку ему на предплечье и провела ладонью по темно-зеленому шелку его сюртука. – Инчболд никогда ни о чем не догадается.

Квин повернулся, чтобы подойти вместе с ней к софе, и в этот момент длинные полы сюртука на секунду распахнулись. К его поясу, что плотно стягивал талию, был прикреплен кинжал. Лина взглянула вниз и увидела, что небольшой клинок, который он обычно прятал в своем сапоге, по-прежнему на месте, а прижавшись к нему, она почувствовала и твердые очертания пистолета.

– Вы вооружены?

– Да. И женщина, роль которой вы исполняете, непременно отпустила бы непристойное замечание, делая комплимент моему великолепному оружию, – добавил он.

– Уверена, у вас очень большой и мощный пистолет, – тут же ответила Лина, широко раскрыв подчеркнутые макияжем глаза.

– И не поддавайтесь соблазну рассмеяться, произнося это.

– Никогда я еще не была так далека от того, чтобы рассмеяться, – заверила его Лина, и в тот же миг из прихожей снова раздался звон колокола, зовущего к ужину.

Пока Майкл подавал Лине стул, Квин подошел к окнам и отпер каждое из них. Она заметила и как, подойдя к двери в задней части комнаты, он повернул ее ручку. «Должно быть, он обеспечивает нам путь к отступлению на случай крайней необходимости», – подумала Лина, и новый приступ страха охватил ее, отдавшись болью в животе.

Ужин прошел словно во сне. Лина заставляла себя при любом удобном случае бросать неоднозначные взгляды в сторону Квина, улыбаться и кивать в ответ на все его высказывания, держать свое мнение при себе, бурно жестикулировать, не упуская возможности коснуться своего откровенного декольте.

Он отвечал ей долгими взглядами, которые пробуждали румянец на ее щеках.

Казалось, что ужин длится целую вечность, но наконец он подошел к концу, и Лина сделала движения подняться из-за стола.

– Нет, останьтесь, – вдруг сказал он. – Наш посетитель очень скоро будет здесь.

Лакей поставил графины на стол и стал ждать распоряжений.

– Пока вы свободны. Как только мистер Инчболд прибудет, сообщите об этом.

Лакей вышел, оставив их наедине, и Лина закрыла глаза в попытке хоть немного отдохнуть от постоянного напряжения и усердной актерской игры.