Луиза Аллен - Невеста авантюриста Страница 34

Лакей вышел, оставив их наедине, и Лина закрыла глаза в попытке хоть немного отдохнуть от постоянного напряжения и усердной актерской игры.

– Подойдите сюда, – сказал Квин, доставая из кармана крошечную баночку и открывая крышку. Он окунул в нее указательный палец, а когда достал, кончик пальца был ярко-красным. – Надуйте губки, Селина.

Нехотя, но послушно она стояла рядом с ним, пока он осторожно касался ее губ, придавая им цвет, точно рисуя замысловатую картину. Прикосновения были уверенными и волнующими, а крем словно ласкал ее губы, плавно растекаясь по пухлой нижней губе и нежно очерчивая верхнюю.

– Вот так.

Через открытое окно стук колес подъезжающего экипажа отчетливо послышался даже сквозь плотные портьеры. Лина попыталась сделать шаг назад, чтобы вернуться к своему месту, но Квин взял ее за руку и поднялся со стула.

– Всего один завершающий штрих, – едва слышно проговорил он, склонился над ней и в поцелуе прильнул к ее ярким, сочным губам.

Глава 12

Лина буквально задохнулась от неожиданности, попыталась отстраниться, но оказалась в крепких объятиях, которые не оставили ей свободы движений, и все, что она могла сделать, – это лишь прогнуться ему навстречу, невольно прижавшись к твердой плоти, выдававшей очевидное возбуждение Квина. Его губы приникли к ее устам, его язык с непоколебимой уверенностью пробивался между ее накрашенных губ в рот, обжигающий взволнованным частым дыханием. Даже если бы он вспомнил сейчас, что она способна укусить его, то в эти секунды, казалось, его это совсем не заботило.

Лина хотела остановить его, она была напугана собственной реакцией, потоком совершенно неуправляемого, незнакомого чувства, охватившего ее, и все же, когда Квин начал отстраняться, она обняла его за шею, чтобы снова притянуть к себе.

– О нет, моя пылкая маленькая девственница, – сказал он, и голос его звучал довольно сухо, а в глазах была насмешка. – Сейчас у нас нет на это времени. – Он взял со стола салфетку, провел ею вокруг губ Лины, затем вытер тыльной стороной ладони свой рот, но намеренно оставил предательское пятнышко на щеке. Квин развернул ее лицом к большому зеркалу, висевшему над камином, и Лина увидела, как они выглядят вместе. Ее губы припухли и горели от помады и поцелуев. Глаза Квина под тяжелыми веками светились ярким огнем возбуждения и готовности к отчаянным действиям. – Что ж, по-моему, то, что надо.

Он снова опустился на стул и, притянув ее к себе, усадил на колени.

– Готовы?

– После такого? – Лина, не отрываясь, смотрела в его зеленые глаза, которые были так близко, и старалась дышать как можно спокойнее.

– Притворитесь, будто хотите соблазном выманить у меня огромный великолепный бриллиант, что я храню в этой комнате, – предложил Квин, переходя на шепот из-за того, что отворилась дверь.

– Мистер Инчболд, ваша светлость.

Лина не смела поднять глаза на Тримбла, но она была абсолютно уверена, что дворецкий безупречно овладел голосом, хотя, увидев их, готов был вот-вот запнуться.

– Будьте любезны, проводите его сюда. – Квин поднял голову от ее обнаженного плеча, запах которого с удовольствием вдыхал, и подтолкнул Лину, чтобы она встала. – Идите и присядьте пока вон там, будьте хорошей девочкой. У вас уже есть этот жемчуг, а бриллиант я продаю.

Лина резко развернулась, зашуршав шелковыми юбками, и села, радуясь, что ее стул оказался так близко. Подперев подбородок рукой, она через весь длинный стол стала неотрывно смотреть на дверь в комнату.

Инчболд был крепким мужчиной, не очень высоким, но широким в плечах. Лицо его как будто говорило о том, что он побывал во множестве драк и переделок и не прочь поучаствовать в них еще. Он был одет как деревенский житель среднего достатка: опрятный, в чистой добротной одежде простого покроя, но почему-то с оттопыренными карманами, и в ботинках, которые, казалось, были буквально отлиты по его большим ногам.

– Милорд. Мисс Селина.

Он бросил на нее взгляд, чтобы увидеть, как она отреагирует на имя. Лина лениво подняла на него глаза, словно неспешно оценивая, и просто кивнула в ответ.

– Присаживайтесь, Инчболд. – Квин указал ему на стул напротив Селины.

Для такого человека, как Инчболд, приглашение сесть за стол могло многое означать. Лина подумала, что, быть может, Квин хотел смутить полицейского, но тот лишь кивнул, поблагодарив, и уселся на широкий, обитый атласом стул. «Опытный, такого нелегко напугать», – решила Селина и вся сжалась.

Квин налил два бокала портвейна и один из них передал гостю.

– Так вот, это мисс Хаддон. И что же, вы собираетесь сказать мне, что она похожа на ведьму, способную находиться одновременно в двух местах?

Инчболд запустил руку во внутренний карман пиджака и, достав оттуда лист бумаги, неторопливо расправил его и положил на стол, разгладив большой тяжелой ладонью.

– Лакей, который в тот день впустил эту самую Шелли в дом, оказался еще и неплохим художником, – сказал он. – По-моему, сходство неоспоримо, по всем параметрам.

Лина бросила взгляд на рисунок, написанный углем и пастелью. Автору удалось очень тонко уловить и передать ее черты.

– И кто говорит, что это я? – с раздражением спросила она, стараясь как можно более точно передать интонации претенциозных членов лондонского общества, которые использовала Доринда, одна из девушек в «Голубой двери».

– Сведения, которые мы получили благодаря заметке в «Морнинг кроникл», – сказал Инчболд, продолжая смотреть на рисунок и время от времени переводя взгляд на Лину.

«Миссис Уиллетс, – думала она. – И все-таки это миссис Уиллетс, а не мое письмо к миссис Голдинг».

– Мы узнали, что вас…

Квин угрожающе прочистил горло.

– …что эту Шелли видели в Бель-Саваж, на станции Ладгейт-Хилл. Так что сложилось впечатление, что она собиралась взять экипаж до Нориджа.

– Или до Бата, или до Бристоля, или до Кембриджа, или…

– Да, мисс, вы правы. – Полицейский не спускал с нее глаз, и взгляд его был крайне недоброжелателен. – Есть лишь вероятность, что она взяла экипаж до Нориджа, поскольку один уважаемый местный источник сообщил, что здесь появилась некая загадочная особа женского пола, что и вызвало у нас интерес.

– Кого вы называете загадочной особой? – с возмущением спросила Лина.

– Конечно же вас, моя дорогая. Вы так же загадочны, как и все женщины на этом свете, – сказал Квин и, протянув руку, с собственническим видом провел пальцем по ее щеке.

Лина прильнула к его ладони, точно кошка, жаждущая ласки, и Инчболд нахмурился еще сильнее.

– Вы, должно быть, знаете Лондон, не так ли, мисс?

– Конечно, знаю. – Она вздернула подбородок и окинула его дерзким, вызывающим взглядом. Черт возьми, а это довольно страшно, но в то же время азартно и весело. Она даже не успела подумать о Квине.