Эмилия Остен - Преданность и предательство Страница 35

В лагере действительно никого не оказалось. Лар Элий быстро сориентировался, в какие из шатров стоит заглянуть в поисках Титании. Первый же из них оказался ее: на низком походном ложе лежал ее доспех и меч, а на одном из двух сундуков – пара гребней. Девушки в шатре не было. Лар Элий осмотрелся, надеясь на какую–нибудь подсказку. Где Титания? Что произошло? Почему теперь всем заправляет Клев Лонгин? Лар Элий обошел помещение, заглядывая во все уголки. Ничего и никого. Ни следов борьбы, ни следов… любви. Только… В стене шатра, обращенной к лесу, обнаружился длинный разрез, явно сделанный мечом. Лар выбрался через него наружу и всмотрелся под ноги, пытаясь различить следы. Это оказалось нетрудно: несколько человек, явно нетрезвых, прошли этим путем в сторону опушки леса. Осмотревшись по сторонам, Лар Элий тоже двинулся туда. У первых деревьев следы пьяной компании резко поменяли направление и вернулись в лагерь почти параллельно тем, что привели сюда Лара. Римлянин вошел в лес, по–прежнему внимательно глядя под ноги. Одинокий след уводил в чащу. Кто–то бежал здесь напрямую, не разбирая пути, стремясь уйти как можно дальше от лагеря. Титания? Размер отпечатков обуви вполне подходил женщине. Но как это объяснить? Она вспорола шатер, убежала в лес, пьяная компания попыталась ее преследовать, но не стала. Испугались темноты? Бред какой–то. Решив, что логичнее будет пройти по одинокому следу, Лар Элий углубился в лес.

___

Красное озеро выглядело как всегда – дико и прекрасно. Его звонкая гладь казалась громадным серебряным зеркалом, отражающим хмурое небо, где в разрывах облаков изредка мелькал жаркий лик солнца. По краям, на серых обветренных скалах, словно стражи, стояли высоченные ели и сосны; их сладкий смолистый запах струился над водой. На камнях тут и там виднелись пятна мха и лишайников, в трещинах прятались юркие ящерки, разбегавшиеся при появлении незваной гостьи. Какая–то птица села на ветку над головой остановившейся ненадолго Титании, просвистела звонкую трель, сорвалась с места и канула в лесной полутьме.

Первым делом девушка спустилась к воде и ополоснула лицо; эта немудреная процедура заставила ее почувствовать себя лучше. Титания присела на плоский пористый камень и, щурясь, вгляделась в лесную и озерную даль. Все спокойно. Изредка колышутся под порывом ветра кроны деревьев, за спиной иногда раздается шорох – это мелкие зверьки снуют в траве. Красное озеро было местом труднодостижимым, жить на его берегах невозможно – слишком обрывисты, слишком густой на них лес. Титания встала и пробралась между скалами дальше вдоль берега. Через некоторое время она отыскала крохотный пятачок у самой воды, укрытый с двух сторон отвесными скалами. Прекрасно. Тут можно будет отдохнуть, но позже.

Посмотрев на солнце, девушка решила потратить остаток дня на охоту. Есть хотелось уже просто невыносимо. По пути сюда она наткнулась на малинник, но пара пригоршней ягод – совсем не то, чего жаждал изголодавшийся желудок. Титания быстро соорудила достаточно сильный и надежный лук, найдя подходящую прямую ветку и натянув тетиву из шнура, который служил завязкой для ее кожаных штанов. Вот теперь–то она была рада, что они ей тесноваты, не свалятся даже без дополнительной поддержки. Несколько веток потоньше пошли на три стрелы, наконечники Титания соорудила из заостренных булавок фибул, удерживающих плащ. Сам плащ она оставила на камне у озера. На охоте он только помешает. Конечно, с таким луком и стрелами оленя не завалишь, а вот кролика или куропатку – запросто. Титания помнила, что где–то здесь, неподалеку, была отличная поляна, где мирно проживала достаточно обширная колония длинноухих.

Память ее не подвела, с первого же выстрела удалось подбить кролика, так что к сумеркам Титания уже развела костер (мелкие щепки и куски коры пришлось поджигать, выбивая искры, ударяя кинжалом по мечу: такое обращение с оружием заставляло девушку морщиться, но другого выхода она не видела), собрала побольше дров на ночь, выпотрошила кролика, нанизала его на вертел и решила искупаться, пока еще не стало совершенно темно. Все равно надо ждать, пока костер прогорит, жарить ужин все же лучше на углях, чтобы он не оказался подгорелым снаружи и сырым внутри.

Титания быстро разделась, разложив одежду на камне у костра: приятно будет выбраться из студеной воды горного озера и надеть согретые жаром огня вещи. Кажется, жизнь налаживается. А завтра можно хорошенько обдумать, что же делать дальше. Пока что мыслей по этому поводу не было, слишком уж она устала и проголодалась.

Вода оказалась не такой холодной, как думала Титания, так что купание доставило ей искреннее удовольствие. Она тщательно промыла волосы, чтобы избавиться от пыли и застрявших в густых прядях бесчисленных еловых иголок, а потом просто плавала, наслаждаясь той ни с чем не сравнимой приятной легкостью, что придает телу вода. Сумерки, как всегда в горах, быстро и незаметно превратились в ночь. Костер на берегу почти прогорел, лишь багрово–пепельные угли слегка светились, почти не раздвигая тьму. Пора приниматься за приготовление ужина. Титания подплыла к берегу, встала, нащупав дно, и побрела к своему лагерю, выжимая по пути волосы. И замерла, не дойдя несколько шагов. Что–то шевельнулось позади костра. Что–то или кто–то.

Оружие, как и вся одежда, лежало на камнях у костра – и до меча было слишком далеко. Прежде чем девушка успела даже испугаться, пять теней двинулись к ней, отрезая ее и от оружия, и от одежды.

Глава 14

Титания отступила на шаг, еще на шаг… Пятеро мужчин, пятеро готов – почти полная луна выбрала момент, чтобы выглянуть в просвет между тучами, так что девушке удалось рассмотреть угрозу во всех отвратительных подробностях – молча и решительно приближались, а Титании приходилось все дальше и дальше отступать от оружия и одежды. Страха не было, только злость на себя: полезла купаться, не прихватив даже кинжала – а ведь что проще: положить оружие прямо на берегу… или вообще не лезть в воду в темноте, когда любой может подкрасться незаметно. Может быть, нырнуть в озеро и попытаться спрятаться в лесу? А если враги плавают лучше нее?

Титания оступилась, наступив босой ногой на острый камень, и упала, подняв кучу брызг. Готы, как по команде, бросились к ней. И тут она сделала то, чего не делала никогда в жизни, даже в детстве: завизжала во весь голос, словно это могло помочь. Этот высокий, режущий уши визг прозвучал так громко и противно, что какие–то птицы сорвались с ветвей темных деревьев и взлетели, оглушительно хлопая крыльями. Готы на мгновение отвлеклись, чем и попыталась воспользоваться Титания: быстро, словно стрела, она вскочила, оттолкнула одного из варваров и бросилась к оружию. Готы явно не ожидали такой прыти от одинокой голой девушки, встреченной посреди темного леса, так что Титании удалось добраться до меча и кинжала.