Жанна Монтегю - Наваждение Страница 38

– Мисс Энсон, лорд Седрик, позвольте представить вам Адриена Ладура. Адриен, я полагаю, что ты уже знаком с полковником Деламаром.

Седрик пожал юноше руку, Адриен наклонился и расцеловал Элизу в обе щечки, а затем взглянул на Кэтрин – прямой взор холодных карих глаз, обрамленных загнутыми черными ресницами.

Он был так высок, что поначалу мог показаться тощим, хотя на самом деле обладал весьма хорошо развитой мускулатурой. Костюм сидел на нем с той неуловимой небрежной изящностью, которая присуща человеку, привыкшему покупать только самое лучшее, при переодевании пользоваться услугами камердинера и, поблагодарив его, начисто выбрасывать из головы подобные мелочи. На его фраке не было ни единой морщинки, шелковый цилиндр он держал в руке, а обрисованные широкими складками плаща плечи говорили о ловкости и силе. Иссиня-черные волосы, идеально уложенные один к одному, придавали его облику нечто романтическое.

– Я очарован, мисс Энсон, – произнес он. Вновь она наткнулась на этот холодный оценивающий взгляд, и он наклонился поцеловать ей руку.

– Ты пообедаешь с нами? – спросил его Уоррен.

– Это было бы прекрасно, но сначала я должен отдать дань уважения тем господам в углу – мсье и мадам Дифур и их племянницам. Закажи что-нибудь для меня, будь добр. Что-нибудь легкое. Несколько бисквитов с креветками, к примеру.

Кэтрин не в силах была оторвать взор от его прямой спины, пока он шел к угловатому столику, за которым расположились две величественные дамы среднего возраста и почтенный джентльмен со своей женой.

Элиза иронически посмотрела на нее, затем перемигнулась с братом и заметила:

– Похоже, на Кэти произвел впечатление наш смазливый приятель.

– Не совсем так. – Кэтрин постаралась овладеть собою, изобразив горячий интерес к десерту, который им как раз подали. – Хотя первое впечатление зачастую обманчиво, мне он показался весьма самодовольным типом.

– О нет, – весело возразила Элиза. – Он просто душка!

Она давно знала этого идеального красавца с безупречной родословной. Он имел счастливую способность внушать любой своей новой знакомой, что встреча именно с нею – величайшее счастье. Он внимательно выслушивал все, что им угодно было изложить, вызывал их на откровенность и вселял доверие к себе. В его выразительных глазах они встречали именно то, что хотели бы видеть, и это очаровывало их. Временами Элиза даже удивлялась, с какой быстротой происходили подобные вещи, хотя сама оставалась равнодушной. Она никогда не была и не будет очарована Адриеном Ладуром.

Набрав полную ложку маренго под шоколадом, она отправила ее в рот.

– Ум-м-м, – в экстазе промычала она. – Зачем, ну зачем я вообще уезжала из дому? Как я могла лишить себя таких удовольствий?

– Ты просто поросенок, – поддразнил ее Уоррен, набивая рот пирожными. – Помнишь, как Мамми отзывалась о твоем аппетите? Леди должны кушать мало, ровно птички, а не жрать, как лошади.

– Перестань! – одернула его Элиза и пожала руку Кэтрин. – Что ты в самом деле подумала об Адриене?

– Не знаю. Мы едва успели перекинуться парой слов.

Это упущение было исправлено: едва вернувшись к столику, он проявил себя чудесным собеседником. Ему то и дело удавалось втянуть в разговор и Кэтрин, так что постепенно она утратила обычную скованность. Остаток вечера пролетел как одно мгновение, и под конец Уоррен предложил:

– Что вы скажете насчет танцев?

– Только не я, – извинился Деламар. – Я хочу спать. А вы, милорд?

– Согласен. Обед слишком плотный, чтобы после него танцевать. Поедем в кебе?

– Я обещаю, что Кэтрин вернется домой в полном порядке, – заявил Уоррен, обняв сестру за талию. – В конце концов, с нею будет ее компаньонка.

Хотя время близилось к полуночи, Новый Орлеан только начинал веселиться. В городе царило оживление, на улицах было полно экипажей. Газовые светильники под желтыми колпаками горели над входами в рестораны и игорные дома, из окон отелей лилась музыка, приглашавшая танцевать. Воздух пронизывали пряные ароматы экзотической кухни и цветов.

Они покинули улицу Св. Людовика и наняли экипаж до танцевального зала невдалеке от Орлеанского театра. Оставив цилиндры и накидки в гардеробной под присмотром служителя, они ступили в огромный золотисто-малиновый зал. Вдоль его стен тянулись банкетки, на которых расположились дамы в платьях всевозможных оттенков радуги. Они прихорашивались и оживленно болтали со своими партнерами.

– Пожалуй, я не совсем подходяще одета, – пожаловалась Кэтрин, стараясь перекричать небольшой оркестр, находившийся на возвышении под аркой в дальнем конце зала.

– Ты отлично выглядишь. Перестань причитать, словно старая дева. Будь довольна собою. – Элиза чувствовала себя здесь как рыба в воде, кивая то одному кавалеру, то другому, легкими вскриками приветствуя друзей, которых не видела несколько последних месяцев, и милостиво кивнув добродушному на вид джентльмену, пригласившему ее на танец.

Кэтрин немедленно представили многочисленному обществу. Имена и лица бесполезно было и стараться запомнить, но все были очень милы, проявляли к только что прибывшей из Англии гостье искренний интерес и собрались в тесный кружок, через который с трудом протиснулись Уоррен с Адриеном.

Креол улыбнулся ей, и она отвечала тем же. Он подошел ближе, склонился над ее рукой в поцелуе, и ее пальцы ощутили легкое пожатие, когда он спросил голосом, от которого у нее по коже пробежал холодок:

– Вы окажете честь танцевать со мною, мисс Энсон?

Она кивнула, и, не говоря более ни слова, он повел ее в центр зала. В то недолгое время, что она провела в Лондоне, Кэтрин посещала танцевальные классы: на этом настояла миссис Прентис. И вот теперь девушка поблагодарила ее от всего сердца, ибо Адриен оказался прирожденным танцором – он ловко вел ее в толчее людного зала между парами, кружившимися в ритме вальса. Уорен тоже танцевал неплохо, и ей было приятно его партнерство, однако находиться в объятиях Адриена оказалось для нее совершенно новым состоянием – она почувствовала даже некоторую неловкость.

Она постаралась сосредоточиться на шагах: раз-два-три-раз-два-три-и-поворот. Она высоко приподняла подол платья. Надев специально имевшуюся для этого петельку на мизинец правой руки, она кружилась в вихре юбок, словно некая экзотическая бабочка.

– Вы божественно танцуете. – Щека Адриена была почти рядом с ее щекой. Его голос поражал богатством интонаций.

– Благодарю вас. Вы тоже. – Она едва нашла слова для ответа, и у нее почему-то пересохло в горле.

Он улыбнулся своими прекрасно вылепленными губами: верхняя тонкая, нижняя полная и чувственная.