Эмилия Остен - Преданность и предательство Страница 40

– Что же, хоть что–то пошло так, как надо, – дипломатично высказался Луций Веллий.

– Не уверен.

– А что пошло не так?

– Я видел, что даки всем отрядом направились в ущелье, но это было уже под вечер, так что я не понял, что именно они планировали.

– Попробовали отвлечь стражу на стене, обстреливая их из луков, а тем временем забраться на скалы, чтобы попытаться найти обходной путь. Нескольким нападавшим удалось пробраться на гребень, они обстреляли стражу на крайней башне, двое раненых. На этом их удача иссякла, они вернулись в лагерь.

– Так. – Лар побарабанил пальцами по столу. – Патависса осаждена готами. Все население укрылось в каструме и пока что успешно держит оборону. Разведчики готов вчера были здесь и видели лагерь даков. Мне кажется, наши соседи не знают, что оказались между Сциллой и Харибдой.

– Да уж, новости ты принес такие, за которые один из наших недоброй памяти императоров рубил головы.

– И что теперь делать?

– У тебя нет плана? – удивился Луций.

– Пока нет. По словам Титании, Клев устроил маленький переворот – и теперь он у даков за главного. Договариваться с этим мерзавцем, во–первых, бесполезно, во–вторых, я не хочу этим заниматься.

– Ну, есть идея… Ты, помнится, ее раньше одобрял. Пусть даки и готы перережут друг друга, а мы потом позаботимся об оставшихся.

– Луций, многие из наших женаты на женщинах из Патависсы. Ты думаешь, удастся сохранить мир и покой в долине, если мы позволим убить родственников наших людей, а сами будем спокойно наблюдать за этим со стены?

– Да, об этом я как–то не подумал, – признался помощник.

– И я раньше не задумывался, а теперь, видишь ли, я тоже в некотором роде связан с женщиной из Патависсы.

– Что же. Дождемся утра. Если даки появятся у стены, пусть с ними поговорит Титания. Может быть, к ее словам они прислушаются. Готы у ворот Патависсы должны сделать более сговорчивым даже Клева Лонгина.

Глава 16

Титания проснулась одна в пустой комнате; судя по тому, как падали лучи солнца, рассвело уже достаточно давно, должно быть, время идет к обеду. Яркие пятна света лежали на полу, напоминая очертаниями диковинных зверей. И все казалось таким мирным, таким обыденным, что нельзя было подумать, будто за стенами этого дома идет война. А она идет – или вскоре доберется до них. Битвы не избежать. Кажется, это судьба, а мир – всего лишь краткая передышка, словно солнечный луч, промелькнувший, когда на мгновение расходятся тучи. Но ведь вся юность Титании пришлась на относительно мирный период; даки жили под властью Рима, а потом, когда легион ушел, еще пять лет спокойно существовали в соседстве и с оставшимися римлянами, и с готами, навещавшими Патависсу. Но все равно война пропитала их жизнь, как вода лесного ручья пропитывает мягкую землю. Титанию с детства готовили к тому, что когда–нибудь, возможно, ей придется сражаться. И она сражалась. Вчера. Короткая стычка у Красного озера вспомнилась вдруг отчетливо, и девушка глубоко вздохнула, однако никакого страха, неуверенности и сожалений не почувствовала – значит, все было правильно. Ее хорошо обучили. Неизвестно, чем бы закончилась битва, если бы не Лар Элий, однако Титания знала, что стояла бы до последнего.

Римлянин…

Интересно, на каких правах Титания находится в доме Лара Элия? То есть какие распоряжения на ее счет он дал своим слугам и людям? Титания выбралась из постели, завернулась в одеяло и подошла к окну. Надевать изрядно пострадавший от лесных приключений костюм не хотелось, а ничего другого из одежды у нее с собой не имелось. Хотя… тот наряд, в котором она была в ночь того злосчастного ужина, остался в римском лагере. В доме для гостей или еще где.

Подождать, пока вернется Лар, или отправиться на поиски одежды самостоятельно? И вообще прекращать бездельничать и наслаждаться жизнью и начинать действовать. Нужно остановить войну и поставить Клева на место. Мысль о том, что тот, кого она назовет мужем, может бросить Клеву вызов и раз и навсегда решить проблему, теперь казалась Титании вполне здравой. В общем–то можно совместить несовместимое. Если объявить Лара своим мужем, то… Он с радостью прирежет Клева, но вот только это вряд ли улучшит отношения между даками и римлянами. С другой стороны… Если устранить Клева, то можно попытаться убедить совет, нет, не принять Лара Элия в качестве вождя, но выбрать того, кто согласится закончить дело миром. Лар и его люди – достаточная сила, чтобы заставить совет принять разумное решение, если Клев не станет сбивать их с толку.

Титания вернулась на кровать. Как все может измениться за один день, за мгновение! Стоило ей только узнать, понять, что Лар Элий – не недостижимая мечта, а мужчина из плоти и крови, мужчина, который хочет назвать ее своей женой, который готов и способен ее защищать… Она, всю жизнь считавшая себя воительницей и посвятившая себя служению своему народу, дочь вождя, будущая жена вождя, по праву рождения и по праву крови – она вдруг превратилась просто в женщину. Она спокойно размышляет о том, что оставит свой народ, пренебрежет своим долгом, уйдет в дом мужа и станет римской матроной, матерью его детей. День назад Титания думала лишь о проблемах своего народа, а теперь – только о себе. Наверное, это ужасно. Это неправильно, это недостойно дочери Тита Патулуса, вождя даков Патависсы. Но, все демоны подземного мира, никогда в жизни она не чувствовала себя такой… счастливой? Да. Впервые в жизни она была не одна. Когда Титания осталась единственной наследницей, ей пришлось быстро повзрослеть. Заменить отцу сыновей. Но она – не мужчина, она – женщина. Только вспоминала Титания о своем женском естестве лишь тогда, когда видела Лара Элия или думала о нем. Никто не оспаривал то, что Титания Корва умеет держать в руках оружие. Только вот, несмотря на доброту Ульпии, несмотря на ее желание привить падчерице то, что мачеха называла женственностью, девушка так и не поняла до конца, что это такое. А теперь понимание настигло ее, хотя, может быть, не совсем в том смысле, что хотела Ульпия. Нет, вряд ли Титания когда–нибудь станет такой, как Верания, превратится в настоящую римскую женщину. Этому не бывать, и Лару Элию придется смириться. Впрочем, пока недовольным он не выглядел.

Сейчас, в этой самой утренней комнате, словно бы пропитанной безмятежностью, Титания осознала, что такое – знать, что ты принадлежишь мужчине, а он – тебе. Вы разные и всегда будете разными, хотя ты умеешь неплохо сражаться и можешь ему противостоять. Ну, какое–то время. Вы по–разному привыкли жить, у вас множество несхожих взглядов, и, вполне возможно, о каких–то вещах вы не сможете сразу договориться. Только одно вы точно делаете одинаково: любите. Любовь объясняет все, она все прощает, она открывает дороги к пониманию, и благодаря ей можно надеяться, что все будет хорошо.