Констанс О`Бэньон - Рыцарь Золотого Сокола Страница 45

Джиллиана удивленно вскинула на него глаза.

— Ты… мучился?

Губы Райена дрогнули и растянулись в циничную улыбку.

— Джиллиана, какому же мужчине понравится, когда другой гуляет по вспаханному им полю?

Злость с новой силой вскипела в ней. Зря она просила его прийти. Он циничен и жесток, она не желает его больше видеть.

— Как ты смеешь так со мною говорить? — Она в ярости топнула ногой.

— Он делил с тобой ложе? — хрипло спросил Райен.

— Ты единственный мужчина, который делил со мной ложе… но больше этого не произойдет!

Он внимательно вглядывался в ее лицо, пытаясь определить, правду ли она говорит. В тот день, когда она впервые выбрала сэра Эдварда себе в попутчики, он чуть не обезумел от ревности. Всякий раз, когда молодой рыцарь кидал на Джиллиану полные обожания взгляды, он готов был убить его на месте.

По ночам он ворочался на своем соломенном тюфяке, представляя, как сэр Эдвард ласкает атласную кожу Джиллианы. Он устраивался на ночлег где-нибудь прямо на земле неподалеку от королевского шатра и, не смыкая глаз до утра, следил за входом — не крадется ли молодой красавец к своей возлюбленной.

Словом, из-за нее он превратился в сущего болвана и, подобно юному сэру Эдварду, грезил лишь об ее улыбке.

— Можешь идти, — проговорила она наконец. — Я передумала и не желаю видеть тебя в своем шатре.

Он упрямо покачал головой.

— Я уйду, но сперва изволь объяснить, зачем ты меня побеспокоила. И не пытайся лукавить — я сразу это увижу.

Она откинула волосы за спину.

— Думаю, тебе все равно этого не понять. Я даже не предполагала, что причиняю боль сэру Эдварду, но лорд Хэмфри, мой верный друг и советчик, помог мне взглянуть на наши отношения другими глазами. Вероятно, он прав я невольно дала сэру Эдварду повод надеяться на что-то. В этом была моя ошибка, и я должна ее обязательно исправить. Такая ситуация недопустима.

Пока она говорила, Райен следил за ее лицом, пытаясь уловить в нем признаки неискренности. Он перестал верить женщинам еще в детстве, когда узнал, что в постели у его матери перебывали едва ли не все отцовские рыцари. Принц Райен знал многих женщин, знатных и незнатных, и все они играли в любовные игры, все стремились соблазнить мужчину и довести его до безумия. Даже Катарина была уже сведуща в этом искусстве. Возможно ли, чтобы Джиллиана так отличалась от них всех?

— А почему из всех рыцарей ты выбрала именно его?

Он рассчитывал услышать какую-нибудь полуправду, какое-нибудь уклончивое и благопристойное объяснение, но Джиллиана, не задумываясь ни на минуту, отвечала так:

— После той последней ночи, что мы провели вместе, мне захотелось доказать тебе, что ты мне больше не нужен. — Сказав это, она опустила глаза.

Райен глядел на тени от длинных ресниц на ее щеках и не знал, что ему думать. Никогда еще ни одна женщина не была с ним вполне откровенна — особенно если правдивый ответ не украшал ее самое. Может, это потому, что она провела большую часть жизни в монастыре и еще не научилась лгать? Но ведь последние три года она была ученицей Элинор.

— Спать на земле жестко и неудобно. Пожалуй, я буду ночевать здесь.

Джиллиана изо всех сил старалась казаться спокойной. Близость Райена дразнила и мучила ее: хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему, чтобы он обнял ее, а она припала бы щекой к его широкой груди и обрела бы наконец утраченный покой.

— Полагаю, что внутри шатра земля ненамного мягче, чем снаружи.

Она уже отворачивалась, когда Райен неожиданно рассмеялся.

— За все время нашего знакомства я еще не победил тебя ни в одном споре, — сказал он, отвечая на ее вопросительный взгляд. — Каждый раз ты разделываешь меня в пух и прах, а я, как дурак, возвращаюсь, и все начинается сначала.

— Возможно ли, чтобы женщина взяла верх над самим принцем Райеном? — Она насмешливо сощурилась. — Нет, я тебе верю. Ты не уважаешь ни одну из нас, кроме разве что своей сестры… да возлюбленной.

— Ты имеешь в виду Катарину?

— Понимай, как хочешь, — холодно отрезала она. — Разве ты забыл, что запретил мне произносить ее имя?

У самого выхода Райен обернулся.

— Всякий, кто имел глупость что-то тебе запретить, получает по заслугам. — Поймав на себе ее недоуменный взгляд, он засмеялся и еще раз отвесил глубокий поклон. — С высочайшего позволения Вашего Величества я удаляюсь за спальными принадлежностями.

После его ухода Джиллиана некоторое время смотрела на потревоженное пламя факела над входом. Никто, ни один человек на свете, не умел так основательно вывести ее из равновесия, как Райен.

Раздевшись, она быстро забралась в постель и отвернулась. Минуты ожидания ползли мучительно медленно, Райен не возвращался. Услышав наконец его шаги, она притворилась спящей, но продолжала прислушиваться.

Вот он бросил свой тюфяк на пол, где-то совсем рядом с ее ложем, вот потушил факел и начал раздеваться. Его тело мерещилось ей в темноте — сильное, мускулистое, прекрасное.

Она тихонько вздохнула. Зачем она попросила его спать в шатре? Его присутствие смущало ее покой. Она изо всех сил старалась казаться спящей.

Сначала все было тихо, потом он негромко рассмеялся и сказал:

— Доброй ночи, Джиллиана.

Прошло еще немного времени, потом до нее донеслось ровное дыхание Райена, и она поняла, что он уснул. Сама она лежала без сна, прислушиваясь к ночным звукам. Время от времени до нее долетали чьи-то разговоры и смех, и наконец во тьме воцарилась полная тишина.

Ночь казалась Джиллиане бесконечно долгой, и она успела передумать о том и об этом. Ее новые обязанности требовали большого ума и такта. Ей следовало бы раньше догадаться, что, выказывая рыцарю свое расположение, королева должна быть очень осмотрительна, иначе она может причинить ему ненужные страдания.

Она выросла в монастыре, потом попала в Солсбери, где прозябала в затворничестве опальная королева Англии. Конечно, Элинор научила ее многому из того, что должна знать правительница, но ведь она не учила ее разбираться в мужской душе — тем более в душе страшно одинокой и сложной, где все перепутано, как у принца Райена. Райен молчалив и недоверчив со всеми, к ней же он, кажется, питает не только недоверие, но и неприязнь, и она не знает, как расположить к себе его сердце.

Перевернувшись на живот, она закрыла глаза и стала ждать рассвета. На душе у нее было слишком неспокойно, и она уже не рассчитывала уснуть в эту ночь.

17

Сэр Эдвард и сэр Хэмфри ехали рядом. Взгляд молодого рыцаря был устремлен на ненавистного супруга королевы. Всякий раз, когда принц Райен смотрел на королеву, прикасался к ней или смеялся какой-нибудь ее шутке, у Эдварда темнело в глазах. Он, а не принц должен был находиться сейчас около королевы Джиллианы и опекать ее.