Констанс О`Бэньон - Рыцарь Золотого Сокола Страница 46

17

Сэр Эдвард и сэр Хэмфри ехали рядом. Взгляд молодого рыцаря был устремлен на ненавистного супруга королевы. Всякий раз, когда принц Райен смотрел на королеву, прикасался к ней или смеялся какой-нибудь ее шутке, у Эдварда темнело в глазах. Он, а не принц должен был находиться сейчас около королевы Джиллианы и опекать ее.

— Мне не нравятся твои слишком занесшиеся мысли, и мне не нравятся твои необузданные чувства, Эдвард, — негромко, но твердо проговорил сэр Хэмфри. — Она не для таких, как ты. Не забывай, она королева, а ты простой рыцарь, к тому же совсем недавно посвященный.

— Но он не достоин ее! — горячо возразил Эдвард со всем юношеским пылом.

— А кто ее достоин? Уж не ты ли?

— Он ее не любит.

— С каких это пор ты так хорошо разбираешься в любви? Поезжай домой, Эдвард, и женись на своей леди Джейн, — ворчливо посоветовал сэр Хэмфри.

— Мое сердце слишком переполнено любовью к королеве, чтобы я мог теперь думать о какой-то другой женщине.

— Если бы принц увидел на минуту, что творится в твоем сердце, он вырвал бы его из твоей преступной груди, не задумываясь — и, клянусь, я бы не стал ему мешать.

— Кто он такой, чтобы преграждать мне дорогу? — сверкая очами, необдуманно вскричал молодой рыцарь.

— Он ее муж, а она его жена, — резонно заметил старый палатин.

— Всем известно, что она вышла за него из жалости.

Сэр Хэмфри нахмурился. Следовало прекратить это раз и навсегда.

— Если я еще раз услышу от тебя что-то подобное — пеняй на себя! Королева была добра к тебе, только и всего. Для нее ты такой же вассал, как и все остальные. И — черт возьми! — неужто ты совсем ослеп? Разве не видишь, что Ее Величество любит своего мужа?

— Ну уж нет! Как может женщина любить невежу, который совсем о ней не заботится? Будь я ее мужем…

— Ты ей не муж, и забудь об этом думать. Не смей даже произносить такие слова и не смей приближаться к королеве — разве что она сама тебя призовет… но не думаю, чтобы это когда-нибудь случилось. Ты должен наконец опомниться.

Сэр Эдвард сердито пришпорил коня и во весь опор поскакал вперед, подальше от упреков лорда Хэмфри.

Старый рыцарь покачал головой. Что-то еще будет, когда Джиллиана осознает свою любовь к принцу Райену? Она совсем юна и неопытна, а Райен, напротив, слишком искушен в подобных делах и легко может разбить ее сердце. Правда, неизвестно, что сам принц чувствует к Джиллиане. Он скрытен и недоверчив, по его поведению ничего не угадаешь. Да, трудно сказать, возможно ли счастье для этих двоих. Конечно, он, Хэмфри, готов был всегда находиться с нею рядом и ограждать ее от любых напастей, но — увы! — против ее собственного сердца он был бессилен.

Прошло еще две недели изнурительного пути. По всем приметам, побережье было уже недалеко. Над головами всадников носились быстрокрылые чайки, а утренний туман казался солоноватым на вкус.

Под вечер деревья расступились, и путники наконец увидели расстилавшееся внизу море. Неподалеку от обрыва, на зеленом цветущем лугу, стояли их шатры. Джиллиана подошла к самому обрыву и окинула взглядом корабли. На их мачтах развевались белые с золотым талшамарские флаги.

Сэр Хэмфри, снова взявший на себя все приготовления, умело распоряжался загрузкой трюмов.

Джиллиана решила, что на Фалькон-Бруин поплывет только один корабль, остальные же повезут ее подданных домой, в Талшамар. Если бы не данное Генриху обещание, она и сама вместо неведомого острова отправилась бы завтра на свою далекую, столь давно покинутую родину.

Подошел Райен и остановился в двух шагах от нее.

— Как странно, Джиллиана. Совсем недавно я не мог поверить, что когда-нибудь увижу свой остров, теперь же мне не терпится попасть туда как можно скорее.

Джиллиана оторвала взгляд от качающихся сходней, по которым слуги, торопясь, заносили грузы на корабль.

— Расскажи мне о своем острове, — сказала она.

Морской ветер трепал волосы Райена, карие глаза задумчиво глядели вдаль.

— На Фалькон-Бруине хорошие, плодородные земли, когда-то они давали богатые урожаи… но это было еще при моем дедушке. Отец же больше воевал, чем правил. Помню, он без конца сражался с сарацинами на Святой земле — он говорил, что выполняет свой «священный долг», защищая гроб Господень.

— А мать? Она тоже ездила вместе с ним? Элинор, насколько я знаю, бывала на Святой земле.

— Нет. Мать оставалась дома — правила страной.

— Как сейчас?

Он долго не отвечал — видимо, вопрос пришелся ему не по душе. Наконец он заговорил — но не о матери, а о земле, которую любил.

— Берега Фалькон-Бруина почти везде неприступны, и мало кто из иноземцев отваживался на нас нападать. Без опытного лоцмана вражеские корабли не могли даже приблизиться к острову.

— Но ведь англичане сумели высадиться на острове. Значит, кто-то должен был им помогать?

Сама того не предполагая, Джиллиана задела больное место.

На скулах Райена заходили желваки. Как он мог сказать ей, что скорее всего его собственная мать передала Генриху карту побережья?

— Не волнуйся, я дал твоему капитану подробную карту, так что никакие подводные скалы и течения нам не страшны, — сказал он то, о чем его совсем не спрашивали.

— А зачем ты вообще поплыл в Англию?

— Отец узнал, что Генрих за его спиной готовится к захвату Фалькон-Бруина. У меня не было другого выхода: я должен был сразиться с Генрихом и попытаться возвести Ричарда на престол. Я прибыл, чтобы поддержать сына против отца.

— Мне думается, что ты не очень верил в успех Ричарда, — заметила Джиллиана.

— Верил я или не верил, не имеет никакого значения. Мне все равно пришлось бы встать на его сторону. Мой отец не в силах был воевать в одиночку — возраст! С другой стороны, не мог же я сдать Фалькон-Бруин без борьбы.

— Но Кассандра говорила мне, что в день смерти отца вы с ним были далеко друг от друга.

— Таков был план Ричарда. Отец со своими воинами должен был обойти Генриха справа, я слева, а Ричард сзади. Мы брали его войско в кольцо и намеревались уничтожить. В итоге мой отец погиб, я попал в плен, а Ричард, как я слышал, уже помирился со своим отцом.

Она положила руку ему на плечо.

— Иногда мне кажется, что я чувствую твою боль — столь она велика. Наверное, тебя так много раз предавали, что ты уже никому не веришь, да?

Райен вздохнул.

— Чем дольше живешь, тем чаще сталкиваешься с предательством. Я так к этому привык, что невольно жду следующего.

Она убрала руку.