Ирина Комарова - Каприз Страница 46

Антону же он велел возвращаться домой сразу и как можно быстрее, чтобы успокоить хозяек.

– А мы с Сашенькой поедем шагом, конь у меня слишком устал. Думаю, мы успеем вернуться, – он с сомнением посмотрел на склоняющееся солнце, – до темноты.

Антон предложил было очевидный и разумный вариант – пересадить барышню Александру на лошадку, которая была под ним. Тогда господа смогут поехать быстрее и сами обрадуют барыню Юлию Казимировну и ее сестру, барышню Магдалену. Но Дмитрий, который еще не чувствовал себя успокоившимся настолько, чтобы отпустить Сашеньку хотя бы даже на расстояние вытянутой руки, отказался и повторил свое приказание.

– Ну вот, – удовлетворенно сказал он, глядя, как Антон удаляется от них размашистой рысью, – скоро бабушка и тетушка Магдалена перестанут волноваться и спокойно подождут нашего приезда. А мы с тобой можем ехать не торопясь – и коня не загоним, и, честно говоря, мне сейчас так хочется побыть с тобой только вдвоем…

Мерно покачиваясь на спине лошади, в окружении надежных рук Дмитрия, привалившись к его теплому плечу, Сашенька начала задремывать. Он осторожно поправил ее голову, когда она совсем сползла на бок. Девушка сонно улыбнулась ему, но тут же взгляд ее стал озабоченным.

– Что, Митя? Ты о чем сейчас думаешь?

– Извини, – Дмитрий поцеловал ее в волосы, – я не хотел тебя разбудить… Я все пытаюсь понять, зачем Роман тебя увез, зачем он хотел на тебе жениться?

– Ну, мне он говорил про безумную любовь и еще про пылкую страсть… Тебе это не кажется достаточной причиной?

– О чем ты, Сашенька! Я уж не говорю о том, что мне трудно совместить это понятие – любовь, и Ларина, а я его неплохо знаю. Можно подумать он сошел с ума. Ну подумай сама, Роман ударил тебя, связал, увез из дома, от близких людей… Какое же это имеет отношение к любви? Любовь – это потребность оберегать, защищать от любой боли, а он сам причинил тебе боль! Поверь мне, милая, я скорее отрубил бы себе руку, чем ударил бы тебя. Мне просто необходимо, чтобы ты была счастлива, я жизнь готов отдать за это… А Роман… не знаю, что он тебе говорил, говорить он большой мастер, но нет, он тебя не любит. Ты говорила, что плакала, просила его отпустить тебя, а он только смеялся. Нет, здесь другое и меня очень тревожит то, что я не понимаю причины этого внезапного помешательства.

– Я понимаю… – медленно сказала Сашенька. – Наверно ты прав. Знаешь, это было довольно жутко, он говорил мне прекрасные слова, говорить он действительно мастер, но его глаза при этом… брр… я постараюсь это забыть поскорее.

– Да уж, – усмехнулся Дмитрий. – Ничего, я думаю с этим то мы справимся. Я знаю несколько хороших способов забывать неприятные вещи… и я тебя научу.

Сашенька с подозрением посмотрела на него, но ничего не сказала. Она совсем проснулась и поерзав устроилась поудобнее, чтобы видеть лицо Дмитрия.

– И кто бы мог подумать, – с удовольствием начала рассуждать она, что совсем недавно, еще весной я не подозревала о твоем существовании. Ну, то есть, я знала, что у тетушки Магдалены есть внучатый племянник, самый милый мальчик на свете… Ты знаешь, она совсем забыла, что время идет для всех и говорила о тебе, как о четырнадцатилетнем мальчике. И я тоже не сообразила и все переживала, как ты меня воспримешь, ведь подростки это такой сложный возраст…

– Ну, я в общем это понял, – от улыбки Дмитрия сердце Сашенька таяло. – Знаешь, когда тебе в подарок привозят трехэтажную коробку шоколада, то возникает подозрение, что о тебе думают, не как о взрослом мужчине.

– Между прочим, ты ел эти конфеты! И даже с большим удовольствием!

– А я разве отрицаю? Всегда любил шоколад. И конфеты были дивные… – Дмитрий мечтательно вздохнул. – Я действительно был очень рад, мне сто лет никто не дарил конфет. Дарят всякую ерунду – запонки там, или статуэтки…

– А я ведь тоже везла тебе подарок! – Сашенька прыснула. – Хотела задобрить того мальчишку, которым тебя считала. Ну, а когда увидела вас, господин Сотников, естественно спрятала его в самый дальний ящик.

– И что же это было? – заинтересовался он.

– А, глупости. Подарок для мальчишки.

– Ну, не погремушка же! Сашенька, скажи, что ты мне привезла?

– Можешь конечно смеяться, но я перед отъездом пошла и купила коробку оловянных солдатиков! Самых лучших, между прочим, знаешь, польские гусары…

– Девочка моя, ты ясновидящая! Я действительно в детстве обожал играть в солдатиков. Слушай, как здорово что ты их привезла, я хочу посмотреть. И вообще, раз это подарок для меня, ты должна его мне отдать, правда?

– Не знаю… я вообще не собиралась тебе об этом рассказывать.

– Сашенька!

– Ну хорошо, хорошо! Отдам я тебе твоих солдатиков, как только домой приедем. Все таки, ты мальчишка.

– Тебе это не нравится? – сверкнул улыбкой Дмитрий.

– Я от этого в восторге!

Сашенька была совершенно искренна.

Конечно, ехать домой тихим шагом, вдвоем на одной лошади, практически обнявшись, было приятно, но очень долго и, надо признаться, не слишком удобно. У Сашеньки заболела спина, она устала и проголодалась. Дмитрий согласился, что их прогулка несколько затянулась и поторопил коня. Так что они подъехали к гостеприимно распахнутым воротам еще до заката солнца.

Встреча была шумной. Вся прислуга сбежалась, чтобы убедиться, что с молодыми хозяевами – а Сашеньке с утра, как только стало известно о помолвке, с большим удовлетворением было присвоено это звание – все в порядке. Их теребили, восклицали, щупали, ужасались, обнимали, восторгались – одним словом, когда до них добрались Юлия Казимировна с тетушкой Магдаленой, молодые люди изрядно ошалели от этой бурной встречи. Конец суматохе положила Луиза.

– Антуан, угомони всех побыстрее! – крикнула она своим высоким резким голосом. – Они и так еле живы, а сейчас их и вовсе затеребят до смерти! Мсье Дмитрий голоден, и у мадмуазель Сашеньки тоже маковой росинки во рту не было! Мадам Юлия, мадмуазель Магдалена, ну прикажите же этим глупым людям отпустить их, пусть лучше позаботятся о горячей воде… Антуан, Натали, кончайте плакать, подайте хозяевам умыться, только гляньте, как они запылились! Анисья, лентяйка этакая, быстро на кухню! Не сомневайтесь, мадмуазель Сашенька, пока вы приведете себя в порядок, ужин будет уже на столе… И это будет праздничный ужин, самый лучший, уж будьте уверены!

Луизу, как всегда, послушались. Домашние слуги, стайкой окружив Сашеньку и Дмитрия, увлекли их в дом, а графиня с тетушкой Магдаленой остались принимать поздравления от конюхов и садовников. Наталья и Антон с энтузиазмом взялись за дело. Дмитрий с тоской проводил взглядом свою невесту, безжалостно вырванную из его рук неумолимой горничной и отправился в свою комнату, нежно подталкиваемый в спину старым слугой. Через час, искупавшись и переодевшись, он постучал в комнату Сашеньки.