Маргарет Макфи - Сорвать маску Страница 54

— Я и мои девочки приняли ваши деньги, ваша светлость, и сохранили тайну. Мы не обмолвились ни словом о мисс Нуар кому бы то ни было, даю вам слово.

— Вы не можете быть так уверены в своих девочках.

— Я вполне уверена, ваша светлость. — По контрасту с темными волосами, уложенными в изысканную прическу, лицо миссис Сильвер было почти бескровным. — Я доверяю им.

Доминик задумался. Ведь каким-то образом Смит сумел узнать Арабеллу... Существовала, правда, еще одна вероятность, о которой ему не хотелось спрашивать, но он знал, что придется сделать это.

— Скажите, а у мисс Нуар случайно не было каких-либо неприятностей с... — он заставил себя произнести эти слова, — с каким-либо из ее клиентов?

Миссис Сильвер одарила его странным взглядом:

— Больше никого не было, ваша светлость.

— Пожалуйста, вспомните, мадам. Это весьма важно. Возможно, она упоминала о ком-то...

— Нет, ваша светлость, — уверенно прервала миссис Сильвер. — Говоря, что больше никого не было, я имею в виду именно это. Арабелла пришла ко мне в тот самый день, когда вы нанесли нам визит. Она не продавала себя никому, кроме вас. Я думала, вы знали об этом.

Доминика захлестнул водоворот противоречивых чувств. Арабелла не была шлюхой, пока он не сделал ее таковой. По телу пробежал холодок, с которым пришло осознание чудовищной вины перед ней. Неудивительно, что миссис Тэттон сразу же посчитала его законченным негодяем, а Арабелла так возмущалась своим положением любовницы. Он провел несколько последних недель, обвиняя во всем своего отца. Теперь Доминик понял, что виноват ничуть не меньше покойного герцога.

Все было еще хуже, чем он предполагал. Миссис Тэттон права: порядочный, добрый человек помог бы Арабелле, не удовлетворяя собственных эгоистичных желаний, дал денег, которых хватило бы, чтобы уйти из борделя, и помог устроиться, не вынуждая ложиться с собой в постель. Шлюха она или нет, это не должно было иметь ровным счетом никакого значения. Но теперь Доминик знал, что не является хорошим, порядочным человеком. Он хотел ее... и получил. А теперь до конца своих дней будет помнить, как поступил с единственной женщиной, которую любил.

И он еще спрашивал, почему Арабелла ничего не сказала ему об Арчи!

Миссис Сильвер пристально смотрела на него, и Доминик понял — нужно как можно быстрее собраться с мыслями. Он заставил себя успокоиться.

— Как она оказалась здесь?

— Я увидела ее в магазине одной портнихи — Арабелла искала работу. Времена нынче тяжелые, устроиться трудно. Она казалась усталой и отчаявшейся.

«Она и была в отчаянии», — подумал Доминик.

Он вспомнил рассказ миссис Тэттон о том, как Арабелла продала даже туфли. Она продалась ему, чтобы спасти их сына. А он, как последний мерзавец, купил ее.

— Но, несмотря на это, передо мной стояла прелестная женщина, и я сразу поняла, что она станет прекрасным дополнением к моему радужному ассортименту. Я назвала ей сумму, которую могла бы выплачивать, и дала свою карточку. И она пришла ко мне в тот же вечер, что и вы.

«Проклятье!» — Доминик скрипнул зубами, пытаясь удержаться от ругани.

— И в чьем магазине вы встретили ее?

— Мадам Буассерон.

Доминик закрыл глаза, прикусив губу. Похоже, за все это время он не сделал ровным счетом ничего так, как нужно.

— Ее магазин находится...

Но Доминик уже направился к выходу с твердым намерением разыскать женщину, которую нанял для того, чтобы сшить платья своей любовнице.

В Амершеме Арчи страдал от очередного приступа боли в животе.

— Мальчик в этом состоянии уже в третий раз за неделю, — тревожилась миссис Тэттон.

Арчи стонал и метался на постели. На лбу мальчика выступил пот, личико побледнело. Арабелла положила руку ему на лоб, чтобы измерить температуру, и обнаружила, что кожа прохладная и влажная. Она с беспокойством вгляделась в его лицо.

— У меня болит животик, мама, — простонал Арчи.

— Мы уже послали за доктором. Скоро он придет и осмотрит тебя.

Арчи заплакал:

— Я не хочу доктора!

— Ну что за ерунда? — мягко спросила Арабелла. — Это добродушный пожилой человек, он обязательно тебе поможет.

Арчи ничего не ответил, только закрыл глаза и отвернулся.

В дверь дома постучали, и Арабелла поспешила вниз, чтобы впустить доктора Филипса, которого знала всю свою жизнь — в буквальном смысле слова, поскольку он принимал роды у ее матери. Однако, открыв дверь, она с удивлением увидела, что на пороге стоит вовсе не он.

— Миссис Марлбрук? — Доктором оказался молодой человек не старше ее самой, с яркими зеленовато- голубыми глазами, светло-русыми волосами и весьма приятной улыбкой. — Я доктор Роксби. Доктор Филипс в прошлом году ушел на пенсию. Мне передали, что ваш сын нездоров.

Арабелла пригласила молодого доктора в дом.

— Арчи жаловался на боли в животе, два раза на прошлой неделе и три раза на этой. Боли сильные, он не может даже подняться с постели, и, по-моему, ему становится все хуже и хуже.

Арабелла провела доктора Роксби вверх по узкой винтовой лестнице к спальне мальчика.

Молодой человек пригнулся, входя в небольшую комнату.

— Не беспокойтесь, мэм, я сделаю все, что в моих силах.

Доктор тщательно осмотрел мальчика под обеспокоенными взглядами Арабеллы и миссис Тэттон. Он оказался добродушным и заботливым, задавал Арчи вопросы и объяснял, что делает и почему. Если нажать здесь, болит? Так хуже или лучше?

— Он регулярно пользуется горшком, миссис Марлбрук?

— Да.

— И кушает как положено?

— В последнее время ему чаще изменяет аппетит.

— Не беспокойтесь, молодой человек, мы обязательно с этим разберемся, — произнес доктор, добродушно улыбнувшись Арчи.

Миссис Тэттон и Арабелла спустились вниз вместе с доктором, оставив мальчика отдыхать.

— Я не нахожу никакой болезни, мэм. Возможно, проблема заключается не в его теле, а в его чувствах. Арчи сказал, что он недавно начал ходить в деревенскую школу. Не могли ли там возникнуть какие-либо проблемы?

Арабелла заметила многозначительный взгляд ее матери и вспомнила о том, как Арчи подрался со старшими мальчиками еще на самой первой неделе.

— Я выясню, в чем дело, доктор, — произнесла она, не желая посвящать чужого человека в подробности их ситуации.

Миссис Тэттон, которая до этого момента молча стояла рядом, слушая беседу доктора и Арабеллы, вышла вперед и произнесла:

— Видите ли, моя дочь овдовела два года назад, доктор, и мальчику отчаянно не хватает мужского влияния.