Мой любимый герцог - Эви Данмор Страница 59

Но одна только мысль о том, что ей придется делить его с другой женщиной, терзала ее изнутри, как когтистый, рычащий зверь.

– Ну а если это сделало бы ее несчастной? – прошептала она.

Монтгомери горько усмехнулся.

– Touché, моя милая. Как бы я ни ответил, буду в проигрыше, так как при любом ответе я окажусь либо лжецом, либо эгоистичным мужем-распутником. Сомневаюсь, что вы уважали бы кого-нибудь из них.

О, как же хорошо он ее знал!

– При чем здесь проигрыш, разве это игра?

– Ну, если я тебя отпущу, для меня это, безусловно, станет чудовищным поражением, – сказал Монтгомери, его глаза блестели от едва сдерживаемой досады.

Не отпускай меня.

И все же он бы отпустил. Похоже, Аннабель уже сейчас находилась в свободном падении. И, слепо хватаясь за воздух, она сказала:

– Будь я высокородная леди…

– Но ты не высокородная леди, – оборвал ее Монтгомери, – а я не директор школы и не торговец.

Чтобы убедиться в его происхождении, достаточно выглянуть в окно и посмотреть на аббатство, где восемьсот лет назад был коронован дальний родственник Монтгомери – Вильгельм Завоеватель.

Отповедь была столь категорична, что, казалось, между ними выросла стена. Аннабель больше не желала видеть его ни секунды. Она подошла к столу, чтобы забрать наконец свой ридикюль. Монтгомери помог ей надеть пальто. Он вежливо открыл перед ней дверь и посторонился.

Побыстрее бы добраться до наемного экипажа и рухнуть без сил на сиденье! Она почти прошла мимо, когда он вдруг остановил ее, взяв за локоть.

– Я знаю, вы планируете провести марш на Парламентской площади.

Аннабель бросила на него быстрый взгляд. Его лицо было совершенно непроницаемо.

– Собираетесь помешать нам? – спросила она после паузы.

– Нет. Но другие могут.

Она кивнула.

– Благодарю.

Его рука выпустила ее руку.

«Это последний раз, когда он прикасался ко мне», – подумала Аннабель.

– Если бы мы были одного круга, – тихо сказал герцог, – тогда, в лабиринте, я сделал бы тебе предложение.

Вот как.

Признание было слишком серьезным, чтобы услышать его буквально на пороге. Аннабель чувствовала, как время остановилось, ее дыхание стало прерывистым.

– Лучше бы ты этого не говорил.

Потому что никогда, никогда ей не стать никем другим, она навсегда останется простушкой мисс Аннабель Арчер. И теперь окончательно убедилась, как дорого ей приходится за это расплачиваться.

Его глаза поблескивали, словно хрусталь.

– И еще последний совет – отмените марш. Это принесет вам одни неприятности.

Аннабель холодно улыбнулась.

– Дело не в том, чтобы держаться подальше от неприятностей, ваша светлость, а в том, чтобы решить, на какой стороне истории вы хотите быть.

Глава 21

Дженкинс получил письмо от археологов с раскопок в Мессении. С трудом разобравшись в длинных, запутанных абзацах, Аннабель поняла, какое немыслимое количество книг и инструментов профессор должен взять с собой в поездку. Последующие полчаса она разыскивала на полках необходимые книги и оборудование, то поднимаясь, то спускаясь со стремянки. А ее мысли в это время унеслись на несколько тысяч миль к югу.

Весна пришла в Грецию рано. Сейчас над морем безоблачное небо, в воздухе скоро разольются ароматы розмарина и тимьяна.

На крыльях песни, любовь моя,

В долину Ганга я унесу тебя,

Где ждет нас дивный рай…

– Вам нравится Мендельсон, мисс Арчер?

Стоя одной ногой на нижней ступеньке стремянки, Аннабель оглянулась через плечо. Дженкинс вопросительно смотрел на нее из-за своего стола, кончик его пера застыл на бумаге.

– Извините, профессор. Я и не заметила, что пою слишком громко.

Дженкинс увидел растекающуюся чернильную кляксу на своей рукописи и тихонько выругался.

– Не извиняйтесь, – сказал он. – Мне это нисколько не мешает.

Весьма странно. Щелкающий звук вязальных спиц всегда приводил профессора в бешенство. И, несомненно, пение Аннабель должно было мешать.

– Так вам нравится Мендельсон? – снова спросил он.

– Нравится.

Он удовлетворенно кивнул.

– Немцы – весьма основательный народ, любят порядок и точность. А знаете ли вы, что точность необходима не только хорошему инженеру, но и хорошему композитору?

– Не знаю, но вполне может быть.

Хотя каким образом точность может породить магию, было выше ее понимания.

Дженкинс снова уткнулся в свои бумаги.

– В пятницу мы с профессором Кэмпбеллом и его дочерью идем на концерт в Королевский Альберт-холл, – сказал он. – Какой-то дуэт будет исполнять романсы Мендельсона.

Аннабель с трудом подавила тяжелый вздох.

– Должно быть, концерт будет замечательный.

– Вы, кажется, дружны с дочерью Кэмпбелла? – спросил Дженкинс, не переставая писать.

– Да, сэр.

Продолжения не последовало. Разговор угас. Дженкинс частенько погружался в бесконечные глубины собственного внутреннего мира, будто забывая о ее существовании.

На следующее утро в почтовом ящике Аннабель обнаружила небольшой конверт.

Мисс Арчер!

Не окажете ли мне честь, приняв приглашение на концерт Божественного дуэта в Королевском Альберт-холле в ближайшую пятницу? В случае согласия я организую вашу поездку в Лондон совместно с леди Катрионой.

К. Дженкинс

Аннабель задумчиво провела большим пальцем по карточке. Она совсем не походила на ту, другую, атласно-гладкую, с позолоченными буквами. Но после возвращения из Клермонта она так редко виделась с Катрионой. А еще интересно было бы посмотреть на Кристофера Дженкинса вне естественной среды обитания. Да и сама она, как сказала бы Хэтти, вполне заслужила некоторое развлечение.

За десять лет пребывания в должности главы Скотленд-Ярда сэру Эдварду Брайсону приходилось сталкиваться с самыми мрачными безднами человеческой души, поэтому он считал себя человеком закаленным. И все же под немигающий взглядом герцога Монтгомери он вертелся как уж на сковородке, изо всех сил пытаясь оправдаться.

– Мы пока не обнаружили его, ваша светлость, но, уверен, отыщем со дня на день, район поисков уже сузился до Средней Англии.

Себастьян