Джоанна Линдсей - Люби меня вечно Страница 60

Приближалось Рождество. Меган предложила сначала встретить праздник (она и слышать не желала о том, что они уедут раньше), а свадьбу назначить несколькими днями позже. Когда герцогиня что-нибудь предлагала, все всегда с ней соглашались.

Кимберли не видела в этом плане ничего плохого. У нее была масса дел: надо было сделать многочисленные покупки, написать непростые письма своим близким друзьям в Нортумберленд с объяснениями, почему она больше туда не вернется… Еще она написала длинное и подробное письмо домоправительнице Ричардсов с инструкциями, чтобы та собрала все личные вещи Кимберли и те предметы обстановки, которые она считала своими, и отправила их в Шотландию.

Самыми важными были вещи, прежде принадлежавшие ее матери и после стольких лет, казалось, прижившиеся в доме, — гигантская картина, висевшая в гостиной над камином, старинная мебель в китайском стиле из столовой, напольные часы из орехового дерева эпохи королевы Анны, которые были в семье ее матери с середины XVIII века.

Для отца эти вещи не имели никакого значения, а для нее были сокровищами, и она готова была бы сражаться до последнего, лишь бы увезти их с собой. Чего делать не понадобилось.

Когда она дала отцу список вещей, которые собиралась забрать, он только кивнул в знак согласия и вернулся к своим занятиям, отмахнувшись от нее и от ее дел. До чего ей было знакомо такое отношение — так он обращался с ней почти всю жизнь!

Рождество наступило быстро. День получился очень радостный — Кимберли впервые в жизни по-настоящему наслаждалась праздником. Она купила небольшие подарки для всех членов семьи Сент-Джеймсов и подарила отцу коробку его любимых сигар. Он ни разу в жизни не дарил ей подарков ни по какому поводу. Ее мать поначалу говорила, что подарки, которые получала Кимберли, куплены ею от обоих родителей, но когда она подросла и стала понимать, что к чему, мать перестала притворяться.

Так что Кимберли не была разочарована тем, что не получила от отца никакого подарка к Рождеству — она ничего от него и не ожидала. Ничто не могло бы испортить этот день, и все благодаря Лахлану. Тот нещадно ее дразнил и так часто целовал под веткой омелы, что все начали над ними подшучивать. И что самое приятное — они выбрали друг для друга забавные подарки.

Лахлан расхохотался, когда она поднесла ему палку, напоминая о том дне, когда он рисовал себя стариком. А он предостерег ее:

— Я ею тебя поколочу, если попытаешься пересчитать оставшиеся у меня на лысине волосы, до того как мне исполнится по крайней мере… тридцать.

Она внимательно осмотрела его густую рыжую шевелюру и серьезно ответила:

— Они у тебя так быстро выпадут, да? Хорошо, что есть парики, я обязательно куплю тебе, как только ты начнешь лысеть. Знаешь, так неприятно, когда волосы попадают в суп… У вас в Шотландии суп едят?

— Нет, но зато часто подают к обеду сочных англичанишек.

Кимберли больше не могла сохранять серьезность и рассмеялась.

— Уверяю тебя, я — невкусная.

— Милочка, а вот это не правда! Я уже знаю, какая ты дивная на вкус.

Он доказал это, снова утащив ее под омелу, громко причмокивая губами, а там не меньше пяти раз быстро — поцеловал, так что под конец она только беспомощно смеялась. И Бабуля оторвалась от нового бювара, который рассматривала, и заметила:

— Господи, такой шум надо бы запретить специальным законом. Дев, мальчик мой, почему бы тебе не показать нашему шотландцу, как это делается?

И надо же — герцог притащил протестующую, но улыбающуюся Меган к ним под омелу, и вскоре уже начали хохотать все присутствующие, потому что они, конечно, не издали ни звука — и явно не собирались останавливаться.

Очень скоро Лахлан козырнул еще более забавным подарком: шикарным жестом он преподнес Кимберли дамский зонтик.

Та оценила юмор и с усмешкой заметила:

— Рискованный подарок!

— Ради тебя, милочка, я готов на любой риск! — ответил Лахлан, и она могла бы поручиться, что он нисколько не шутил.

Кимберли улыбнулась. У него был удивительный дар говорить то, что ожидаешь от влюбленного. С другой стороны, он умел говорить и то, чего не надо: чувственные, полные тайного смысла слова, которые ей не положено было слышать… пока и от которых она всегда краснела.

Еще Кимберли купила ему довольно дорогие запонки с бриллиантами и получила за них поцелуй, на этот раз без всякой омелы, долгий и теплый. Лахлан тоже удивил ее еще одним подарком, который преподнес уже в конце дня. Такого подарка Кимберли совершенно не ожидала. Передавая ей маленькую коробочку, он сказал:

— Я купил его, когда твой отец еще не приехал. В коробочке оказалось кольцо, которое можно было считать знаком помолвки, и она поняла, почему Лахлан произнес эти слова: он извинялся за то, что кольцо довольно скромное. Однако в нем был небольшой изумруд хорошего качества, а Кимберли знала, что у Лахлана не было денег, чтобы покупать драгоценности. У него до сих пор не было денег — пока. Поэтому она спросила:

— Как?

Он пожал плечами, стараясь убедить ее, что это пустяк. — Продал свою лошадь. Я не любитель ездить верхом, так что легко обойдусь без этой клячи. Но учти, я, может, и приму тех трех, которых пытался подарить мне герцог, — только для того, чтобы добраться до дома, конечно.

Непонятно почему, но Кимберли растрогалась чуть ли не до слез. Лахлану вовсе не обязательно было это делать! Он мог подождать, пока у него появятся деньги. Кимберли поняла бы и не обиделась — она же знала его положение. То, что он, несмотря ни на что, все-таки купил ей кольцо и подарил до свадьбы, как того требует традиция, сделало подарок еще более трогательным. Для Кимберли это кольцо будет дороже всех ее драгоценностей.

Но, чтобы не расплакаться и не выглядеть полной дурой, Кимберли ухватилась за его слова относительно подарка герцога:

— Я уже это сделала.

— Что ты сделала?

— Приняла его подарок, — спокойно ответила она. — Это прекрасное финансовое вложение. Я в таких вещах разбираюсь.

— Да что ты? — проговорил он довольно скептически, но потом, заметив ее самодовольный вид, добавил:

— Угу, может и разбираешься. Откровенно говоря, я рад это слышать, милочка. Макгрегорам в этом не слишком везло. По-моему, удаче пора повернуться к нам лицом.

Глава 43

В конце следующего дня Кимберли была у миссис Кэнтерби.

Одно из ее новых платьев идеально подходило для венчания. Она не сомневалась, что портниха с этим прицелом его и шила. Оставалось только немного его переделать и украсить в соответствии с важностью события — именно над этим миссис Кэнтерби и работала всю последнюю неделю. Кимберли пришла к ней для последней примерки. Подвенечный наряд, как и все произведения миссис Кэнтерби, отличался безупречным вкусом и элегантностью.