Миган Маккини - Как прелестна роза Страница 64

Ей захотелось увидеть Кейна, но она подавила в себе этот порыв. Маколей в случае с Жерико вел себя безукоризненно; он был принципиален и справедлив. Кейн значительно вырос в ее глазах. Кристал так и подмывало Испытать его чувство справедливости на себе.

На стуле висел черный плащ Айви, который та забыла прихватить с собой наверх. Кристал, сама еще не зная, что собирается делать, не раздумывая взяла плащ.

Морозный воздух затруднял дыхание, и Кристал казалось, что она никогда не преодолеет несчастные сто футов, отделявшие салун от тюрьмы. С беззвездного неба, жеманно кружась в ночи, сыпались снежные хлопья — кокетливые предвестники вьюги. От холода не спасал даже теплый плащ. Кристал приближалась к тюрьме с единственным желанием — поскорее войти внутрь, хотя бы просто для того, чтобы погреться у теплой печки.

Охваченная тревожным волнением, она робко стукнула в дверь, которая почти сразу же распахнулась. Перед ней стоял Маколей, по-видимому несколько недовольный тем, что его потревожили. Он окинул взглядом ее завернутую в плащ маленькую фигурку, и досада на его лице сменилась коварным восторгом.

— Батюшки, да никак к нам пожаловала вдова Смит… — Кейн вновь заскользил глазами по черному плащу, скрывавшему ее формы, словно пытался вспомнить, как она выглядит в траурных одеждах, — задача, должно быть, не из легких, так как вся она, за исключением бледного овала лица, белевшего в плотных складках темного капюшона, была наглухо погребена под тяжелым сукном.

Кейн воззрился на Кристал долгим взглядом. Снег падал на ее плечи, ресницы, мороз немилосердно жалил щеки и губы, отчего они раскраснелись еще сильнее, а Кейн все смотрел и смотрел на нее. Беспокойство Кристал возросло. Маколей, судя по; выражению его лица, готов был согреть ее всей душой и телом.

— Я… я просто хотела поблагодарить тебя. Ты мастерски уладил конфликт в салуне, — тихо проговорила девушка, чувствуя себя неловко под его пронизывающим взглядом. — Я увидела свет в твоем окне. Пока салун не закрылся, я не могла прийти. Я понимаю, уже очень поздно…

— Входи. — Кейн отступил в сторону, пропуская Кристал в помещение. К ее удивлению, Маколей был в комнате не один. За столом, на котором были разбросаны карты и стояли бокалы с виски, сидел Жерико. Под потолком скопился табачный дым. Мужчины, очевидно, резались в покер.

— Пожалуй, мне пора, Кейн. — Жерико взглянул на Кристал. — Передай Айви-Роуз, чтобы ждала меня во вторник.

Девушка нахмурилась.

— Ты же знаешь, Фолти будет настороже. Тебя поймают.

Жерико, презрительно пожав плечами, влез в свой огромный тулуп из медвежьей шкуры и нахлобучил на голову шляпу. Кивнув Маколею, он шагнул из тесной комнатушки на улицу и растворился в морозной ночи.

— Почему он должен вечно тайком пробираться сюда, чтобы увидеться с Айви? Она его любит, он ее любит. Почему им нельзя быть вместе? — Девушка посмотрела на Маколея.

— Таков закон. Он не имеет права появляться в салуне, куда цветным входить запрещено.

— Это несправедливый закон. Я рада, что ты не веришь в него по-настоящему.

— Верю я в него или нет — это не имеет никакого значения. Я должен следить за соблюдением всех действующих законов.

— Ты не настолько жесток.

Кейн, не отрывая взгляда от лица Кристал, провел любовно по ее холодной щеке.

— Напротив, я — жестокий человек, дорогая. Страх снова проснулся и затрепетал в животе, словно пойманная бабочка. Девушка испугалась не самой угрозы, а того, каким тоном она была выражена. Кристал глянула в глаза Маколея, и ее охватило зловещее предчувствие.

— Если бы ты был жестоким человеком, ты арестовал бы сегодня Жерико. Но ты же этого не сделал.

— Он был не в самом салуне, а на кухне, куда ты его пригласила, и — смею добавить — поступила глупо, подтвердив это своими храбрыми речами. Хорошо, что Фолти не уперся. А то мне пришлось бы посадить в тюрьму не только Жерико, но и тебя.

Кристал похолодела. Ей и в голову не приходило, что, защищая Жерико, она рисковала собственной свободой.

— Неужели обязательно истолковывать все так буквально? Ты не хуже меня понимаешь: то, что произошло вечером, — дикость…

Кейн коснулся губ девушки, чтобы она замолчала.

— Я — шериф и стою на страже закона. Это мой долг.

— Однако ты сделал так, что справедливость восторжествовала.

— Если соблюдать закон, справедливость, как правило, торжествует.

Кристал с сомнением посмотрела на Кейна. Его губы медленно раздвинулись в улыбке.

— Что привело тебя сюда, Кристал?

— Хотела поблагодарить тебя. Ты молодец, что заступился за Айви с Жерико.

— Ну и, наверное, побеседовать со мной захотелось, да?

У Кристал как будто что-то опустилось внутри. Кейн, похоже, ждет от нее исповеди. У девушки вдруг пропало всякое желание разговаривать с ним.

— Я должна идти. Уже поздно.

Кейн, просунув руку под плащ, обхватил Кристал за талию и, притянув к себе, вкрадчиво произнес:

— Сначала ответь мне на один вопрос. Ответишь — отпущу.

Глаза Кристал тревожно заблестели.

— Что за вопрос?

— Пообещай, что ответишь, какой бы вопрос я ни задал. Иначе останешься здесь навсегда. — Кейн еще крепче обхватил ее за талию; губы изобразили некое подобие улыбки.

Кристал смотрела на Маколея. Он, должно быть, собирается спросить, откуда она родом или как зовут ее сестру, — в общем, что-то подобное. На такие вопросы она сообразит, что ответить. Как-нибудь выкрутится.

— Ладно, задавай свой дьявольский вопрос.

— И ты скажешь правду?

— Может, и не всю, — сухо отозвалась девушка, невозмутимо глядя Кейну в глаза.

Его улыбка не вселяла надежды на благополучный исход. Кейн усадил Кристал за стол. Заключив в ладони ее лицо, он поинтересовался:

— Скажи, кого ты любишь больше всего на свете?

Кристал удивленно вскинула брови. Такого вопроса она никак не ожидала. Ответ на него может быть только один: самый дорогой для нее человек — Алана. Ей нужно вымолвить всего два слова — «мою сестру», и Кейн немедленно отпустит ее.

Но, встретившись с ним взглядом, девушка испытала какое-то странное, необъяснимое волнение. Она безгранично любит свою сестру, но оттого ли, что они в разлуке с Аланой уже четыре года и неизвестно, когда увидятся вновь, Кристал вдруг засомневалась в том, что ответ на вопрос Кейна так уж прост. Вполне вероятно, что девушка давно позабыла ее. Алана живет в Нью-Йорке нормальной, полноценной жизнью; у нее есть муж, а теперь, наверное, и дети. Кристал порой даже задумывалась, обрадуется ли Алана ее возвращению. Прежней Кристабель ван Ален больше не существует. Дидье и Вайоминг лишили ее мягкости, беспечности, закалили характер. Она теперь чужая в аристократическом мире потомков голландских переселенцев. Может быть, вопреки всему, так чужой для них и останется. И наверное, поэтому не смеет сейчас она твердо заявить Маколею, что дороже сестры Аланы для нее никого нет. Но не только поэтому. Кристал знала, что по-прежнему горячо и беззаветно любит свою сестру, но, заглянув в глаза Маколею, девушка вынуждена была признаться себе, что на его вопрос есть и другой ответ. «Тебя», — робко нашептывало ее сердце.