Мари-Бернадетт Дюпюи - Ангелочек Страница 67

— Он начал кашлять вчера утром, после прогулки, — сказала Октавия. — По площади гулял холодный ветер. Я надела на него шерстяной шарф и шапочку, но наш дорогой малыш все время пытался снять их. Полагаю, он простудился.

— В полдень у него появился насморк, — добавила Жерсанда. — Я хотела помочь ему высморкаться, но он кричал: «Нет, нет!» Он очень отчетливо произносил это слово. В течение дня его состояние все ухудшалось: он кашлял, у него поднялась температура; он стал беспокойным и сильно потел.

— Анри действительно произнес «нет»? — умилилась Анжелина.

— Два раза! Как я писала тебе в последнем письме, с начала месяца он говорит три слова: «мама», «онтан» вместо «фонтан», поскольку любит смотреть на воду, и «бобо». Вчера он сказал «нет».

Анжелина восхищенно улыбалась. Она радовалась, но одновременно ей было немного грустно. Как бы ей хотелось, чтобы малыш называл мамой ее!

— Кого он зовет мамой?

— Никого конкретно, моя милая Анжелина, — заверила ее старая дама. Она прекрасно понимала чувства матери. — Он произносит это слово, когда играет.

Октавия воспользовалась моментом и вышла на кухню. У Анжелины затекли руки, и она осторожно положила спящего Анри на канапе. Потом аккуратно подсунула под его голову подушку и накрыла шалью, висевшей на спинке стула.

— Теперь он спит безмятежно, — сказала она. — И без всяких настоек. Я не хочу, чтобы он принимал лекарства в таком юном возрасте. Мама осуждала недобросовестных кормилиц, которые давали малышам успокоительные настойки, чтобы те поскорее уснули. Когда Анри захочет пить, мы дадим ему молока или травяной отвар.

— Поступай так, как считаешь нужным, мое дорогое дитя, — одобрила Анжелину Жерсанда. — Ты в этом разбираешься лучше. Мы были в панике, хотя, возможно, речь идет об обыкновенной простуде.

— Я всей душой на это надеюсь.

Они еще немного поговорили о своих страхах, которые вызвала у них болезнь Анри. Анжелина не спускала с малыша глаз. Время от времени он кашлял, но не просыпался.

Вошла Октавия и сообщила, что ужин готов.

— Мы поужинаем в гостиной, — решила Жерсанда де Беснак. — И ты, Октавия, сядешь за стол вместе с нами.

— Хорошо, мадемуазель, но я не голодная. Боже мой, я вся извелась! И если бы только это! Поселок Ториньян в трауре, Анжелина.

— Что случилось? — встревожилась та.

— Три дня назад исчезла пятнадцатилетняя девочка, — начала служанка зловещим голосом, с глазами, широко раскрытыми от ужаса. — А позавчера старший брат бедняжки нашел ее, полностью раздетую, спрятанной в куче навоза. Несчастное дитя, ее изнасиловали.

— О нет! — простонала Анжелина. — Опять! Прошлой зимой папа предостерегал меня, но я не верила, что в нашем краю могут появиться новые жертвы. Как девушку звали? Возможно, я ее знаю.

— Это Колетта Римо, — ответила Жерсанда. — Ее семья приехала из Жера. Новое преступление развязало языки. В эти холодные и сырые дни я не выхожу из дома, но Октавия рассказывает мне обо всем, о чем толкуют на городской площади. Разумеется, все проводят параллель между этим убийством и убийством дочери торговца скобяными товарами из Кастильона. Жандармы прочесали леса и поля, но виновного так и не нашли. Моя интуиция меня не обманывает: речь идет об одном и том же чудовище в человечьем обличье.

— И ты, Октавия, вывела вчера Анри на прогулку? — возмутилась Анжелина, шокированная услышанной историей.

— Черт возьми, но жизнь продолжается! — возразила служанка. — И потом, я не стану жертвой этого чудовища, я слишком старая.

— Это не довод. Надо остерегаться.

— Не волнуйся. Октавия говорит правду, — успокоила Анжелину старая дама. — Этого человека не интересуют пятидесятилетние женщины и малыши в возрасте нашего Анри.

Разнервничавшаяся Анжелина ничего не ответила. Эта ужасная новость вкупе с болезнью сына окончательно испортила радужное настроение Анжелины, вернувшейся в родной город.

«Быть в пятнадцать лет изнасилованной безжалостным мерзавцем! — думала она. — Боже мой! Надеюсь, что этот садист сначала ее убил. Нет хуже испытания, чем подвергнуться такому варварству!»

Не спуская глаз с ребенка, спящего на канапе, три женщины без всякого аппетита ели гороховый суп и омлет. Вдруг Анри вскрикнул. Анжелина тут же бросилась к нему:

— Я иду, малыш, не плачь! Я здесь!

Анри испачкал пеленки, и молодая мать с огромным удовольствием обмыла его теплой водой, поменяла пеленки и переодела в чистую пижаму. Все ее движения были воплощением нежности, голос звучал мелодично и ласково. Потом она напоила малыша травяным отваром.

— Липа обладает успокаивающими свойствами, а мед помогает справиться с инфекцией, — объяснила она. — Его еще лихорадит, но совсем немного, так что можно не волноваться. Я часто работаю в детском отделении больницы и научилась правильно ухаживать за малышами. Медсестры очень любезны и охотно делятся со мной своими знаниями. Больница хорошо оборудована, но этого недостаточно. Медицине еще предстоит немало сделать.

Анжелина устало провела рукой по лбу. Жерсанда внимательно посмотрела на нее.

— Ты устала, малышка? — спросила она.

— Немного. Я не могу не думать об этой пятнадцатилетней девочке, о новом преступлении. У меня такое впечатление, что мой родной край осквернили, облили грязью. И я уже не знаю, правильно ли поступила, уехав учиться. Вы взяли на попечение моего сына, и это очень любезно с вашей стороны, но когда я приеду насовсем, ему будет два года. Он будет бегать, говорить… Для него я буду незнакомкой, а мне будет так не хватать этих дней, когда он был совсем малышом! Право, не знаю… Я так хочу оградить его от всех несчастий, от всех опасностей…

— Ты разочарована? Это ремесло больше не привлекает тебя? — спросила старая дама.

— О, еще как привлекает! Когда я оказываюсь рядом с пациентками, я чувствую себя спокойной и уверенной. Я еще не имею права самостоятельно заниматься практикой и осматривать рожениц, но, тем не менее, я спасла жизнь одной матери и ее сыну. Доктор Кост и повитуха отказались что-либо предпринимать, они смирились с их неизбежной гибелью. Но я нашла решение и без колебаний вмешалась. Мои пальцы были такими гибкими, такими ловкими. Я даже не дрожала. Я была самой собой, но все же и чуточку другой. Ночью я плохо спала, поскольку перед моими глазами стояла эта сцена.

— Безумица, ты не должна бросать учебу! — воскликнула Жерсанда. — Я дала себе слово, что сегодня вечером серьезно поговорю с тобой. Я не думала, что Анри заболеет и заставит нас так сильно волноваться. Конечно, я предпочла бы, чтобы Октавия умолчала о смерти Колетты Римо. Мы поговорим об этом завтра. Я молилась за бедную малышку и за Анри. Видишь, ему уже лучше, и я не хочу больше ждать. Мне необходимо твое согласие по одному очень важному вопросу.