Георг Борн - Новая царица гарема Страница 7

V. Черная Сирра

Поздно вечером в тот же самый день, когда незнакомец в золотой маске появился в развалинах у дервишей, в одном из домов Скутари у окна стояла бледная печальная девушка. Серебристый свет луны падал на вымощенный мраморными плитами двор и освещал девушку достаточно, чтобы мы могли узнать в ней красавицу Рецию. Совсем еще недавно она была так счастлива и беззаботна, а теперь! Отец ее, Альманзор, по словам людей, умер, и Реция даже не могла помолиться на его могиле, так как не знала, где она.

Реция была одна, оставлена всеми, потому что ее брат умер еще раньше, чем отец. Но, несмотря на горе, в этот вечер в сердце Реции мелькнула надежда. Аллах послал ей человека, благородное сердце которого она сразу поняла. Сади явился, чтобы спасти ее из когтей грека, и теперь образ красивого благородного юноши всюду преследовал ее. Любовь проникла в сердце Реции, и глаза ее, казалось, искали возлюбленного, а губы шептали его имя. Увидит ли она его снова? Станет ли он искать ее? Любит ли он ее так же, как она его?

Ночь уже наступила, а девушка все еще стояла у окна.

Дом находился в глубине двора, а двор отделяла от улицы высокая каменная стена. Везде было пусто и тихо.

Вдруг в тени домов послышался какой-то шорох. Невозможно было разобрать, что это такое двигалось и добралось до дома покойного отца Реции. Здесь это что-то остановилось. Вглядываясь пристальнее, трудно было решить, кто был остановившийся, так как он походил одинаково на человека и на животное; однако это неопределенное существо было одето в женское платье, а на голове его было покрывало.

Это существо добралось до ворот дома и стало в щель смотреть во двор. На дворе все было тихо. Странное создание некоторое время осматривало двор, затем неслышно скользнуло к стене, и тогда можно было ясно увидать, что у этого существа две необыкновенно длинные руки, которыми оно ухватилось за решетку, тянувшуюся по верху стены. С необыкновенной силой маленькое чудовище повисло на руках и затем в одно мгновение было уже на стене. Никакая кошка не могла бы легче взобраться, чем это существо, похожее на черного карлика. Перелезши через стену, карлик, похожая на гнома, подняла голову на окна дома.

Реция уже не стояла более у окна. Маленький черный гном постоял с минуту, оглядываясь и с видимым удовольствием вдыхая чистый воздух полусада, полудвора, в середине которого бил фонтан, окруженный благоухающими цветами. Затем он поспешно прокрался к двери и тихонько постучал. Карлик глядела в окна, точно знала, что в них должен кто-нибудь показаться. Она постучала еще раз, громче, тогда в окне снова появилась прелестная головка Реции. Лицо ее выражало испуг и озабоченность: кто бы мог стучаться к ней ночью?

– Реция! – раздался тихий голос. – Открой дверь, Реция, это я, Сирра!

– Ты? Ночью? – с удивлением спросила Реция. – Откуда ты, бедняжка? И как ты могла попасть во двор?

Стоящая во дворе показала на стену.

– Я перелезла через стену, – сказала она, – я должна была видеть тебя, Реция! Сойди скорее вниз и открой дверь, мне надо передать тебе нечто важное.

Голос говорившей звучал нежно и приятно, хотя в нем в то же время сквозил ужас.

Реция сошла и открыла дверь. Она несла в руках маленькую лампу, свет которой, упав на лицо пришедшей, осветил некрасивое лицо девушки. Реция взяла пришедшую за руку и ввела ее в дом, после чего двери за ними затворились.

Сирра была ростом не выше четырех футов, спина ее была сильно сгорблена, и в то время как остальные части тела были очень малы и неразвиты, руки выросли чересчур длинными. Голова, с которой Сирра, войдя, сняла покрывало, была также очень велика, а лицо, хотя девушке было всего четырнадцать лет, было так некрасиво, старо и темно от солнца, что прозвище Черная Сирра, или Черный Карлик, вполне шло к обладательнице его. Она с боязливой нежностью глядела на Рецию, которая обращалась с несчастной крайне ласково, так как знала, сколько бедняжка страдает от других.

– Ты так поздно пришла сюда из Галаты? – спросила Реция, предлагая Сирре сесть рядом с собою на подушки, но Сирра опустилась на ковер у ног красавицы, с восхищением глядя на нее.

– Я лучше сяду сюда и буду любоваться тобою.

– А знает ли мать Кадиджа, что ты ночью ушла сюда?

Сирра покачала головою.

– Нет, она этого не знает, – отвечала она. – Впрочем, она нисколько не стала бы огорчаться, что я подвергаюсь опасности, потому что когда я бываю больна, то она радуется, думая, что освободится от меня. Но она не должна знать, что я пошла к тебе. Она уже спала и не слыхала, как я ушла. Я еще застала одного перевозчика, который согласился переправить меня. Я должна была видеть тебя, чтобы предупредить и защитить от несчастья.

– Защитить меня? Бедное дитя, – сказала Реция, гладя черные волосы сидевшей у ее ног девушки, – ты ради меня подвергала себя опасности! Что, если мать Кадиджа проснется? Она по-прежнему дурно обходится с тобой?

– Ах, да, – прошептала несчастная, опустив голову, – она не может меня видеть, а ведь я не виновата, что так нехороша собой, не правда ли, Реция? Ведь ты же всегда добра ко мне, а мать Кадиджа постоянно зовет меня бранными именами; если она зовет меня Сиррой, как другие, то только тогда, когда накурится опиума.

– Как ты собираешься снова возвратиться в Галату?

– Это я еще и сама не знаю, но не бойся, Сирра сумеет придумать, как это сделать. Если не найдется ничего лучше, то я сумею сама переплыть на лодке без гребца, это совсем не трудно. Но выслушай меня. Ты подвергаешься большой опасности! Я не могла раньше прийти к тебе.

– Твои испуганные глаза беспокоят меня!

Сирра всплеснула руками.

– Вчера вечером к нам в Галату приехал один знатный господин, – продолжала шепотом Сирра, – хотя я не знаю, кто именно, потому что он был закутан! Мать Кадиджа выгнала меня вон, чтобы он не увидал меня и, как она говорила, не испугался бы при виде меня, я же тихонько спряталась в темном коридоре рядом с комнатой, в которой мать Кадиджа принимала знатного незнакомца.

– Ты хотела подслушать, Сирра, это нехорошо!

– Если бы я не подслушала, то не могла бы защитить тебя. Я предчувствовала несчастье. Мать Кадиджа ненавидит вас, и ее ненависть ненасытна!

– Я не думала, чтобы Кадиджа до сих пор не могла забыть, что…

– Она вас всех смертельно ненавидит, – перебила Рецию Сирра, – она хочет вашей погибели и не может никак насытить своей жажды мщения. Ты еще не знаешь Кадиджу – она ужасна. Но слушай дальше. Я прижалась ухом к двери и стала слушать. Я отлично слышала, о чем они говорили между собой. Знатный господин приехал для того, чтобы спросить объяснения появления змеи, которая попалась ему на дороге. Мать Кадиджа, вероятно, узнала посетителя, так как сказала, что змея – это твой отец, Альманзор, и что змею надо уничтожить!