Так далеко, так близко (СИ) - Эльданова Александра

I. Судьба?

"От этой муторной юности, горького детства,

Странных взрослых идей

Мне предстоит бежать, чтобы согреться."(1)

Я снова бреду по празднично украшенной улице, черпая снег разбитыми кроссовками. Новый год… Мишура, гирлянды, еловые лапы… Чужой праздник. Чужой. На своём — не едят картошку, не считают копейки, чтоб хватило на хлеб.

Домой мне не хочется. Есть ли у меня дом вообще? Вот вечно пьяная мать, постоянно хватающаяся за широкий солдатский ремень, есть. Есть её противные и мерзкие хахали, которые норовят прижать меня в тесном уголке. Это — есть, а дома — нет. И праздника не будет.

Я помню, когда они были — светлые, волшебные. Тогда был жив отец.

"А доктор сказал: "Не спасти" -

Губы черны от копоти."(2)

Стена. До неё доли секунды, я даже руль вывернуть не успею. Вся жизнь перед глазами. А что в ней было-то, чтоб вспоминать?

Удар. Скрежет сминаемого металла. Больно… Дышать больно…

"Пусть он не будет рыцарем,

Но пусть он придет за ней."(3)

До этого я никогда не подбирал голосующих, но сегодня весь день был наперекосяк. Почему я затормозил? Пожалел насквозь мокрую девчонку, прыгающую под дождем? Потом я начну верить в Судьбу, а пока я злой и голодный.

— До Интернациональной подбросите?

Я мысленно прикинул, какой крюк давать на окраину и собрался повежливее отказать, но черт меня дернул посмотреть в глаза этой девице. Кота из "Шрека" помните? Вот такие же глаза были у неё.

— Садись.

— Только… — девушка всё еще торчит под дождем, — у меня денег почти нет.

— А у меня сегодня день добрых дел — грехи замаливаю. Садись, довезу.

— И много грехов? — спросила она, устраиваясь на соседнем сидении и пристегиваясь.

— Как раз на крюк до Интернациональной.

Девушка улыбнулась. Нет, она явно старше, чем мне показалось. Двадцать пять?

— Меня Майя зовут, а вас?

— Владислав. Но лучше Влад. И не выкай… Попутчица.

— Не стану… Спаситель.

— И от чего же я тебя спас?

— От торчания под дождем поздним вечером, на окраине неблагополучного района.

— Возникает вопрос — что же ты делала в неблагополучном районе?

— Отношения выясняла и на жизнь зарабатывала, — Майя демонстрирует кулак с содранными костяшками. Та-а-ак…

Девушка заметила мою реакцию и хихикнула.

— Да каскадер я! А на стадионе снимали сегодня. И какая-то сволочь увела у меня сумку. Расслабься. И на будущее: если бы у меня были черные мысли, я бы села не рядом, а сзади. Удавка, нож, пистолет — это все удобнее с заднего сидения.

— Дивные разговоры мы ведем. Кстати, первый раз вижу девушку-каскадера.

— Тема разговора — это специфика работы. А каскадер я уже не настоящий, а на пенсии.

— Не рановато?

Майя помрачнела.

— Рановато. Но так получилось. А чем ты по жизни занимаешься?

— Скучной бумажной работой. Начальник службы безопасности в "Стройкоме".

Майя присвистнула:

— Не слабо! И это бумажная работа?

— Ну да, — пожал я плечами, — в основном это куча писанины. Никакой героики.

На светофоре я её наконец разглядел, насколько это возможно в полумраке салона. Стройная, светлокожая и темноволосая. Косметики нет совсем, зато в левом ухе аж три сережки. А хорошенькая ведь. Очень.

— Как ты домой-то попадешь? Или ключи не в сумке? — спросил я.

— В сумке. Но квартирная хозяйка живет в том же подъезде — у неё есть запасные.

М-да. Мало нынче платят каскадерам, если им приходиться снимать квартиру у черта на рогах.

Остаток дороги прошел под пустую болтовню ни о чем.

— Спасибо! — девушка чуть помедлила прежде, чем захлопнуть дверцу.

— Не за что. Я зарабатывал плюсики к карме.

Всё-таки я дождался пока стройная фигурка в черном скроется в подъезде обшарпанной девятиэтажки, выходящей прямо на проспект. Потом узрел вывеску супермаркета и вспомнил, что дома пустой холодильник. Стоянка перед маркетом забита, джип пришлось бросить прямо во дворе. Да ладно, тут только дорогу перейти — не развалюсь.

Затарившись набором холостяка, которым являюсь уже два года (не могу сказать, что мне это нравится, но график работы… А девиц для необременительных постельных отношении хватает) мирно потопал к машине, мечтая выкурить сигаретку и добраться уже до дома. Внимание моё привлекла ссутулившаяся фигурка на лавочка около подъезда. Майя.

— Ты почему здесь?

Она обернулась.

— Хозяйки дома нет. Видимо у дочери ночевать осталась. А где она живет — я не знаю. Ты почему не уехал?

Я кивнул на супермаркет, чертыхнулся про тебя, присел рядом с девушкой и закурил.

— А угостить даму сигареткой? — поинтересовалась Майя.

— Курить вредно, — авторитетно заявил я, щелкая зажигалкой у её сигареты.

— Это мне говорит человек, который сам курит.

Я усмехнулся. Что-то мне мешало уйти. Девчонка мне никто, я ничем не обязан, но бросить её в темном дворе в мокрой куртке не позволяла совесть. Или еще что-то.

— Может подруге позвонишь? Не здесь же ночевать.

— Нет у меня подруг. В этом городе. Не обзавелась. Ладно, до утра каких-то часов девять, — как-то уныло прозвучало.

И я решился.

— Поехали.

— Куда? — она недоуменно посмотрела на меня.

— Ко мне. Приставать не стану, я не маньяк.

— Ты… Серьезно? Влад, спасибо, но ты ничем мне не обязан и…

— Майя.

— Я не хочу тебя обременять…

— Май, ты никого не обременяешь. Квартира у меня большая, захочешь — до утра и не встретимся. Ну куда ты без ключей и денег? Правда тут ночевать станешь? Промокла ведь. Что с тобой утром будет? Соглашайся.

Молчит.

— Майя, ну не маньяк я! Чем хочешь поклянусь.

— Бог с тобой.

Я почему-то обрадовался.

Возле моста, уже у самого моего дома, Майя стала задремывать. И она собиралась всю ночь на лавочке провести! Черт… Что со мной такое?

— Подъем!

— Уже? — пробормотала девушка, но всё же из машины выбралась и беззастенчиво потянулась.

Я нервно сглотнул, засмотревшись на идеальное тело. Э нет! У меня просто акт доброй воли!

Первым делом я отправил Майю в душ, снабдив шортами, забытыми еще моей бывшей супругой и собственной футболкой.

Готовить я умею. Но не люблю. Лень, да и не для кого, если честно. Сам я питаюсь тем, чем в четверг забивает мой холодильник приходящая домработница. Но сейчас она в отпуске, и мне волей-неволей приходиться обходиться полуфабрикатами. Или… Впрочем "или" случилось только сегодня. Надеюсь, Майя не вегетарианка.

— Тебе помочь?

Светлые ангелы! Мешковатая футболка скорее подчеркивала, чем скрывала. Абсолютно прямые волосы красиво спадали на плечи, а длинные ножки… Обалдеть! Такую красоту грех прятать. Куда там тем моделькам с их анорексией! Там же ни груди, ни задницы!

— Да я закончил почти…

Поняла. Усмехнулась и присела на угловой диванчик. И бесконечности свои вытянула. Бедный я.

— Тебе идет этот фартучек, — тихо хихикнули за моей спиной.

— Мне самому нравится, — ну а что я еще скажу? Ростом меня Бог не обидел, плечи и мышцы — это профессиональное поэтому бело-розовый клетчатый фартучек в рюшах, да еще и завязывающийся пышным бантом чуть повыше… Пятой точки. Ну, поздно бабушка пить "Боржоми" — почки уже отвалились.

— Я всё жду стандартных вопросов.

— Это каких же? — спросил я, выключая плиту.

— Кто? Что? Откуда? Так же в программу должна входить моя краткая биография. Неужели тебе неинтересно, кто сидит у тебя на кухне?

Я хмыкнул.

— На моей кухне сидит очень красивая девушка, а что касается биографии… Майя, если мне надо будет, я и так всё узнаю — профессия в кровь въелась. Захочешь — расскажешь сама.

— Всё-таки ты странный… Мне-то спрашивать можно?

— Если хочешь.

— Хочу.

— Не вопрос, — я наконец оборачиваюсь. — Только поужинаем, и допрашивай.