Идиллия Дедусенко - Самая счастливая осень (сборник) Страница 11

Приняв уже назначенные процедуры, друзья записались к психотерапевту. Оба. Павел сказал, что ему-то консультация не нужна, но он будет представлять собой группу поддержки для Андрея. Впереди них оказались две женщины, и друзья сели чуть в отдалении в кресла. В холле показалась Фаина. Павел сразу встрепенулся, даже приподнялся в кресле и с явным желанием остановить ее сказал:

— Что там на Млечном пути? Какие неожиданности подстерегают моего друга в кабинете психотерапевта?

— Покой, — изрекла Фаина, не останавливаясь, и Павел с сожалением опустился в кресло, а женщина прошла дальше.

Заметив странную перемену в поведении Павла, Андрей сказал:

— По-моему, она уже не кажется тебе занудой.

— Видишь ли, мы здесь как вакууме. Не с профессором же Остапенко беседовать о предначертании звезд.

— Так ты для этого завоевываешь расположение Фаины? Но она, кажется, не торопится пойти на сближение.

— Друг мой, — назидательно заговорил Павел, — женщину надо постепенно приучить к мысли о том, что она тебе нужна.

— И что ты готов для нее при этом сделать?

— Ты не понял. Она нужна мне как духовная опора, как посошок. Женщины вообще выносливее мужчин, потому и живут дольше.

Из кабинета вышла отдыхающая и, обратившись к мужчинам, сказала:

— Врач просит зайти следующего.

Андрей поднялся и решительно пошел к двери. Войдя в кабинет, остановился на пороге, внимательно всматриваясь в профиль девушки. Но вот она повернула голову и с едва заметной улыбкой сказала:

— У вас такой вид, будто вы готовитесь к корриде.

— Решительный? — уточнил Андрей, все еще не двигаясь с места и продолжая рассматривать лицо девушки.

— Проходите, садитесь в кресло, — пригласила врач.

Андрей сел, не отрывая глаз от ее лица. Он пытался найти знакомые черты, уловить свет лучистых глаз, но не находил. Перед ним сидела незнакомка, красивая, спокойная, доброжелательная, но…совсем чужая. Она не была похожа на Тину, но все же что-то едва уловимое напоминало ему почти забытую девушку далеких лет. Может, выше обычного вскинутые брови или чуть приподнятые уголки губ? Андрей и самому себе не мог бы объяснить, почему он так старательно искал в лице этой девушки черты своей любимой. Впрочем, все понятно. Это Фаина утверждает, что Татьяна — дочь Тины. А вдруг ошибается? Вдруг эта девушка не имеет никакого отношения ни к Тине, ни тем более к нему?

— Вы еще долго будете меня разглядывать? — спросила Татьяна, и вдруг знакомая летучая улыбка промелькнула на ее губах.

Андрея будто током ударило. Вот оно! Эта улыбка принадлежала только одной на свете девушке, и значит, та, что сидит напротив, вероятнее всего, ее дочь. Но его ли?

— Когда же я услышу, наконец, «жалобы турка»? — спросила врач все с той же летучей улыбкой.

— Какого турка? — спросил Андрей, с трудом отрываясь от своих мыслей.

— Да вы не склонны к юмору.

— А! Нет, нет, склонен, склонен, — заторопился Андрей.

— Тогда начинайте жаловаться, — предложила врач.

— На что?

— Ну, хоть на что-нибудь. Вы же ко мне за помощью пришли.

— Да, да, конечно, я плохо сплю, — торопливо сказал Андрей, понимая, что уже надо назвать причину посещения психотерапевта.

— Дома тоже плохо спите или вам так на курорте не повезло? — поинтересовалась врач и потерла переносицу средним пальцем левой руки.

Пораженный этим жестом, Андрей сбивчиво спросил:

— А скажите, доктор, жесты, манера поведения передаются по наследству?

— Безусловно.

— Даже, если ребенок никогда не видел отца?

Татьяна Николаевна внимательно посмотрела на странного пациента и спросила:

— Почему вас это интересует? Ваш плохой сон связан с семейными проблемами?

Она снова провела пальцем по переносице и слегка тряхнула головой так, будто отгоняла надоедливую муху. Андрей, и без того бледный, побледнел еще больше.

— Я вижу, вам нехорошо, — сказала врач, — выпейте воды, закройте глаза и постарайтесь расслабиться… Вот так… А беседу, пожалуй, перенесем на завтра.

— Хорошо, д…доктор, — запинаясь на этом слове, которое ему хотелось заменить другим, согласился Андрей. — Но ответьте мне только на один вопрос: если отец никогда не видел свою дочь, должен ли он признаться…

Андрей остановился, но врач подхватила:

— Признаться в родстве?

— Да!

Татьяна Николаевна несколько секунд внимательно смотрела на пациента, затем спокойно сказала:

— Это зависит от многих обстоятельств. Главный принцип здесь, как и в медицине: не навреди. Так, на сегодня сеанс окончен, приходите завтра, когда соберетесь с мыслями и сможете сказать более конкретно, что вас беспокоит, отдыхающий Дружинин. Ведь это ваша курортная карта передо мной?

Андрей кивнул и вышел из кабинета. Когда его, бледного и взволнованного, увидел Павел, он отказался от визита к врачу и пошел вместе с другом в палату.

— Тебе удалось хоть что-нибудь выяснить? — спросил Павел. — Что-то уж очень быстро она провела сеанс.

— Это она! — словно не слыша его, сказал Андрей. — Дочь Тины! Она мало похожа на мать, но улыбка!..Я сразу её узнал.

— Я о тебе спрашиваю! Ты признал в ней свою дочь?

Андрей вдруг рассмеялся, тихо, почти беззвучно, и долго раскачивался, мотая головой, из чего Павел понял: у друга нервный срыв, и скоро ему понадобится не психотерапевт, а психиатр. Поэтому он предложил:

— Давай отложим этот разговор на утро.

— Вот и доктор то же самое сказала! — перестав смеяться, Андрей встал и нервно заходил по комнате. — Понимаешь, она обратилась ко мне точно так, как когда-то ее мать: «Отдыхающий Дружинин».

— Да они все так к нам обращаются!

— Нет, ты не слышал эту интонацию! Не видел эту улыбку!

— Ну ладно, пусть будет так: это дочь твоей Тины. А ты-то, ты-то…

— Скажи, как я встряхиваю иногда головой? Вы все еще смеетесь надо мной при этом.

— А! Это! Словно от мухи отмахиваешься.

— Вот именно! Татьяна…Николаевна делает это точно так же!

— Это могло тебе показаться.

— А потереть переносицу средним пальцем левой руки — чья привычка?

— Твоя, но это может быть простым совпадением.

— Ты что, не хочешь, чтобы у меня появилась дочь? У самого двое — сын и дочь, а мне, значит, никого не надо?

— Да что ты, Андрюша! Просто на таких догадках не строится линия родства. В таких случаях самое надежное — генетическая экспертиза.

— Но надо, чтобы на это согласились двое: я и она. Или мне тайно вырвать волосок из ее головы? Как ты себе это представляешь?