Джейн Арбор - Лето каждый день Страница 15

Я рассказала тете Аните про Николаса Берна, и она тут же прониклась заботой о нем, как прежде о Клайве. Я сказала ей, что Николас, по крайней мере, может общаться с хозяйкой дома, но тетя по-прежнему беспокоилась, кто ему стирает и тому подобное. Ее не убедили мои слова о том, что прачечные — это настоящее спасение для холостых мужчин.

Но больше всего меня удивил дядя Леопольд, который попросил меня в разгар обсуждения планов на воскресенье отнести от него записку Клайву. Четким учительским голосом он объяснил:

— Я подумал над вопросом, который он поставил передо мной, и так как мне в голову пришло решение, я предлагаю ему обсудить его, если он найдет это возможным. — Поверх очков дядя Леопольд посмотрел на тетю Аниту: — Думаю, ты можешь еще раз пригласить его на обед, милая? Возможно, в воскресенье?

— Конечно. В это воскресенье, и пусть он познакомится с новым другом Лорел. — Тетя Анита повернулась ко мне: — А как насчет миссис Энтони? Ее тоже позвать?

Слава богу, дядя Леопольд помешал мне закричать «нет». Он объяснил, что они с Клайвом будут обсуждать технические вопросы. Вряд ли это заинтересует Бланш. После обеда я буду развлекать моего нового знакомого, а…

— А я буду мыть посуду? — поддразнила его тетя Анита и поцеловала его в лысину.

Итак, записка дяди Леопольда содержала приглашение, и я передала ее Клайву. Он быстро прочитал послание и спросил:

— В воскресенье? Да, хорошо. Поблагодарите мистера Норта, Лорел. Я приду. — И сел, медленно перечитывая письмо.

Я хотела оставить его, но внезапно он поднял голову:

— Похоже, ваш дядя что-то придумал. Он сказал вам, в чем дело?

— Только то, что придумал какое-то решение.

— Он был очень заинтересован и понял, с какими трудностями мы сталкиваемся, потому что много знает о растительности в пустынной зоне. Ваш дядя считает, что «Пэн-Олеум» может принять наш проект орошения, если мы представим его в миниатюре. Он предлагает создать модель песчаной дюны в аэродинамической трубе; обработанные и необработанные ростки будут подвергаться порывам ветра со скоростью от десяти до шестидесяти с лишним миль в час, а результаты потом сравним.

— Думаете, это сработает? — с сомнением спросила я. — И кто будет строить аэродинамическую трубу?

Клайв усмехнулся:

— Воротилы из «Пэн-Олеум». Но если необходимо, я сделаю ее собственными руками. Интересно…

Он замолчал, рассеянно глядя на письмо дяди Лепольда, и, видимо, не заметил моего ухода. Если это действительно открытие, которого он так ждал, я должна быть рада. Но я думала о том дне, когда истекут три месяца его пребывания в Англии. Если бы кто-нибудь сказал, что я с ужасом стану ждать его отъезда, я бы едко ответила: «Да вы шутите!»

Осенью Салли вернется в гостиницу, а может и нет, в зависимости от состояния Джона, а я опять буду работать у Алмы Фрейн. Как я могла знать, что всего несколько недель спустя осень станет для меня временем года, когда Клайва больше не будет рядом, а я останусь наедине с этим летом, которое нужно забыть?

Глава 5

У меня было такое чувство, что пройдет совсем немного времени, прежде чем Николас Берн попросит называть его просто Николас, что и произошло в то воскресенье за рюмкой шерри перед обедом. Однако он сделал это предложение тете Аните, которая так и просияла:

— Конечно же! Я принадлежу к тому поколению, которое никогда без спроса не называло людей по имени. Но мне это нравится, словно падают какие-то барьеры. А вы как думаете, мистер Марч? — обратилась она к Клайву.

Он потягивал шерри.

— Это экономит время. И если бы не были преданы своим убеждениям, то спросили бы: «А вы что думаете, Клайв?»

Тетя Анита весело рассмеялась:

— Так и следовало спросить! Но должна признаться, что немного слукавила. Я действительно называю вас по имени с тех пор, как это начала делать Лорел. Надеюсь, вы не возражаете?

— Почему я должен возражать? Это так естественно в кругу друзей. В любом случае, если я называю Лорел по имени, то ожидаю, что она просто ответит: «Привет!»

Это вызвало всеобщий смех, и мы приступили к обеду. Клайв удовлетворил любопытство Николаса о своей работе. Он объяснил, что в основном мелиораторы представляют собой сборище людей различных национальностей. Они живут в передвижных лагерях, а примитивная штаб-квартира располагается в ближайшем городе. Сейчас их финансовое положение было очень стесненным, но если бы нашлись спонсоры, понадобилось бы всего несколько лет на создание оазиса. Оттуда оставался бы лишь один шаг до самостоятельных городов-садов в пустыне — целых населенных пунктов там, где раньше ничего не было.

Николас спросил:

— Но для ваших энтузиастов это унылая жизнь. Никаких жен и подруг?

Клайв покачал головой:

— Никаких подруг, если не считать местных жительниц. Но некоторые рабочие уже женаты. Эти женщины готовы делить с ними все тяготы.

— Какие именно?

— Подумайте сами. От них требуется больше мужества, чем от мужчин. В повседневном смысле никаких магазинов, кухонных приспособлений, чудовищный климат. С другой стороны, чувство юмора, мужество, вера, и, возможно, самое неприятное — то, что приходится лишь делить свое место с мужем, а не занимать то, которое принадлежит по праву. Некоторые женщины на это способны, а другие нет, но кто их может винить?

Я не могла представить Бланш среди таких женщин, что доставило мне пусть и недолгое, но все же, удовольствие. Ревность подсказала мне, что, говоря о тех, которых нельзя винить, Клайв имел в виду именно Бланш. А другие? Относил ли он меня к ним? И как это узнать, если мне не дали даже маленького шанса?

После обеда дядя Леопольд и Клайв уединились, а Николас, которому нужно было сделать несколько звонков по работе, попросил меня поехать с ним. Я согласилась. Мы выпили в кафе по чашке чая, и когда Николас захотел поговорить о Клайве, я не противилась, испытывая удовольствие оттого, что могу называть вслух его имя так привычно, словно это совершенно безразличный мне человек, а не тот, который был для меня всем на свете.

Николас заметил:

— Он, конечно, прав. Не каждая девушка согласится делить своего мужа с чем-то еще: с работой или другими людьми.

Я ответила:

— Вы имеете в виду жен священников или врачей?

— Представителей всех творческих профессий, от физиков-ядерщиков до поэтов. Или поэты того не стоят?

Я засмеялась:

— Откуда мне знать? А вы несправедливы к девушкам. Многие могут привыкнуть к чему угодно, если только… — Я заменила слова «они влюблены» на «им придется» и добавила: — Я бы могла.