Развод. Ты ее копия - Александра Багирова Страница 2

До меня начинает доходить весь ужас ситуации. Смена имени… Наталья… Не только имени… Муж просил меня перекраситься, муж повел меня к пластическому хирургу и мне меняли форму носа.

Он говорил, что видит, как мне будет лучше. И если есть возможность, почему бы не изменить что-то в своей внешности.

Я отказывалась, а он так долго уговаривал. Находил столько аргументов. А я его так люблю, что не смогла отказать. Хоть операция далась сложно. И я сто раз пожалела, что на нее пошла. А сейчас я смотрю на свой сделанный нос… на ее нос… И хочется заорать в голос. Потому что осознания рвет меня острыми зубами, я истекаю кровью внутри.

— А у тебя что еще и со слухом проблемы? — она режет мясо ножом. На ногтях розовый маникюр, губы нежно-розовые.

Именно таким цветом меня Макс просил красится. Даже сам мне помаду, тени покупал, и уходовую косметику. А я была уверена, что мне достался золотой муж, который так во всем разбирается и заботится обо мне.

— Нат, сбавь тон, — он осаждает незваную гостью.

— Я еще даже не начинала, Макс. Так рассказывайте, как вы тут живете-поживаете? Как ты, муженек, до такого докатился?

— Мне тоже интересно, почему ты до сих пор не выгнал ее из дома? — спрашиваю мужа и голос даже не дрожит. Хотя внутри апокалипсис.

— Это и ее дом тоже, — отвечает спокойно.

А сам пожирает ее глазами. Никогда в жизни я не видела такого взгляда у своего мужа. Это не восхищение, это нечто другое, гораздо сильнее что-то темное и пугающее.

— Как ее? — делаю глубокий вдох. — Я хочу понять, что тут происходит!

— А тебе кто разрешал свой птичий клювик открывать? — Наталья смотрит на меня выгнув бровь. Насмешливо с таким чувством превосходства, словно я хуже пыли под ее ногами. — Макс, избавься от нее, — тычет в мою сторону вилкой. Она меня раздражает.

Глава 3

— Ты думаешь, — беру себя в руки, на губах снисходительная усмешка, — Тебя это красит? Отлично выглядишь в своих глазах? А по факту, ты просто хабалка, которая ввалилась в чужой дом. А ты, — обращаюсь к мужу, — Позволишь ей разговаривать со мной в таком тоне?

Я знала, что у Макса до меня была жена. Он не любил распространяться на эту тему. Сказал, что она уничтожила его доверие и не заслуживает рассказов о ее подлой личности. Я не видела фото, ничего в доме не напоминало о ней. Он так и говорил: «Я полностью вычеркнул ее из своей жизни. Уничтожил все, что с ней связано. Ты моя единственная и настоящая любовь, Нат».

А теперь выясняется, что из меня лепили ее копию? Как еще объяснить все происходящее с моей внешностью и не только?

— Реально, Нат, ты перегибаешь. Ты свалилась как снег на голову, а ведешь себя так, будто за хлебом вышла, — в его голосе обида и боль, приправленные строгим тоном.

— И что ты сделаешь? — прикладывает указательный палец с розовым ногтем к нижней губе, — Накажешь?

В ее глазах хищный блеск, и в зрачках Макса вспыхивает что-то горячее и болезненное. Вот где волчица… вот кого он так называл…

Прикладываю руку к сердцу, оно колет так, что сложно даже вдохнуть. Мне бы встать и уйти, так ноги совсем одеревенели.

— Тебе не понравится, что я сделаю, — чеканит медленно, и при этом немного в ее сторону наклоняется.

— Проверим? — она ему подмигивает.

Но основной диалог происходит между слов. Взглядами, жестами. Я будто вижу перед собой не своего заботливого Макса, а совсем другого мужчину. Чужого мне. Незнакомого.

— Я вам не мешаю? Макс? — сжимаю руками покрывало.

Нельзя показывать слабость. Нельзя выпускать эмоции.

Он нехотя отлепляет от нее взгляд, переводит на меня.

— Если честно, не очень. Ты как мебель, незаметная, невзрачная, неудачная копия оригинала, — она взмахивает рукой, словно отмахивается от назойливой мухи. — Макс, а ты, я смотрю, подкачался, — поддается вперед и шустро пробегает пальцами по его руке.

В месте ее касания, кожа моего мужа покрывается мурашками.

— Прекрати, Нат. Наташа моя жена, она носит моего ребенка. Не надо ее расстраивать. Ей нельзя волноваться, — он это говорит, а сам пожирает ее глазами.

Я достаю телефон и набираю номер полиции. Единственное, что могу сделать, чтобы попытаться прервать эту мерзость.

Это мой дом. Уходить я не собираюсь. Ночь и холод на улице. А мне надо думать про малыша.

— Добрый день! Ко мне в дом ворвалась незнакомая женщина, — говорю после того, как на том конце принимают вызов.

— Наташ, ну что такое! — Макс молниеносно вскакивает со своего места и выхватывает у меня телефон. — Прошу прощения, недоразумение вышло. Извините, — оправдывается.

— Дорогуша, — она барабанит ногтями по столу, склоняет голову набок. — После нашего развода половина этой квартиры моя по закону. Но я милостиво разрешила Максу тут жить. Не стала ничего делить. А теперь я вернулась к себе домой. И если хочешь выглядеть идиоткой и истеричкой перед полицией, пусть приезжают, я не против. Пообщаемся.

— Она права, — Макс прячет мой телефон к себе в карман. — Половина этой квартиры принадлежит Нате.

У нас большая квартира в центре города. Муж говорил, что она его. Он сам ее купил. Никаких упоминаний о доле бывшей.

— Чего я еще не знаю? — спрашиваю, пытаясь проглотить колючий ком в горле.

— Ты даже не представляешь, — она закатывает глаза.

— Максим, пусть она уйдет, — требую у мужа.

Мне надо с ним поговорить. Все выяснить. Но без этой особы.

— Из своей квартиры? Как ты себе это представляешь, Наташ? Выгнать человека в ночь? — он подходит ко мне, гладит по голове. — Прошу тебя, успокойся, тебе нельзя нервничать.

— А я могу успокоится, глядя на это все? — малыш больно пинается, охаю и хватаюсь за живот.

— Тебе надо прилечь. Я тебя отнесу, — пытается взять меня на руки.

— Вау, какие голубки, — всплескивает руками его бывшая. — Потрясающе! Я растрогана. Только не пойму, Макс, ты что таким жлобом стал, что даже ей кольцо новое не купил? Решил пусть мое обручальное донашивает? Помню, ты тогда за него