Джульетта Армстронг - Растоптанная гордость Страница 25

— Но, Дафни, это же абсурд! — Сильвия гладила золотистые распущенные волосы, целовала мокрые от слез щеки. — Если вы с Гаем серьезно увлечены друг другом, то нет никакого смысла так мучить себя. Ты должна хотя бы выяснить, насколько сильно привязана к нему.

Дафни взяла себя в руки и подняла на сестру глаза, похожие на влажные от росы цветы незабудки.

— Нет, Сильвия, ничего не выйдет. Если мы станем встречаться, то уже не сможем разлучиться. Это все равно что смерть. О, я знаю, что ты думаешь: что все это ребячество, что девушка, которой еще нет и восемнадцати, не может быть серьезно влюблена. — Она вдруг замолчала и через мгновение прибавила: — Знаешь, Сильвия, я не верю, что ты была по-настоящему влюблена в кузена Джулиана, иначе ты не смогла бы так легко перенести все, что произошло между вами. Если б ты чувствовала к нему то же, что я к Гаю…

Сильвия загадочно улыбнулась.

— Надо признать, Дафни, что ты права. Быть может, мне и вовсе не дано любить. И все же давай-ка вернемся к тебе и Гаю. Напиши ему. Напиши, что поговорила со мной и что я прошу его приехать поскорее.

Милое личико Дафни озарилось радостью, но уже в следующую же секунду снова омрачилось, и она встревоженно спросила:

— Но, Сильвия, о какой помолвке может идти речь, если ты не желаешь иметь ничего общего с Меррингами? Гай и его брат Джок дружат с Меррингом, а Джок и Тэсса собираются этим летом пожениться. Получается, что я попадаю в круг людей, которых ты и знать не хочешь.

— Но это не означает, что я буду видеться с Меррингами чаще, чем теперь, — рассуждала вслух Сильвия. — Другое дело, если бы ты собиралась замуж за Джулиана. Но, к счастью, это не так.

— Конечно, не так, — простодушно повторила Дафни. — Если не считать твоих рассказов о нем, он мне кажется слишком старым и каким-то вялым. — И она доверительно прибавила: — Знаешь, что мне сообщил Гай? Тэсса считает, что ее брат, скорее всего, женится на ее подружке Мариэтт Дюпон. Очень симпатичная и талантливая девушка. Она француженка и собирается стать профессиональной актрисой. Джулиан часто возит ее танцевать.

Слова эти буквально сразили Сильвию, хотя она сама затруднилась бы объяснить почему. Ей и в голову не приходило, что Джулиан интересуется девушками, возит их танцевать. А с другой стороны, разве не глупо думать о нем как-то иначе? Разве не доказал он ей своим ленивым флиртом и тем наглым поцелуем, которым ошарашил ее на глазах у целой толпы на Пэддингтонском вокзале, что он опытный и искусный сердцеед? Как она, дурочка, могла считать себя единственной? И разве не очевидно, что с его состоянием и более чем средней внешностью он может позволить себе все, что захочет? Ему не доставляет труда добиться согласия любой девушки.

— По-моему, для влюбленной барышни ты слишком отвлекаешься от темы, Дафни, — проговорила Сильвия добродушно-шутливым тоном. — Отношения с родственниками мужа или жены всегда проблема. Предлагаю забыть о ней на время, а тебе лучше сесть и написать Гаю письмо с просьбой вернуться. Конечно, твое самолюбие будет чуточку задето, зато…

— Самолюбие? — Дафни смотрела на нее в немом изумлении. — О каком самолюбии может идти речь, если один человек любит другого? — Голос ее вдруг изменился. — Вот если бы я знала, что не нужна Гаю, тогда другое дело. Тогда бы я не стала писать ему, это уж точно. Хотя… Непременно дала бы ему возможность доказать свою любовь.

Сильвия с любопытством смотрела на сестру.

— А вдруг Гай думает, что не нужен тебе? Он может проявить гордость и упрямство.

— Но, Сильвия, милая, когда он получит мое письмо, он сразу поймет, — терпеливо, словно малому ребенку, объясняла Дафни. — Он мигом примчится сюда. — Тут лицо ее вновь омрачилось, и она в отчаянии воскликнула: — Но, Сильвия, я же не знаю, где он! У меня нет его адреса!

Сильвия с трудом сдержала улыбку. Дафни, с легкостью отметающая любые возможные психологические трудности, так нелепо испугалась малейшей практической преграды.

— Детка, ты могла бы в любую минуту узнать его адрес у Меррингов, — с улыбкой проговорила она. — Впрочем, Джулиан уже оставил его мне. — И она протянула сестре листок из записной книжки.

Раздался звон дверного колокольчика, Сильвия предостерегающе подняла палец и решительно наказала сестре:

— Сиди здесь, пиши письмо и не высовывайся.

Уверенное пророчество Дафни относительно того, что Гай «мигом примчится», сбылось. На следующий день он приехал на мотоцикле с коляской, набитой нехитрым скарбом и рисовальными принадлежностями. Парень просто сиял от счастья. О помолвке он и думать не хотел, а просто был уверен, что они с Дафни поженятся, как только он получит гонорар за панно. Вот почему ему так не терпелось поскорее приступить к работе.

Теперь ему принадлежала не только спальня, но и комната на чердаке с огромным сводом, которую он превратил в мастерскую, настояв на том, чтобы платить за обе, и в которой Дафни часами позировала ему. Очень скоро она обнаружила, что это весьма утомительное занятие и что художник за работой всего лишь разговорчивый собеседник. Однако, несмотря на усталость, она все же успевала помогать Сильвии, и очень скоро к ней вернулись здоровье и живость. Сильвии оставалось только порадоваться возвращению юноши.

Он и самой ей начал нравиться. Он сразу же стал для них братом, помогал по хозяйству, и чувствовалось, что этот дом и ему теперь родной. К немалому удивлению Сильвии, Гай оказался неплохим счетоводом и разработал для нее гораздо более простой и удобный способ ведения бухгалтерии. В электроприборах и проводке он разбирался хуже Мартина, зато с легкостью выполнял все плотницкие работы.

Пэм, обожавшая рисовать, видела в нем божество. Она таскала за ним кисти и краски, приставала к нему с разговорами и вся светилась от счастья, когда он хвалил ее рисунки и акварели.

Что касается Айви, то она, судя по всему, считала поворот событий собственной заслугой и была счастлива своим романом с Джо Блисоном.

К облегчению Сильвии, Мерринги больше не заглядывали в кафе, и, хотя Гай время от времени увозил Дафни пообедать или провести вечер в Грейт-Хиклинг, все шло вполне размеренно, и Сильвия перестала ждать подвоха.

Однако в конце месяца все же случилась неприятность. Приехав как-то раз вместе с Гаем из Грейт-Хиклинг, Дафни наутро сообщила за завтраком, что свадьба Тэссы назначена на начало сентября и что вся их семья приглашена на торжество. Однако и это было еще не все. Саму Дафни попросили выступить в качестве одной из четырех свидетельниц невесты.

— Как по-твоему, Сильвия, я смогу? — спросила она. — А Гай будет шафером. Представляешь?