И смех, и грех, и… Два соседа - Ольга Дашкова Страница 3

На мне платье, которое кричит: «Смотри, но трогать дорого обойдется». Дед открывает дверь, смотрит на меня, как на бомбу с часовым механизмом, и ворчит:

– Алина, ты чего приперлась? Эти балбесы тебе только нервы потреплют, я видел как вы недавно познакомились.

– Дед, расслабься, – я подмигиваю. – Я просто пирог принесла. Не хочешь же, чтобы твои гости голодали?

Макс и Дэн сидят в гостиной, и, когда я вхожу, оба замирают, как будто я – торт на их день рождения. Ставлю шарлотку на стол и говорю:

– Ну, мальчики, пробуйте. Только осторожно, мои пироги такие горячие, что можно обжечься. – Я делаю паузу, глядя на Макса. – Особенно ты, блондин. Выглядишь, как тот, кто любит все горячее.

Максим ухмыляется, отрезая себе кусок.

– Соседка, если твои пироги такие же сладкие, как вся ты, я готов рискнуть.

Данил молча берет кусок, но его взгляд – это чистый огонь. Он откусывает, жует медленно, и я чувствую, как он оценивает не только пирог, но и меня.

– Неплохо, – говорит, и это, похоже, его максимум комплиментов. – Но я больше по мясу.

– О, милый, – я наклоняюсь чуть ближе, чтобы он почувствовал мой парфюм. – Мясо – это хорошо, но мои пироги и ватрушки – это уже десерт для чемпионов.

Дед Аркадий закатывает глаза и бормочет:

– Вот и все, приплыли. Алина, не ведись на этих кобелей. Они тебе только сердце разобьют.

Я смеюсь, убирая прядь волос с лица. Ох, дед, если бы ты знал, как я люблю играть с такими, как они.

Максим – он как теплый виски, от которого хочется танцевать. Данил – как буря, от которой мурашки по коже.

И оба они смотрят на меня, как будто я – их билет в рай и это заводит. Ну, парни, держитесь. Я знаю себе цену, и вам придется попотеть, чтобы меня завоевать.

А в голове крутится мысль: «Эти двое – явно не просто приезжие, они не просто приехали потому, что соскучились по дуду. Они явно в бегах, это ясно, как мой яблочный сироп. Но, какие же они аппетитные, а у меня давно никого не было. И если они думают, что могут просто так влезть в мою жизнь и устроить тут свой тестостероновый парад, то они еще не знают меня».

Глава 3

Алина

Новое утро врывается в спальню с наглостью петуха, который, похоже, решил, что его миссия – разбудить всю деревню в пять утра. Но сегодня я просыпаюсь не от его воплей, а от жара, который пульсирует в моем теле, как будто кто-то поджег мою постель.

Всю ночь мне снились эти чертовы соседи – Максим и Данил.

В моем сне они были везде: их руки скользили по моей коже, губы дразнили, а тела прижимались так, будто мы снимались в самом запретном порно.

Максим шептал мне на ухо свои пошлые шуточки, пока его пальцы находили все мои слабые места, дразнил, ласкал. А Данил, молчаливый и суровый, брал меня с такой силой, что я проснулась, задыхаясь, с трусиками, которые прилипли к моей киске от влаги.

И вот я лежу, уставившись в потолок, и чувствую, как мое тело гудит, как провод под напряжением.

«Черт, Алина, соберись, – думаю я, но мои руки уже сами тянутся вниз. – Это просто сон, гормоны, ничего такого».

Но кого я обманываю?

Задираю ночную сорочку, моя большая грудь тяжелая и чувствительная вываливается, когда я спускаю с плеч тонкие лямки. Беру ее в руки, сжимаю, прокручиваю пальцами соски, оттягиваю их, стон срывается с губ, прежде чем я успеваю его заглушить.

Моя другая рука скользит ниже, под трусики, и, о боже, я мокрая, как после летнего ливня. Клитор твердый, даже сквозь ткань, и я начинаю тереть его, представляя, как Максим ухмыляется, целуя мою шею, а Данил смотрит своими темными глазами, пока его пальцы…

Черт, я кончаю быстрее, чем успеваю осознать, выгибая спину, прикусывая губу, чтобы заглушить стон. Волна за волной накрывает меня, а я сжимаю бедра, ложусь на бок, кричу в подушку, тяжело дыша, с ощущением, что только что пробежала марафон.

Когда сердце перестает колотиться, как сумасшедшее, встаю, все еще дрожа, подхожу к окну, чтобы проветрить голову. И, конечно, Козловка решает добить меня.

На лужайке у дома деда Аркадия Максим и Данил устроили чертов фитнес-клуб под открытым небом. Они отжимаются, их загорелые спины блестят от пота, мускулы перекатываются, как в замедленной съемке.

Потом они переходят к турнику, который, видимо, смастерили из какой-то старой трубы. Максим подтягивается с легкостью, ухмыляясь, как будто знает, что за ним наблюдают. Данил делает то же самое, но с такой сосредоточенностью, будто турник – его личный враг.

Их татуировки играют на солнце, и я стою, прилипнув к окну, с мыслью: «Господи, они что, специально? Это же не соседство, это порно в прямом эфире!»

Отхожу от окна, чувствуя, как щеки горят, а между ног все еще пульсирует возбуждение.

«Алина, ты не малолетка, которая тает от вида накачанных мужиков, – говорю я себе, но голос в голове хихикает: – Ага, конечно, не таешь, а просто плавишься, течешь как реки гребанного Ганга».

Решаю, что кофе – мой единственный спаситель, и иду на кухню, накидывая легкий халат поверх сорочки. Халат, конечно, не скрывает ничего – он обтягивает формы, как вторая кожа, но я же не монашка, правда? Пусть смотрят, если им так хочется.

Пока кофеварка булькает, я думаю о вчерашнем вечере. Максим с его шуточками и Данил с его взглядами, от которых у меня до сих пор мурашки. Они явно не просто приезжие – от них пахнет проблемами, как от деда Аркадия самогоном.

Но, какие же они горячие, как моя шарлотка прямо из духовки, и я не могу не играть с этим огнем. Я знаю себе цену – и эти двое еще попотеют, если думают, что могут просто так влезть в мою жизнь.

С чашкой кофе в руке я выхожу на веранду, чувствуя, как утренний ветерок ласкает кожу. Максим и Данил все еще на лужайке, теперь они делают какие-то выпады, и я клянусь, их шорты сидят так низко, что я вижу начало их… ну, вы поняли. Отпиваю кофе, чтобы скрыть ухмылку,