Кэтрин Гаскин - Край бокала Страница 37

— Дело не только в этом, — сказала я, когда Кэролл закончил свой рассказ. — Я не все могу сказать, но есть достаточные основания полагать…

— Да, достаточные, — закончил за меня Прегер. Его лицо стало бледнее обычного. Он поглядел на Брендана. — Надо ей рассказать. Я понимаю, почему вы сегодня пришли. Мы с вами решили молчать, но только не в том случае, если это может причинить вред другому лицу. Но Море следует не просто услышать нашу часть рассказа. Она должна представлять себе историю в целом. Поедемте в Мирмаунт.

Я проводила Прегера и Кэролла в кабинет Коннора Шеридана, а Энни пошла доложить ему о нашем приходе. Она, как мне показалось, была возбуждена и нервно теребила передник.

Коннор не заставил себя ждать.

— Вот мы все и в сборе, — начал он, как обычно, спокойно и насмешливо. — Мистер Прегер! Давно вы не оказывали честь посетить Мирмаунт. Мора… Брендан… Что привело вас всех сюда в столь ранний час?

— Мора была у меня сегодня, Коннор, — заговорил Брендан.

— Я так и понял. И ее ранний уход встревожил весь дом.

— Ну, хватит! Замолчи и послушай. Она рассказала, что здесь произошло этой ночью.

— Этой ночью? Да, у нас была тревога, но все обошлось. Я решил выругать Лео Даурти и его парней за то, что они плохо поработали, когда устанавливали газовый нагреватель… Мне следовало самому проверить их работу, но я ведь никогда не захожу в ванную, и потом, в этом доме все держится кое-как…

Впервые заговорил Прегер, и его веские слова рассеяли легкость и уверенность, которая исходила от Коннора.

— Мора не считает ночное происшествие несчастным случаем, Коннор.

— Вот как? — Он поднял брови. — Тогда чем же она его считает?

— Она думает… — начал Брендан, но я перебила его.

— Я сама скажу об этом, раз уж возникла в том необходимость. Я думаю, что это вы сами разъединили трубы, закрыли двери и положили коврик таким образом, чтобы до меня не дошел запах газа. Это предназначалось для леди Мод, не так ли? Вы надеялись, что из-за утечки газа с ней случится новый приступ. Миссис О'Ши не заметила коврика в спешке, а вы подняли его, когда я пришла. Но я совершенно уверена, что повесила его на ванну.

— Несомненно. Я сам взял его оттуда.

— Зачем же?

— А как иначе я бы открыл окно? Эту раму никто не поднимал уже лет десять, и мне пришлось стучать по ней кулаками. Коврик я просто подкладывал как смягчающую подушку. Если я потом уронил его, вызвав ваши подозрения…

Я чувствовала на себе вопросительные взгляды Прегера и Брендана и начала уже сомневаться в правильности своих оценок.

— Неужели, — продолжал Коннор, — вы действительно думаете, что я способен на такую грубую работу? Если бы это мне понадобилось, я придумал бы что-нибудь потоньше. Леди Мод и без того достаточно стара, а я уже давно жду своего часа и могу подождать еще немного.

— Но вы, кажется, забыли, что сами говорили мне о завещании и о том, что в понедельник приезжает юрист. Теперь все ваши труды могут пойти насмарку. Положение для вас изменилось, и вы могли решиться ускорить события.

— Не забыл. Но пусть ваша память послужит вам получше. Я еще говорил, что солжет каждый, кто скажет, что никогда в жизни не желал никому смерти. Но желание — одно, а дело — другое. Между этими вещами — большая дистанция. Я еще не преодолел ее.

— Но разве не было случая за последнее время, когда вам пришлось поторопиться? — спросил Брендан. — И желание у вас было. И вам оставалось лишь подловить момент, чтобы оно исполнилось. Никто другой не мог сделать это — Лотти сделала это сама.

Только теперь Коннор начал беспокоиться, он даже изменился в лице.

— Ради бога, не впутывайте сюда Лотти! — воскликнул он. — Ее больше нет на свете, и все кончено.

— Так мы прежде и думали, все трое, — сказал Брендан. — Мы хотели тогда, кажется, оберегать покой леди Мод и Прегера, хотя мы покоя уже не знали. Не надо было рассказывать то, что не следовало знать никому. Так мы думали тогда.

— А я и теперь так думаю, — объявил Коннор. — Что изменилось?

— Многое изменилось. Появилась Мора, и теперь все, что происходит в этом доме, касается ее так же, как и нас.

— Черт побери, при чем тут события нынешней ночи? Вы все несете какую-то ерунду!

— Мы говорим о том, о чем пора теперь сказать. Мора завтра может отсюда уехать, но она может и остаться.

— Нет!

Однако на мой протест никто не обратил внимания.

— Она имеет право, — продолжал Брендан, — как уехать, так и остаться, но при этом ей следует знать все, что знать необходимо.

— Мора здесь ни при чем, — возразил Коннор.

— По-вашему, — сказал Прегер, — я могу допустить, чтобы Мора могла войти в этот дом, ничего не зная? Позовите эту женщину… Энни.

Коннор заявил, что они могут рассказать, что считают нужным, но Энни звать ни к чему, пусть хотя бы не будет ни слез, ни жалоб. Но Прегер настоял на своем.

Энни сначала растерялась, она даже не знала, к кому из нас, собственно, обращаться, но Прегер взял инициативу на себя. Ее замешательство не исчезло, когда она узнала, что речь пойдет о Лотти Шеридан, но Брендан сказал:

— Мы хотим, чтобы ты рассказала обо всем мисс Море. Она должна знать, что произошло в ту ночь.

Тут же выражение страха и нервозности на ее лице исчезло, и она понимающе кивнула, словно только и ждала этих слов.

— Кажется, я понимаю вас, сэр, — ответила она Прегеру. — Я, может, мало что знаю, но я не дура, как тут некоторые думают. — Она бросила быстрый взгляд на Коннора, который в это время смотрел в окно, точно все происходящее его не касалось.

— Энни, вы помните, в ту ночь, когда с миссис Шеридан случилось несчастье, я звонил сюда?

— Мистер Кэролл звонил сюда, — ответила она, повернувшись ко мне, — и просил кое-что передать, а я поднялась наверх к миссис Шеридан, чтобы сказать ей об этом. Что было, то было, святая истина.

Я повернулась к Брендану:

— Лотти еще была здесь? Но вы же говорили, что вы позвонили слишком поздно и она уже уехала?

Он сделал мне знак молчать и снова обратился к служанке:

— Вы передали мои слова миссис Шеридан?

— Нет, мистер Кэролл. Там, у входа в спальню миссис Шеридан, была леди Мод, и она не велела мне входить. Я передала ей, что сказали вы, мистер Кэролл, и она отослала меня вниз.

— А почему она не велела вам входить?

Энни повернулась к Прегеру и спросила:

— Следует ли мне все рассказывать, сэр?

Он просто кивнул. По его утомленному виду было ясно, насколько мучительно для него вспоминать события той ночи.

Энни принялась рассказывать неторопливо и обстоятельно. Из ее рассказа я узнала, что старая леди тогда не разрешила ей войти к Лотти из-за ссоры между ней и Коннором. Примерно за полчаса до этого Лотти собирала вещи, готовясь к своему путешествию вместе с Коннором, и в это время постучалась Энни, чтобы сообщить хозяйке о звонке из аэропорта, служащие которого просили сообщить, что ее рейс задерживается из-за плохой погоды. Энни сказала супругам, что люди из аэропорта, видимо, ошиблись — они говорили о рейсе на Копенгаген, тогда как миссис Шеридан собиралась лететь в Лондон. «Потом-то я поняла, что мне не следовало говорить при мистере Конноре», — заметила Энни. Коннор, услышав это, сказал, обращаясь к жене, что это, мол, вовсе не ошибка, поскольку Брендан как раз собирался лететь в Копенгаген. Лотти не стала отрицать, что решила совершить, как она сама выразилась, «маленькую прогулку», а Коннор достал из ее открытой сумочки билет и прочел: «Дублин — Копенгаген — Лондон — Дублин». После этого супруги начали ссориться и «говорить друг другу ужасные вещи», причем Лотти заявила мужу, что «не собирается весь век сидеть в этом унылом месте» и рада, что он наконец все узнал и ей больше не надо притворяться. После этого Энни снова позвали к телефону. Звонил Брендан, чтобы сообщить Лотти про разрушенный во время паводка мост. Тогда-то Энни и встретила у входа в спальню Лотти леди Мод, которая не впустила прислугу. Впрочем, Энни почему-то решила, что Лотти никуда не поедет, раз мистер Коннор теперь все знает. Она ушла на кухню, чтобы заняться обычными делами, а немного погодя услышала грохот на лестнице и решила, что там опять свалили что-то из вещей, которые повсюду стоят. Потом Энни услышала, как хлопнула входная дверь. Она побежала в вестибюль, моля Господа, чтобы это был мистер Коннор, но увидела, как уехала на своей машине Лотти.