Мэй Сартон Мэй Сартон - Вторая половина пары Страница 8

У нее прекрасные руки, подумал он. Теплые, мягкие и нежные. И пахнет от нее свежим мылом и невинностью.

— Что касается ее акцента, — произнес он вслух, — то это объяснимо, ведь она француженка. — И более восхитительная, чем он помнил. — Скажи мне наконец адрес лавки.

Каро наклонила голову и протянула руку к модному каталогу.

— В Лондоне много превосходных перчаточных лавок, особенно если речь идет об обычных мужских перчатках.

Она молча стала просматривать список. Макс выхватил его из рук леди.

— Я хочу пойти в ее лавку.

— Почему?

Мисс Каролина Кордел закипела подобно забродившему элю.

— А почему бы и нет? Ведь перчаточника прислали по твоей рекомендации.

— Я солгала.

— В таком случае обойдусь и без тебя. Лавка ведь называется «Золоченая Перчатка», не так ли?

Лицо Каро покраснело от негодования.

— Даже если тебе удастся отыскать лавку, ты не найдешь там своей проститутки. Ее выгонят прежде, чем ты до нее доберешься. — Каро повернулась к своей крестной. — Разве она не заслуживает этого? Пусть будет наказана за свое поведение.

Леди Шелбурн с широко раскрытыми глазами кивнула в знак одобрения.

Макс, пришедший в ярость, с трудом сдерживал себя.

— Как она себя ведет, — сказал он, дрожа от возмущения, — не ваше дело. Я все равно разыщу ее. А если нет, то превращу бал в честь Валентинова дня в огромную карточную вечеринку, и все интересующие Каро мужчины оставят ее как побочное занятие.

Глаза Каролины сузились.

— У тебя навязчивая идея. Ты сумасшедший. Наследник титула Шелбурнов сумасшедший. Тебя надо запереть в доме для умалишенных!

Мачеха заломила руки.

— Немедленно прекратите пререкаться, вы, оба, иначе я отменю бал.

Побледнев, Каролина вылетела из комнаты. Макс последовал за ней.

— Я намерен разыскать ее, и никакой бал мне не помеха. Будь проклят Купидон.

И с этими словами он прошествовал в комнату для слуг. Увидев его, пораженные конюх и грум оторвались от игры в кости.

— Кто-нибудь из вас знает, где находится «Золоченая Перчатка»?

Грум уставился на перчатку, которую Макс держал в руках.

— Потеряли перчатку, сэр?

— Да. Впрочем, нет. Лавка. Любимая перчаточная лавка моей мачехи.

Понимание засветилось на лице грума.

— В нескольких кварталах отсюда, сэр.

Прекрасно. Он кинул им гинею и вскарабкался в экипаж без лошадей.

— Запрягайте и побыстрее, — приказал он, — и приготовьте все остальные экипажи.

Конюх и грум обменялись взглядами. Сумасшедший наследник Шелбурнов опять собирался испортить очередной бал в честь Валентинова дня.

— Поторопитесь, — загремел он. — Все экипажи должны следовать за мной.

Каро не удастся опередить его. Грумы и кучера в недоумении уставились на него, сидя в незапряженных экипажах. Судя по всему, он опять потерял голову, что соответствовало слухам, гуляющим по дому.

Ну и пусть сплетничают. Макс действительно был как безумный. От желания найти Виолетту он плохо понимал, что делает сейчас. А если он не найдет ее?

— Слышали? — повторил он. — Запрягайте лошадей! Все экипажи должны следовать за мной в «Золоченую Перчатку». И никаких пассажиров, даже если это будут моя лезущая не в свои дела мачеха или мисс Кордел!

Глава 2

Виолетта вновь сидела за столом в рабочей комнате лавки «Золоченая Перчатка» и дрожащими руками пыталась вдеть нитку в иголку.

«Золоченая Перчатка» была популярной лавкой у аристократов, как среди женщин, так и мужчин, и Виолетта благословляла те предутренние часы, когда она бежала из Франции вместе со старым перчаточником Гаспаром, который случайно оказался рядом с ней в одной лодке. Он был по-отцовски внимателен, все время утешал ее и, по счастью, был давно знаком с Симоном. Именно Гаспар привел ее к нему и настоял, чтобы Симон нанял Виолетту.

И вскоре после того, как по Лондону разнесся слух, что теперь в лавке работает мастер-перчаточник из Франции, колокольчик на двери звонил все чаще и чаще. На перчатки, выполненные во французском стиле и с французским мастерством, всегда был спрос, а получить их сейчас было трудно из-за революции, охватившей всю Францию. И теперь в магазине при лавке, как в улье, стоял шум от работающих и покупателей.

В отрочестве Виолетте всегда удавалось искусно управляться с иголкой и кисточками. Преподаватели всегда хвалили ее за видение и передачу световой гаммы. И девушка, естественно, взялась за вышивку, поражая Фэнни удивительными сочетаниями красок своих рисунков. Фэнни, в свою очередь, старалась учить ее, как сгибать и сшивать швы на перчатках, но это была довольно нудная работа. Вообще для достижения мастерства в производстве перчаток надо было долго учиться, и все, что освоила Виолетта за несколько месяцев — вшивание большого пальца в приготовленный для него разрез, — считалось первым шагом в изготовлении перчаток. Гаспар, тоже работающий в лавке, всегда заботливый и гордый ее успехами, часто наблюдал за ней во время работы. Он относился к ней, как к своей внучке, которой у него никогда не было.

Фэнни присела рядом.

— Виолетта, ты готова к уроку?

— Уроку?

От неожиданности она уронила перчатку, которую расшивала, поскольку ее мысли занимал Макс. Фэнни поместила два кусочка тщательно вырезанной кожи перед собой. Очертания перчатки. Четыре плоских пальца и отверстие, куда следовало вшить большой палец.

Конечно. Большие пальцы. Еще один урок. Задание, требующее ловкости, причем большей, чем та, которую ей пришлось проявить, убегая сегодня от Макса. Она практиковалась на дешевой коже, и это на время помогло ей забыть историю, происшедшую в доме Шелбурнов.

Гаспар закончил кроить несколько пар женских перчаток и подошел взглянуть, как его маленькая ученица, как он дразня называл ее, справляется с большим пальцем.

— О, моя дорогая. Стежки вполне приличные. — Он тактично разгладил несколько морщинок на швах. — Но твое призвание — вышивка. Многие покупатели восхищаются твоей работой. Уверен, что скоро ты станешь в «Золоченой Перчатке» более знаменитой, чем я.

Славный старик. Он так переживает за нее. Но теперь, решила она, ей очень важно оставаться в неизвестности, подальше от всех спрятаться. Никуда не ходить, даже в церковь. И она, изогнув кусочек кожи, стала упорно протыкать его иглой.

Перчатка выскользнула из рук, и Виолетта наклонилась, чтобы поднять ее и слизнуть каплю крови, появившуюся на пальце.

— С тобой все в порядке, моя девочка? — в голосе Гаспара слышалась забота.

— Игла соскользнула, — пояснила она. Гаспар внимательно посмотрел на Виолетту, словно ее ответ не удовлетворил его.