Диана Рейдо - Отрываясь от земли Страница 8

Но заснуть почему-то не удавалось. Ах да… Кофе. Проклятый чертов кофе. Зачем он сварил себе такой крепкий эспрессо? Надо было хотя бы разбавить его водой. Сна не было ни в одном глазу…

Пришлось вполуха слушать голоса с экрана. История рассказывала о вдовце. Главный герой, мужчина в самом расцвете сил, потерял жену. В фильме виной тому была автокатастрофа. Джастин поежился.

Но герой не распустился, не впал в отчаяние — вместо этого он написал книгу. В этой книге он рассказал о своих чувствах, о событиях своей жизни. О том, как пережить потерю.

Неожиданно эту книгу опубликовали. Парня пригласили вести тренинги. Теперь он был не просто человеком с улицы — он был популярным писателем, к тому же автором методики, ведущим семинаров на тему «Как пережить гибель близкого человека».

Так вот зачем его потащили на этот фильм. Хотели ткнуть его носом в его же поведение.

Ладно, пусть не ткнуть носом — ему хотят сообщить, что множество людей тоже пережили нечто подобное. Но их жизнь продолжается — они встречаются с другими людьми, с мужчинами, с женщинами. Ходят по раскаленным углям на семинарах, поднимаются на крыши небоскребов, учатся видеть иную перспективу, менять отношение…

Отношение к тому, чего нельзя изменить.

Да что это такое, черт бы их побрал?! Почему бы им всем не оставить его в покое? Разве они знают, понимают, что он пережил? Что он чувствует?

Ему страстно хотелось выругаться. Послать весь мир к черту.

Не осознание того, что за билеты уже заплачено, и заплачено немало — дорогой киноцентр, ВИП-места, вечерний сеанс в разгар уик-энда, — заставило его досидеть до конца этой слезливой истории. Нет. Только вежливость и еще сохранившееся уважение к тем, с кем он сюда приехал, удержали его от резких и демонстративных поступков.

Однако если его приятели продолжат в том же духе, ему придется пересмотреть некоторые свои постулаты относительно уважения.

После фильма разошлись не сразу. Те, кто был не за рулем, предпочли затариться пивом в алкогольном супермаркете. Местом для распития спиртных напитков почему-то единогласно был выбран дом Джастина.

Если ненадолго, подумал он, то почему бы и нет…

Может быть, оживленные голоса разгонят призрачные воспоминания в его доме, изменят к лучшему атмосферу.

Он плохо подумал, прежде чем принять такое решение.

— Где у тебя миски?

— Зачем тебе миски?

Ему продемонстрировали несколько пакетов с кукурузными хлопьями, чипсами, хрустящими крекерами с зеленью.

— Закуска!

— А… — Джастин безразлично махнул рукой по направлению к верхним кухонным шкафчикам. — Керамические. Возьми там. Осторожно. Не разбей. Их выбирала… впрочем, не важно.

Расселись в гостиной. Миски с чипсами и сырной соломкой передавались по кругу. За беззаботной болтовней маскировалось беспокойство по поводу Джастина.

— Что вы думаете о фильме, ребят? — бросил кто-то.

К удивлению окружающих, Джастин ответил первым:

— Не стоящая внимания мелодрама. Никчемная безделушка. Неужели сейчас нет мало-мальски стоящих фильмов? Какого-нибудь блокбастера или, наоборот, авторского кино?

— А мне кажется, ты этот фильм недооцениваешь.

Джастин не повелся на подначку, всем своим видом показывая, что дальнейшее обсуждение сюжета фильма ему неинтересно. Он глотнул из своего стакана апельсиновый сок. Вкуса, впрочем, он не почувствовал. Как и на протяжении нескольких последних дней.

— Там же говорится об очень важных вещах. О том, как сложно научиться жить со своей потерей. Но ведь это необходимо сделать…

Джастин понял, что целью собравшихся был вовсе не легкий непринужденный треп под пиво и прочий «легкий» алкоголь. Не дружеская беседа компании, которой не хочется расходиться после приятно проведенного совместно времени. Вовсе нет. Целью этого сборища был он, Джастин. И спасение его заблудшей души.

Тьфу! То есть конечно же попытка возродить его к жизни.

Джастину почему-то не хотелось радоваться, что за него переживают столько людей. Что в его окружении нет равнодушных и черствых персонажей. Он чувствовал лишь усталость. Безмерную усталость и раздражение сверх всякой меры. В самом деле, пусть в том, что они говорят, есть свое разумное зерно. Но даже зерно не может перескочить стадию созревания и роста, будучи брошенным в обильно увлажненную и удобренную землю! Зерно не может стать колосом за считаные дни. Должно пройти лето… А если ребенок родится раньше срока, то он будет недоношенным. Недоразвитым! Так чего же они хотят от него, от Джастина?

Чтобы он нацепил на лицо маску оптимизма, лицемерно изображал спокойствие, которого на самом деле не чувствует?

Черт знает что такое. Он не просил принимать столь активное участие в его делах. Разве можно требовать от него, чтобы он изображал то, чего на самом деле не чувствует?

По крайней мере, пока не чувствует…

И снова вежливости Джастина хватило, чтобы сослаться на внезапно ухудшившееся самочувствие. Мол, тошнота и озноб — не просквозило ли в кинотеатре? Гости поспешно подхватились и ушли, предварительно помыв за собой керамические миски, унося мусор в виде пустых бутылок и скомканных бумажных пакетов.

Кирк не унимался.

Как-то днем он заехал к Джастину, держа под мышкой коробку, от которой остро и вкусно пахло.

— Что это? — безразлично уточнил Джастин.

— Пицца. Твоя любимая.

— А какая пицца — моя любимая?..

— Старик, ты даешь. Грибы, ветчина, сыр, оливки. Классика, одним словом! Я ненадолго улизнул с работы. Перекусить. Одному было скучно, и я подумал — может быть, мой старый приятель Джастин составит мне компанию?

— Проходи, — уронил Джастин.

Кирк за считаные минуты смолотил половину огромного круга пиццы. Джастин обгладывал кромку первого куска…

Внезапно Кирк хлопнул себя по лбу:

— Как же я мог забыть!

— О чем ты? — поинтересовался без особого любопытства Джастин.

— Приятель подкинул мне книжонку. Там… — Кирк прокашлялся, — там про то, как можно получать удовольствие от жизни. Я вот проглотил за полночи, меня здорово заинтересовало. Подумал — может, тебе тоже станет интересно? Могли бы потом обсудить.

Воцарилась ледяная тишина.

Ледяная главным образом из-за того, что выражение лица Джастина стало очень уж неприветливым.

— Скажи, — тихо спросил наконец Джастин, — неужели я так осточертел всем вам со своим горем?

Кирк порядком смутился и даже слегка покраснел.

— Что ты! Конечно нет! Просто…

— Разве я названиваю кому-нибудь из вас — хоть кому-нибудь! — среди ночи и ною, и жалуюсь, как мне тяжело?