Ребекка Мейзел - Бесконечные дни Страница 10

— А это Джастин Инос, — продолжал Тони. — Он в нашем классе.

Джастин оказался настоящим красавцем: породистое длинное лицо, точеные скулы и ярко-зеленые глаза. Стройный, однако очень крепкий и широкогрудый. Но плечи! Именно они приковали мой взгляд — могучие квадратные плечи, с такими, казалось, можно сделать все что угодно — построить дом, переплыть Ла-Манш, поднять меня и нести долго-долго. Каждый парень на пляже ему завидовал. Каждая девчонка — слюной истекала.

— Так ты его ненавидишь? — спросила я, с усилием отрывая взор от Джастина и поворачиваясь к Тони, чтобы насладиться его ревностью. Так, самую малость.

Тони улыбнулся в ответ.

— Да его в Уикхэме каждый парень ненавидит.

Не сказав больше ни слова, я спрыгнула со стены и направилась к лестнице, что вела обратно на кампус. Гонка закончилась, и мне хотелось перечитать письмо Рода.

— Что, вот так вот прямо и уйдешь? — крикнул мне вслед Тони.

Я обернулась. Он все еще сидел на стене.

— Я домой.

— Обычно, уходя, говорят «до свидания».

Я подошла обратно к Тони, а он спрыгнул со стены мне навстречу.

— Знаешь, у меня ужасно плохо со всеми этими социальными штуками, — пояснила я.

— Откуда ты такая взялась? — спросил Тони, но тут позади нас, со стороны берега, раздался громкий голос:

— Хотел все восемьдесят выжать, но даже и не понадобилось! Хватило и шестидесяти.

Мы с Тони стояли бок о бок у подножия лестницы. И оба не могли отвести глаз от Джастина. Он небрежно взял у какого-то паренька примерно своего возраста брезентовую сумку и направился было в нашу сторону, но остановился возле той самой стайки девушек, что так меня разглядывала. Надев сумку на плечо (о-о-о, какие бицепсы!), он обвил рукой талию умопомрачительной блондинки. Девица вся просияла, повисла у него на плече и, томно покачивая бедрами, пошла вместе с ним к лестнице.

Завидев нас с Тони, Джастин снова остановился и пристально уставился на меня — но без тени восхищения, а так, точно нашел на земле под ногами что-то непонятное и теперь хочет изучить под микроскопом. Я поглядела на Тони, потом снова на Джастина. Тот все так же пристально смотрел на меня, теперь уже с улыбкой. Губы у него были полные и словно бы чуточку надутые. Я не знала, что и сказать. На счастье, Тони первым обрел дар речи.

— Чего тебе, Инос?

Возможно, Джастин ожидал, что я присоединюсь к толпе его поклонниц, но я не тронулась с места. Высокая блондинка испепеляла меня взглядом, крылья тонкого носика раздувались, на высоких скулах проступили красные пятна. Что, вот так и выглядит ревность у смертных подростков? Занятно! При виде чужой злости и боли я невольно ощутила приступ победоносного ликования. Инстинктивная реакция, ничего не поделаешь. В бытность вампиром я любила ощущать чужую боль: ведь она притупляла мою собственную. Но теперь, когда я стала человеком, — при первом же столкновении с чужим страданием былая тяга растравить рану, сделать жертве еще больнее, тотчас куда-то улетучилась. Я перевела взгляд на Джастина. Зеленые глаза его все так же пристально осматривали меня вместе с моей шляпой и очками. Я знала: вампирская аура способна зачаровать смертного, поработить, так что тот будет думать, что безумно влюблен или что, наконец, обрел душевный покой. Неужели Джастин Инос влюбился в меня? Вошло ли это вампирское свойство в тот набор черт, что остался со мной и после преображения? Я жадно глядела на Джастина, выжидая, что он скажет.

Наконец он нарушил молчание:

— Будешь в следующий раз выходить из комнаты, штаны не забудь.

И, подмигнув мне, зашагал вверх по лестнице.

Я опустила взгляд. Свитер Рода, слишком большой для меня, свисал так, что казалось, будто под ним ничего нет. Девицы дружно захихикали и двинулись за своим кумиром. Больше всех веселилась, конечно, кареглазая блондинка. В груди у меня разгорелся огонь негодования. Я прекрасно знаю, что такое гнев. Это чувство преследовало меня всю жизнь. Однако сейчас я испытывала что-то другое. Смущение? Стыд? Никто прежде не смел потешаться надо мной.

Я торопливо пошла по тропинке в сторону общежития. Хотелось только одного: оказаться у себя в комнате, запереть за собой дверь и лечь спать. Хотелось увидеть Вайкена, Хиса. Хотелось оказаться в знакомом, уютном полумраке.

— Эй, погоди!

Я не замедлила шаг.

— Лина!

Я остановилась. Впервые за много лет меня окликал по имени не вампир. Тони бегом поднимался с берега.

— Опять забыла попрощаться? — сказал он, поравнявшись со мной.

— Ненавижу этих девчонок! — я скрестила руки на груди. Щеки так и горели.

— Да кто их любит-то? Пошли. Придумаем, чем заняться.

Глава 4

— Придумаем, чем заняться? — А это-то что означает?

— Сейчас три, верно? Клуб открыт. Ты уже получила учебники? — спросил Тони. — Я как раз туда собирался. Хочешь, пойдем вместе.

Сколько вопросов! Получила ли я уже учебники?

— Нет, не получила, — сказала я.

Тони отвел меня обратно к «Искателю», чтобы я взяла деньги из оставленного Родом запаса и какие-то официальные бумаги, где говорилось, какие нужны учебники. Занятия в Уикхэме должны были начаться через два дня. Род оставил мне немного современной одежды — по большей части совершенно жуткой (да и не в меру откровенной), но я натянула какие-то джинсы, пообещав себе, что непременно накуплю новых нарядов, как только разберусь, как, собственно, водят машину.

Тони ждал меня на улице — сидел, вытянув ноги и закинув руки за голову, на одной из деревянных скамеек, что стояли по обе стороны от входа.

Выйдя на крыльцо, я показала ему синий автомобиль.

— Вот это мой.

— Ух ты! — восхитился Тони, глядя, как блестит новенькой краской капот. — Повезло тебе. Сможешь выезжать из кампуса. Не то чтоб Лаверс-Бэй такое уж распрекрасное место, но выбраться из Уикхэма — это клево. Рестораны, магазины, Бостон.

— Может, поучишь меня водить? — осторожно спросила я.

— А ты не умеешь? — Тони аж остановился. Я покачала головой. Он улыбнулся. — Предки купили тебе машину, а водить не научили? Ну и ну, а я-то еще своих считал малость не от мира сего. Конечно, Лина. Как только смогу.

— Замечательно!

Проходя мимо «Искателя», я оглянулась на свой балкон. Дверь так и стояла нараспашку. Мне мельком подумалось, витает ли еще прах Рода над плитками.

— Проголодалась? — спросил Тони.

Я тоскливо подумала об обеде, что ждал меня дома чай из пакетика да овсянка на воде. Подумала и о данном Роду обещании. Не хотелось бы слишком скоро встречаться с докторами.