Вторая жизнь Элизабет - Светлана Богдановна Шёпот Страница 10

После того Элизабет больше не ходила по ночам, опасаясь, что везение когда-нибудь закончится.

Еще она стала чаще бывать у матери. Иоланта по-прежнему пила, не желая даже слушать Лизу. А ведь она пыталась доказать ей, что никакого разорения нет. Да, это было опасно, но ей было сложно смотреть на спивающуюся мать.

Элизабет не понимала, что произошло и почему Иоланта так реагирует на слова ее отчима. Казалось, что женщина внезапно потеряла всякий здравый смысл.

Пару раз Лиза пыталась отобрать у нее алкоголь, но Иоланта начинала бушевать, ругаться и всячески привлекать к ним внимание.

Лиза порывалась поговорить с отчимом, но каждый раз останавливалась в последний момент. Ей не потребовалось много времени, чтобы понять, что вино, которое появлялось в комнате Иоланты словно само по себе, содержит какое-то вещество, заставляющее женщину очень быстро привыкать к алкоголю.

Теперь она каждое утро бежала в комнату матери и выливала половину алкоголя. Все вылить не получалось, так как Иоланта сразу начинала бушевать. Лиза только надеялась, что ее усилия уменьшат воздействие.

Не имея на руках подлинных фактов, Элизабет пыталась строить теории. Поначалу в ней клокотала обида и непонимание, но чем дальше, тем больше она склонялась к выводу, что единственная причина, которая могла толкнуть отчима на все эти деяния, – деньги. Больше в голову ничего не приходило.

День рождения пришел и ушел. Единственный человек, который поздравил ее, – это Гвеннит. Она принесла с собой торт, всячески пытаясь поддерживать обычное поведение. Вот только после всего, что Лиза узнала, она начала видеть то, чего не замечала раньше.

Кусочек торта она съела. Не могла не съесть, ведь Гвеннит наблюдала за этим, как коршун, следящий за добычей. Потом, правда, пришлось провести некоторое время в уборной, очищая желудок от вероятного яда.

Такое, кстати, случалось часто. Младшая сестра почти каждый день буквально заставляла ее есть или пить то, что она принесла. Отказываться постоянно Элизабет не могла, поэтому приходилось рисковать. Ей не хотелось, чтобы отчим и Гвеннит что-то заподозрили. Кто знает, что они сделают, если поймут, что она не принимает сонную траву. Выяснять Лизе совсем не хотелось.

За эти недели она так вымоталась, что ей не было сложно изображать сонливость и усталость. Дня отъезда в столицу она ждала с большим нетерпением. Она собиралась найти там помощь. Все-таки она понимала, что самой ей никак не справиться.

Для начала следовало отыскать кого-нибудь, кто может добыть договор деда с отчимом. Она надеялась, что такой важный документ должен иметь копию, хранящуюся где-то в столице. К сожалению, Элизабет не имела понятия, где именно такое можно было отыскать, но намеревалась осторожно расспросить тех, кто более осведомлен. Осталось познакомиться с таким человеком.

Паковаться ей помогала сестра. Раньше Лиза почувствовала бы благодарность и умиление, но в этот раз, притворяясь безразличной ко всему, она наблюдала за происходящим внимательнее. И ей не составило труда заметить, что Гвеннит указывает служанкам на платья, которые Элизабет нравились меньше всего. Даже те, что пошили специально для бала, совершенно ей не подходили.

Провожая взглядом тускло-серое платье, больше пригодное для работы в саду, Лиза только диву давалась, как раньше не замечала всего этого. Возможно, ей просто не хотелось обижать любимую сестру? Или все из-за постоянно щебета, которым Гвеннит успешно отвлекала внимание буквально от всего? Хотя, наверное, винить в своей прежней невнимательности стоит в первую очередь все-таки себя.

Иоланту отчим оставил в замке. Элизабет волновалась о матери, поэтому попросила Маэту присматривать за ней. Лиза предпочла бы, чтобы слуги ни о чем не знали, но, к сожалению, оставить состояние женщины в тайне не удалось. Кухарка пообещала заботиться о госпоже и делать все, чтобы улучшить ее здоровье.

Единственной радостью в этом путешествии было то, что отчим подготовил для них целых три кареты. Каждому по одной. Правда, даже здесь он показал свое истинное лицо. Ее карета выглядела намного хуже, чем транспорт отчима и Гвеннит. И дело не только во внешнем виде, но и в оснащении. Стоило двинуться в путь, как сразу стало понятно, что артефакты амортизации давно уже пришли в негодность, как и амулеты контроля температуры.

Элизабет радовало только то, что ей не приходилось постоянно поддерживать сонное состояние и следить за каждым своим словом и взглядом. Всю дорогу она читала книги, тайно положенные в ее саквояж. Трясло, конечно, нещадно, но она терпела. После пары недель, проведенных в пути, Лизе начало казаться, что еще немного – и у нее точно что-нибудь отвалится. К ее радости, столица показалась раньше, чем у нее закончилось терпение.

До комнаты ее провожала Гвеннит, давая понять любому любопытствующему, что ее сестре, то есть Элизабет, нездоровится. Внешний вид Лизы действительно оставлял желать лучшего, поэтому люди верили и лживо сочувствовали.

Уложив ее в постель, сестра упорхнула, напоследок бросив на Лизу скрытый злорадный взгляд.

Как только дверь закрылась, Элизабет встала и принялась приводить себя в порядок. Некое подобие плана, как избежать изнасилования, у нее уже было, осталось только воплотить его в жизнь. Конечно, она боялась, что родственники не успокоятся, пока не добьются своего, но Лиза была твердо намерена сделать все, что от нее зависело.

Ежегодный бал обычно длился семь дней. Трагедия, которая произошла с ней в прошлой жизни, случилась в первую же ночь. К этому моменту, Элизабет знала точно, в этой комнате ее быть не должно.

Поначалу Лиза очень переживала из-за предательства близких людей, но спустя время просто устала. Ей хотелось как можно скорее все узнать и разрушить этот заговор.

На бал она собиралась сама. Сестру в этот момент явно больше заботили собственные приготовления. Элизабет, не стесняясь, воспользовалась этим.

В зал она входила, одетая так, как ей самой нравилось. И неважно, что платье, выбранное ею, Гвеннит еще в самом начале забраковала. Сестра, увидев ее, даже рот приоткрыла от удивления. Секунду спустя на ее лице отразилась злость. Ей не понравилось увиденное, но Лизу это мало волновало.

Весь вечер она старалась держаться подальше от родственников,