Право На Счастье (СИ) - Дарья Игнатьева Страница 12

— Фаша! — Пронеслось в её голове. — Дочка!

Фаша весело улыбалась.

— А я первая получу красивую куклу. — Кричала она своей подружке, открывая дверь небольшого домика.

Старушка спешила следом..

А за окном этого странного деревянного строения, в которое должны были попасть девочки и старуха, стоял маленький мальчик и кричал:

— Фаша, беги! Не открывай дверь! Ты превратишься в куклу! Беги, Фаша!

Женщина узнала этого малыша. Страх и ужас перекосили её лицо и она сорвалась со своего места с криками:

— Фаша, нет! Вернись!

Но вместо движения, женщина ощутила сильный удар в лицо. Старуха захохотала внутриутробным голосом, от которого выворачивало и кидало в дрожь.

— Теперь её душа будет моя! — Вырвались страшные слова из уст старухи и ножом прошли по сердцу матери.

Капюшон упал, и небольшой чёрный колпачок, прижимающийся к копне рыжих кудрявых волос, показался во всей красе. Рассудок женщины помутился и очередной удар причинил страшную боль.

Когда медицинский персонал забежал в палату, женщина сидела на полу перед разбитым зеркалом. По её лицу и ладоням текла кровь, а губы тихо повторяли одни и те же слова:

— Фаша, вернись! Фаша..

Глава 9. ТАНКА

Доктор громко ругался на всю ординаторскую. Перепутать лекарственные препараты было просто преступлением. Молодая медсестра стояла, низко опустив голову, и слёзы наполняли её глаза. Это был её первый день после отпуска. После медового месяца: такой романтичной и волшебной атмосферы и начала новой семейной жизни. Девушка и раньше отличалась мечтательностью, но такую серьёзную, грубую и непростительную ошибку допустила впервые. Дилемма встала перед доктором: у пациентки не было родственников, которые могли бы подать жалобу на произошедший инцидент; помощь была оказана вовремя и угрозы для жизни больше не было. В связи с этим, случай можно было замять. С другой стороны, стояла карьера медсестры, судьба её молодой семьи, где каждое событие было чувствительно и зарождающиеся отношения ещё не окрепли, будучи ранимы и хрупки. С третьей стороны, стояла репутация доктора. Но, собственно, со своей стороны, доктор готов был понести наказание.

— Для чего такие жертвы? — Шептал внутренний голос, когда доктор Эл сидел один в ординаторской. — Сам себя не выдашь, никто не догадается! Да и собственно, ты же не виноват в бестолковости своих подчинённых. Пусть отвечает медсестра. Уволь её! — Не унималась тёмная сторона души.

Доктор ещё раз взвесил все "за" и "против" и принял единственно верное, как казалось на тот момент, немного рискованное решение. Медсестра была отправлена на больничный. А доктор Эл взял под личный контроль уход за пациенткой: он чаще навещал её в палате, перепроверял препараты, которые ей приносили для лечения и восстановления после операции и сопровождал на вечерних прогулках. Самочувствие женщины становилось лучше, а душевное равновесие Эл стабильнее.

— Кира, Вы совсем не помните, что произошло в тот вечер? — Спрашивал Эл, пытаясь восстановить события в памяти пациентки.

— Нет. — Спокойно отвечала женщина. — Как ластиком стёрли. Утром приходили Вы, а потом… потом не помню, простите.

Доктор с облегчением выдыхал, а женщина продолжала разглядывать деревья.

— А разве Ваш рабочий день ещё не закончился? — Неожиданно спросила Кира. — Почему Вы проводите со мной столько времени? Неужели моё здоровье столь плохо, и Вы не хотите мне об этом говорить? Сколько мне осталось? — И женщина пристально посмотрела в глаза доктора.

Эл стоял молча, не зная, что на это ответить. Ведь это действительно было не совсем обычно, чтобы доктор так часто посещал больного. Но сказать правду было тоже не совсем уместно. И Эл решил соврать:

— Вы мне нравитесь! — Быстро произнёс мужчина и загадочно посмотрел на Киру.

Ответ ошеломил женщину и она на мгновение потеряла дар речи. Соединяя в голове факты собственного самочувствия, медицинской этики, правил отношений медперсонала с больными, частоты посещения доктором её особы, она никак не могла сосредоточиться и понять, правда ли эти слова.

— Вы очень необычная женщина, красивая, умная, — продолжил доктор, уходя в непристойную лживую лесть. — Разве в Вас нельзя влюбиться?

Кира молчала. Она подняла свои глаза на доктора и тихо сказала:

— Не приходите ко мне больше. Пусть мне назначат другого доктора.

Эл понял, что немного переиграл самого себя и поторопился всё исправить:

— Это невозможно. Вы покорили моё сердце. И обратного пути уже нет! Я — Ваш лечащий врач. Я веду Вашу историю болезни. Я Вас оперировал. Поменять врача нельзя по правилам клиники. — Эл говорил всё, что приходило ему на ум.

Его испуг, что Кира перейдёт под контроль другого специалиста и станут очевидны многие показатели здоровья, которые ещё не до конца пришли в норму, толкал его на крайности. Хотелось бежать от этой нелепой и лживой ситуации, но правду говорить было нельзя. Доктор подошёл ближе и взял женщину за руку.

— Кира, — глядя ей в глаза, начал Эл. — Если Вам неприятно моё признание, простите мне эту дерзость. Но на данном этапе лечения, мы не можем с Вами расстаться. Я должен довести Ваше лечение до конца и выписать Вас абсолютно здоровой. — Эл старался говорить ровно и спокойно. — Если Вас оскорбляют мои чувства, я больше никогда о них не скажу. Вы сами просили объяснений… Простите.

Кира тихонько достала свою руку из ладоней доктора и вновь посмотрела ему в глаза.

— Ваш рабочий день давно закончен. Идите домой, отдыхать. А я подумаю над Вашими словами, но потом. Теперь, оставьте меня, пожалуйста. Я ещё немного подышу.

Кира медленно повернулась и пошла по небольшой прогулочной аллее. Доктор, ещё немного постояв за её спиной, тоже повернулся и зашагал к выходу. Он шёл быстрым шагом и корил себя. Корил за эту ложь, за глупый страх, толкнувший к такому поступку. Завтра наступит новый день, новые мысли, чувства, переживания. А вот ложь останется вчерашняя. Обрастая новыми обстоятельствами, она будет сверлить сознание доктора, пока Кира не выпишется и не уедет из больницы. И только тогда