Светлейшество для его наглейшества, или Ведьма покоряет мир! (СИ) - Marquise Страница 13

— Все в порядке? — Дружелюбно поинтересовался ящер. — Ты достаточно проветрилась?

Ах, проветрилась значит? Сейчас я его так проветрю!

— Ты, — хотелось тыкнуть пальцем в его грудь, но я воздержалась. — Что ты себе позволяешь?

— Это ты плеснула в меня бокалом шампанского.

Что он хочет от меня?

— Это провокация. Что тебе нужно?

— Чтобы тебя в этом отборе не было, ведьмочка. И предлагаю тебе уйти по-хорошему.

Он что-то знает? Знает о том, что я светлая? Если знает, то это даже очень благородно с его стороны, что он не отдаёт меня сразу палачам, а даёт добровольно уйти. Но что-то мне подсказывает, что ничего он не знает. Тогда какие цели преследует?

— А по плохому? — Голова, как сегодня перед выходом на это злосчастное общее свидание, закружилась.

— Если не станешь играть по моим правилам, тогда и узнаешь, что значит по плохому. — Говорил дракон, но вторую половину его пояснения я уже не слышала: уши заложило, в голове поднялся звон, дышать стало тяжело, а взгляд становился незрячим. В следующую секунду я провалилась в затмение и последнее, что понимала, как чьи-то руки удерживают меня от падения.

Я оказалась в полностью белой комнате. Глаза щипало от резкого оттенка. Где я? Это такие тюрьмы? Интересно, как скоро я сойду с ума здесь.

— А ты ничего такая, — пронеслось в пустоте. Я вздрогнула. На удивление, мне не было страшно. Наоборот, на меня навалилась волна странного умиротворения. Будто своими эмоциями управляю вовсе не я.

— Кто ты? — Спокойно поинтересовалась.

— Так я тебе и сказала. — Неизвестная хохотнула.

— Для чего я здесь?

— Обернись и узнаешь.

Да я уже сотый круг вокруг своей оси делаю — везде пустота.

Однако, сделала то, что женщина требовала. Вдруг там сейчас стол с едой будет. Как хочется есть! Тюрьма тюрьмой, а обед(который я к большому сожалению пропустила) по расписанию.

Выпучила глаза, когда передо мной оказалось прямоугольное зеркало. Обычное, с деревянной рамой.

— Что ты видишь? — Поинтересовался голос.

— Себя.

А кого мне ещё видеть?

— Не верно. Ты видишь деревенскую девочку, не достойную быть дочерью своей матери.

Это родственница моей мамы? Вдруг это ее сестра, с которой нас сравнивал королевский кот. Он говорит, что она могущественна. Вдруг настолько, чтобы управлять чужими снами.

И как это ‘не достойна’? Кем же была моя мама?

— А теперь обернись ещё раз, — Приказал голос. Я послушно сделала то, что она говорит. Казалось, сейчас я не могу перечить. Я чувствую себя марионеткой в руках опытного кукловода.

Передо мной оказалось большое, до чего же тонкое зеркало, обвитое золотой, узорчатой рамой. В нем отражалась не я… то есть я, но чересчур бледная и холодная, вовсе не исполненная нежного волнения, а жесткая и целеустремленная, подобно молодому солдату, которого отправили на передовую. Но до чего де я красива: изумрудное бархатное платье обрамляло мое тело. Оно оголяло плечи, открывая доступ к лебединой шее и ключицам. На руках были надеты перчатки, что был признаком высшей аристократии, но главное — серёжки. Золотые серьги с крупным изумрудом. Я повертела головой, только чтобы увидеть, как ярко они играют и дополняют образ… королевы. Сейчас я была похожа на свою маму. Цвет волос был единственным отличием.

— Это не могу быть я, — прошептала и тут же мой взгляд потускнел.

— Это и есть ты, — ответил незнакомый голос.

Вдруг, все потускнело. Ответ той женщины эхом отзывался в моей голове, пока и он не замолчал. Я оказалась в пустоте.

Я пыталась жадно хватать воздух ртом. Его категорически стало не хватать.

— Спокойно, спокойно. — Ответил мужской голос. Совсем близко. Если тот женский раздавался, казалось, везде, то этот один ухом был громче, одним тише. А может, это просто я оглохла.

Вдруг, с меня будто спала тяжёлая гиря, что висела на мне, пока я находилась в небытие. Постаралась открыть глаза. Получилось только один. Тут же свет начал неприятно резать, заставляя зажмурится.

— Наконец проснулась, — Говорил все тот же мужчина.

— В-во… — Постаралась выговорить, но в горле было так сухо, что я невольно прокашлялась.

Мужчина все понял и уже когда я нормально смогла открыть оба глаза, увидела перел собой протянутый стакан с водой. Трясущимися руками забрала его и тут же сделала глоток.

— Скажите, когда вы в последний раз ели?

Он не представляет, каких усилий мне стоило сейчас напрячь мозги, чтобы ответить на этот вопрос.

— Кажется, сегодня утром.

— Понимаете, император, конечно, невероятный мужчина, но я вас уверяю, он любит девушек всех телосложений и уби..

— Все, все, — Постаралась улыбнуться. — Я поняла.

Живот, как назло, жалобно заурчал. Есть то действительно хочется.

— Сейчас Вы поедите при мне, а в последующие разы за вами будут наблюдать, чтобы вы точно не пропускали приемы пищи.

Я что ребёнок, чтобы за мной следить?

Ладно, с этим разберусь, а вот сейчас я точно не откажусь поесть.

— И где еда?

— Сейчас — сейчас.

Через пять минут мужчина возвратился с стеклянной тарелкой рыбного салата, стаканом чёрного чая и кусочком тортика.

Честно, этим плевком салата в тарелку я не наемся.

И правда. Умяла все за обе щеки за минут пять.

— А можно мне ещё мой обед принести?

Лекарь широко улыбнулся и медленно кивнув, снова куда-то ушёл.

Съев ещё супчика и рагу, я наконец почувствовала насыщение.

Искренне поблагодарив лекаря, я со спокойной душой отправилась в свою комнату.

По пути не встретила никого, кроме рыцарей, охраняющихся вход в наш ‘ гарем ‘. Интересно, а сколько время? Вот этого я у мужчины жаль, что не спросила.

Чуть не упала, когда зайдя в комнату, на моей кровати лежало то самое изумрудное, бархатное платье.

Глава 11

Трясущимися