Исповедь демонолога - Мария Николаевна Сакрытина Страница 14

– Да, миледи. – Я не понял, почему она говорила так, будто я поеду в столицу без нее. Хотя… Она может отправить меня во дворец с поручением, например. Одолжить той же Элизабет. По-родственному.

– У тебя наверняка много вопросов. – Принцесса протянула мне договор. – Я рада буду на них ответить, но сначала прочти.

Я не ожидал, что она мне его покажет. Что ж, раз это игра… Но договор точно был правильный: на нем стояли подписи и королевская печать.

Я сразу заглянул в раздел «Размер и порядок оплаты». Цифра, которая там стояла, в десять раз превышала сумму, каждый месяц уходившую моей семье ранее.

У меня задрожали руки. Я лихорадочно читал, ища подвох, а Шериада скучающе смотрела в окно. Мы недавно проехали Южные ворота.

– Госпожа… Простите, я не понимаю.

Она перевела взгляд на меня:

– Что именно?

– Здесь написано, что с агентством я больше не связан…

Она кивнула.

– И… указаны две суммы. Одна из них уходит моей семье, другая… передается мне?

– Лично в руки или на счет в Королевском банке, если ты захочешь его открыть, – кивнула Шериада.

Это означало, что я снова считался юридически самостоятельным лицом. Спутник не может открыть счет или отвечать за себя в суде: для закона мы не существуем. Я подумал сначала, что она шутит, но в документе действительно было написано ясно – и он очень напоминал обычный договор найма.

А суммы были… громадные.

Я запнулся, и принцесса зачем-то добавила:

– Там еще сказано про бонус, то есть премию… Или как у вас называется прибавка к зарплате? Будешь хорошо учиться – заплачу больше. Ты увидишь, я не скупая.

– Чему учиться, госпожа?

Она улыбнулась:

– Если я скажу: «Магии», ты же мне в лицо рассмеешься, да?

Точно нет – я же не идиот. Но раз снова всплыла магия… Понял, играем.

– Ничего страшного не будет, Элвин, – добавила Шериада. – Сейчас мы приедем, я покажу тебе мое поместье, выдам стопку книг – правда, увесистую, но у тебя будет неделя, чтобы их прочесть и ответить на мои вопросы. Вот и все.

Книг? Это что, метафора?

Я снова посмотрел на договор.

– Здесь сказано, что я могу увидеться с моей семьей, госпожа.

– Конечно. Я же сказала. Бери карету, езжай в город. Адрес я тебе дам. – Она смотрела на меня так, словно не понимала, что меня удивляет.

Хватит, думал я. Хватит со мной играть. Надежда меня уже поманила однажды, а потом отвернулась. С тех пор про учебу в колледже я старался не вспоминать. Слишком болезненно.

– Зачем? – выдохнул я. – Зачем вам это? Почему вы просто не купили меня у графини, для чего нужно… это? – Я посмотрел на договор.

Принцесса усмехнулась:

– Элвин… Ты еще увидишь: я не играю по правилам. Я их устанавливаю. А что до этого бумажного пустяка – для меня это инвестиции. Позже, возможно, после окончания обучения, ты их мне вернешь. Или нет; это не имеет значения. Для тебя это важно, для меня – мелочь. Так почему бы и нет?

Я закрыл глаза. Игра, конечно, игра. Поманить самым дорогим – свободой. Купить «очень большими» деньгами. Потом сломать. Я слышал про такое, и я не попадусь.

Шериада ждала. Я с улыбкой отдал ей договор:

– Благодарю, миледи, за вашу заботу. Я с признательностью сделаю для вас все, что вы пожелаете.

Она вздохнула:

– Намучаюсь я с тобой…

«Да уж, или я с тобой», – подумал я. Но этого, конечно, не сказал.

Остаток пути мы молчали.

Глава 3

За годы службы я ближе, чем хотел, познакомился с аристократами и понял две вещи. Во-первых, они без ума от роскоши. Все, что позволяет подчеркнуть их статус и состояние, они просто обожают. Древняя статуя, по которой плачет столичный музей, будет выставлена у парадного подъезда под дождь и ветер, чтобы показать желающим, что такая «мелочь» хозяину по карману.

Как же меня первое время это злило! Я вспоминал собственную квартирку, в которой нам четверым едва хватало места, смотрел на их шикарные дома, на библиотеки, в которых книги пылились бы десятилетиями, если бы слуги не протирали их каждый день. В те мгновения я понимал реакционеров: это чудовищная несправедливость и привыкнуть к ней невозможно.

Я, конечно, ошибался: ко всему привыкаешь. Спустя год я перестал об этом даже думать. Зачем? Все равно ничего не изменить.

Во-вторых, тех, кто ниже их по положению или по количеству нулей на счету, аристократы в лучшем случае не замечают. Но если заметили – держись, они всласть над тобой поглумятся. Такие, как я, или слуги, или даже разбогатевшие торговцы – о всех нас вытирают ноги и постоянно подчеркивают наше положение по отношению к ним. Теперь мне смешно было думать, что я и сам когда-то мечтал о дружбе с аристократом. Как я был наивен! В колледже меня съели бы с потрохами.

Принцесса Шериада стояла на вершине социальной лестницы, а следовательно, представлялась мне аристократкой до мозга костей. Она сорила деньгами без счета, и я ожидал ослепительной роскоши и столь же впечатляющего высокомерия.

Однако ей, похоже, нравилось играть в фамильярность. «Ты» спутнику еще куда ни шло, но, выходя из кареты и держась за мою руку, она неожиданно попросила:

– Ты не мог бы перестать говорить мне «вы», Элвин? В нуклийском это местоимение используется только во множественном числе, так что я постоянно чувствую, словно случайно наколдовала собственных клонов. Хочется оглянуться и проверить, нет ли позади меня копии. Понимаешь?

Я настолько оторопел, что даже не смог ей ответить.

Впрочем, она не настаивала.

Ее поместье тоже оказалось не таким, как я ожидал. Мне представлялось нечто вроде Королевского дворца – столь же громадное и шикарное. Ухоженный сад с постриженными пирамидками и цилиндрами деревьями, мода на которые не проходила уже второй сезон. И, конечно же, золотые купола на башнях – вернейший способ сказать всем вокруг: «Я очень, очень богата. Склонитесь предо мной».

Но ни куполов, ни фигурного сада я не увидел. Я угадал только размер: поместье было громадным. Неудивительно, что принцессе не нашлось места в столице, с такими-то аппетитами.

Но никакой показной легкости, никаких каменных рюшей,