Жена из прошлого. Книга 2 - Валерия Михайловна Чернованова Страница 15

— Бальдер, я... Очень рада видеть вас таким!

— Каким? — с усмешкой переспросил дворецкий и сунул газету в щель между стеной и кроватью. — При смерти? На последнем издыхании?

Ёрничает — значит, точно идёт на поправку.

Я пересекла палату, запоздало осознав, что про цветы-то совсем забыла, так к нему торопилась. Может, здесь и не принято приносить больным букеты, но могла бы и заглянуть в цветочную лавку.

— Обедаете вы тоже на последнем издыхании? — Улыбнувшись, опустилась в кресло возле кровати, единственное в этой палате.

Кровать здесь, к слову, тоже была одна, как и маленькая тумбочка рядом, и чахнущее растение на подоконнике. Занавеси были отдёрнуты, поэтому в окна просачивался тусклый свет медленно угасающего дня.

— По мере возможностей возвращаю себе силы, чтобы меня скорее отсюда выпустили. Представляю, что там дома без меня творится. Совсем небось распустились... — ворчливо пробормотал он и взялся за поднос, чтобы поставить его на тумбочку.

Я тут же привстала, забрала весьма тяжёлую ношу и под недоверчиво сощуренным взглядом больного (хотя пусть лучше будет — выздоравливающего) водрузила его тумбочку.

— Вы первая, кто меня навещает, — тихо произнёс Бальдер. Тихо и недоверчиво, словно не был уверен, это на самом деле я или лишь плод его воображения.

— Эндер вчера к вам заезжал, но вы спали.

Дворецкий кивнул, и в палате повисло молчание. Неловкое. Напрягающее. Не знаю, сколько оно длилось. Бальдер явно не спешил идти на контакт, а я не знала, что сказать. Как отблагодарить за спасение, за его жертву.

Наконец, устав от этой тишины, кашлянула и чуть слышно произнесла:

— Я задолжала вам слова благодарности. То, что вы сделали ради меня... Никогда не забуду. Бальдер, спасибо! Теперь я ваша должница.

Вскинув на меня взгляд, в котором читалось удивление и что-то ещё, что я не успела понять, он вкрадчиво поинтересовался:

— У меня к вам два вопроса, леди: с чего вы решили, что я это сделал ради вас, и как собираетесь расплачиваться?

И снова пауза. Хорошо, что я успела вернуться в кресло, иначе бы от удивления плюхнулась, где стояла.

Как я всё это представляла: Бальдер с довольным видом принимает благодарности, а я, сказав всё, что собиралась сказать, желаю ему скорейшего выздоровления и отчаливаю. И тут здрасьте! Расплачиваться!

— Извините, я вас не понимаю, — призналась честно.

А в ответ получила циничную такую усмешку:

— В отношении вас, леди Делагарди, могу сказать то же самое.

Ну вот и как к такому испытывать признательность?

— Вы весьма нелогичная женщина. Я бы добавил, что и недалёкая, но очень уж не хочется вас обижать.

Не хочется ему? Три ха-ха! Ещё несколько минут назад я искренне переживала за этого престарелого злюку, а сейчас сама, беря пример с искажённого, чем-нибудь бы его проткнула!

— И вместе с тем вы только и делаете, что меня обижаете. Говорите, что вам нужно! Последнее, чего мне хочется, — это быть в должницах у такого, как вы!

— Прямолинейного и искреннего?

— Невыносимого!

Последнее слово я едва не прорычала и уставилась на дворецкого требовательным взглядом.

— Хорошо, — он расслабленно улыбнулся. — Я озвучу свою цену, а точнее, своё желание. Если выполните его, мы будем в расчёте. Вот только мне мало верится, что справитесь.

— Вы меня плохо знаете! — Вздёрнув подбородок, с вызовом посмотрела на вымогателя.

А тот, немного помучив меня молчанием, неторопливо начал:

— Почему я считаю вас нелогичной? Вы то сбегаете от эйрэ, то добровольно к нему возвращаетесь.

Доброй волей, если уж на то пошло, в моём «возвращении» даже не пахло.

— До вашего бесславного побега...

— Вообще-то я не сбегала, а...

— Помню-помню, раскрывали в себе дар. — Бальдер тихонько хмыкнул. — Отличная версия для общества, но не для меня, леди. Не для того, кто все эти годы находился рядом с Эндером. Вы очень усложнили ему жизнь: сначала навязавшись ему в жёны, а после, когда он попытался сделать этот брак настоящим, вы, наоборот, делали всё возможное, чтобы сохранять дистанцию. Да и сейчас... Будто я не вижу, что вы только на людях играете во влюблённых, а в остальное время ведёте себя как чужие друг другу люди.

Потому что так и есть. Мы — чужие. Я знакома с этим драконом каких-то две недели.

— И вместе с тем чуть ли не мёдом растекаетесь перед своим любовником!

Если до этого Бальдер говорил спокойно, с ленивой иронией, то последние слова едва ли в меня не выплюнул.

— Это вы так злитесь из-за Вольмара? — осенило меня, и вместе с этим «осенением» по коже побежали мурашки.

Чтоб их... Вспомнила про этого кудрявого.

— Вот мы и подошли к моему желанию. — Машинально нашарив газету, Бальдер ударил ей по ладони. С таким видом, словно в этот момент представлял, как бьёт ею одну пустоголовую, в его представлении, леди. — Держитесь от этого человека подальше, Раннвей. Пусть не ради мужа, так ради себя. У его семьи дурная репутация, и сам он производит впечатление дурного человека. Держитесь ото всех мужчин подальше! Эндер — дракон, а не рогатое животное, каким вы его выставляете!

Нехилые такие обвинения. В измене. Интересно, Делагарди знал о шашнях Раннвей с Вольмаром? И если знал, то почему ничего не предпринял? А может, как раз и предпринял? Если Раннвей действительно ему навязали, если она действительно ему изменяла, то он вполне мог поспособствовать исчезновению проблемной жёнушки. А увидев меня на сцене бримнского театра, бросился заканчивать начатое. И только поняв, что я — не Раннвей, вместо расправы решил воспользоваться доверчивой иномирянкой.

А что? Очень даже логично. И тогда понятно, почему Раннвей его так боялась. Может, она и умерла из-за Делагарди...

— Раннвей, вы меня слышите?

Встрепенувшись, рассеянно посмотрела на Бальдера.

— С чего вы решили, что у меня в прошлом был с Родингером роман?

— Я не решил — я это знаю, — уверенно заявил дворецкий. — И, как уже сказал, не верю, что вы изменились. Не верю, что сможете противостоять обаянию этого мужчины. В вас нет стержня, Раннвей. И поверьте, это не попытка вас оскорбить, — он снова усмехнулся, с горечью и разочарованием. — Это констатация очевидного.

Не-попытка оскорбить увенчалась успехом. Я возмущённо вскочила. Как же достало, что все камни в огород Раннвей попадают точнехонько в