Одержимость мастера (СИ) - Холин Алиса Страница 17

Я ринулась к стене, чудом удержавшись на ногах, и скрылась в простенок между металлическими шкафами. Прижалась спиной к холодной стене. Стук сердца громким эхом отдавался в ушах. Дверь со скрипом открылась. Кто-то зашел в мастерскую и запер за собой дверь.

Неужели Зацепко пришел?!

Звук приближающихся шагов заставил меня содрогнуться. Он перемежался с легким стрекотом, напоминавшим полет моей бабочки. Я сунула свободную руку в карман, где ожидала обнаружить свое строптивое насекомое, но карман был совершенно пуст. Шаги тем временем двигались прямо на меня. В темноте меня не может быть видно! Но мой путь отступления оказался полностью перекрыт: сзади стена, по бокам шкафы, а спереди всеми фибрами своего тела я почувствовала человека! Самообладание меня покинуло, и я завопила:

— Кто здесь?!

Почувствовала жесткую ладонь у себя на губах. В нос ударил резкий запах одеколона.

Глава 17

— Тише ты, вахтера разбудишь, — раздался возле самого уха мужской глубокий и низкий голос, вызывая толпу мурашек по всему телу. Голос явно принадлежал не Виктору Зацепко.

Сердце забило набатом, запросилось наружу. Мало того что меня застали врасплох в кромешной темноте, так еще припечатали своим телом к стенке и уперлись рукой возле моего лица. Кстати, не самый ли подходящий момент уточнить, кто несет в себе больше опасности: разбуженный вахтер или этот таинственный незнакомец? Мне, прижатой к стене неизвестным мужским телом, ответ на этот вопрос очевидным не казался. Может, пока не поздно, есть смысл закричать и поставить на уши всю округу?

Горячая сильная ладонь соприкасалась с моими губами твердо, но в то же время не причиняя боли.

— Кричать не будешь? — повторил властный голос.

Это мы еще посмотрим! Но если кричать понадобится, все-таки это удобнее делать, когда рот не зажимает тяжелая мужская ладонь. Я покачала головой — нет, не буду.

— Я отпускаю руку, да? — вкрадчиво проговорил незнакомец в опасной близости от моего уха.

Я кивнула, но меня не отпустили.

Да что ж такое! Для особо одаренных дернула головой еще раз, поактивнее.

— Вот и хорошо.

Незнакомец медленно отвел руку от моего лица. Я глубоко вдохнула и набрала полную грудь воздуха. Попыталась взять себя в руки. Получилось не очень.

— Кто вы такой? — спросила я. — И отойдите от меня, пожалуйста.

У меня коленки ходили ходуном. Слава святым угодникам, в темноте незнакомец моей трясучки разглядеть не мог. Но просьбу мою, видимо, услышал и сделал шаг назад. Я прижала к груди папины книжки.

Во что я на этот раз вляпалась?

— Подожди, сейчас включу для тебя фонарик, — сказал незнакомец. И, как мне показалось, с улыбкой в голосе добавил: — Ты же в темноте ничего не видишь.

Ой, да ладно! Заботливый какой нашелся. Уже и так сделал все что мог. Со страху чуть на тот свет не отправил. Только вот я немного не поняла: почему свет нужен только для меня?

— А у вас что же, в темноте зрение как у кота?

— Можно и так сказать, — услышала я в ответ.

Дальше началась какая-то возня, и уже через мгновение в моем фонаре, в котором не оставалось ни капли керосина, вспыхнуло нежно-голубое свечение, словно фонарь заработал не от топлива, а от благотурина.

Так и есть!

В центре стеклянной колбы фонаря вместо фитиля лежал осколок драгоценного кристалла.

В приглушенном свете я, наконец, разглядела нахально напавшего на меня человека. Им оказался тот самый господин, которого несколькими часами ранее я бросила в кресле у кондукторского бюро, так и не дочистив ему сапоги. Высокий, широкоплечий, на второй взгляд он показался не страшным. Я изнывала от любопытства, хотелось рассмотреть, какого цвета у него глаза, но то ли при искусственном освещении они так бликовали, то ли еще что-то непонятное творилось. Они казались аквамариновыми, как у Дин Дона, но я решила, что это игра цвета, — у людей таких глаз не бывает. Удлиненное лицо, выдающийся немного вперед подбородок, жесткие складки носогубного треугольника придавали его лицу мужественность и решительность. И все равно любую привлекательность его лица портило надменное, я бы даже сказала, насмешливое выражение.

— Что вам от меня нужно? — спросила я как можно строже.

Собеседника мой храбрый выпад, видно, не очень-то и впечатлил: оставляя мой вопрос без ответа, с фонарем в руке он подошел поближе.

У меня похолодела кровь.

Я прекрасно понимала, что меня выследил и поймал в ловушку самый настоящий биомаг. С Зацепко я еще могу разделаться, а чего ожидать от этого…

Не думала, что еще встречу в своей жизни хоть одного биомага после того, как меня выгнали из колледжа. И оно было бы к лучшему: если бы не биомагия, мои родители были бы живы. А этот ходит тут, выслеживает, еще и благотурином раскидывается. Откуда ему знать, и какое ему дело, что для меня такой кусочек — вопрос жизни для одного маленького человека. А он запросто ценнейший кристалл в фонарь запихал! От подобного расточительства меня охватило сильное возмущение. Расправила плечи и повыше задрала подбородок — пусть думает, что не на ту нарвался. Просто так меня не запугать.

— Как я понимаю, ты ищешь работу, — начал биомаг.

Что ж, «мистер Очевидность», ты умен не по годам: при тебе же ее и лишилась.

— А я как раз ищу помощницу.

— Чтобы было на кого нападать в темноте? Прошу извинить, но, к вашему сведению, биомагией я больше не занимаюсь. Пустите меня.

Я направилась на выход и уже сделала шаг, как неведомая сила меня снова пригвоздила к стене.

— С биомагией я справлюсь сам, — грубо отрезал биомаг, и в голосе его зазвучали стальные нотки. — Мне нужна помощь с детьми. Восемь лет, мальчик и девочка.

Я усмехнулась.

— В воспитании детей я решительно не компетентна. Дайте мне выйти из мастерской. — Я повысила голос.

Делать мне больше нечего, как идти на работу к биомагу. Мне еще пожить хочется, а сотрудничество с такими, как он, еще неизвестно к чему может привести.

— Я настаиваю, чтобы ты согласилась.

Настаивает? Вот так поворот! Думает, если у него денег куры не клюют, то можно нападать на людей по ночам и запугивать? Я покачала головой.

— Предпочитаю получать предложения о работе в дневное время суток.

— Я надеялся, что завтра ты уже переедешь в мой дом, в Южный Москинск.

ЧТО?!

У меня перехватило дыхание. Жить на южной стороне Алура! Я о таком даже мечтать не смела.

— Ну и сколько вы обещаете платить? — спросила с издевкой и сама удивилась своей смелости. Неквалифицированная гувернантка ведет допрос биомага из самого Южного Москинска!

— Тридцать эйри.

У меня открылся рот.

— Не считая сверхурочных и праздничных.

Весь мой сарказм как рукой сняло.

Заработанного наверняка хватит, чтобы увезти тетушку с Дин Доном подальше от Москинска! Но с чего вдруг такая расточительность? Чем моя персона могла его заинтересовать? У меня ни образования, ни опыта, вообще не понимаю, чем зарабатывать на жизнь…

В чем здесь подвох?

— Почему я?

Биомаг сунул правую руку в карман плаща. А когда вынул кулак и на уровне моих глаз разжал пальцы, в центре его ладони я увидела свою бабочку. Невозмутимо она взмахивала прозрачными крылышками. Улетать явно не собиралась. Вот этот фокус меня по-настоящему удивил. Обычно пугливая бабочка признавала только меня.

— Что вы с ней сделали? — не без ревности набросилась я на биомага. — Наложили какие-то заклинания? Я столько сил потратила на то, чтобы ее оживить!

Биомаг покачал головой.

— Она просто вспомнила своего первого хозяина.

И в это самое мгновение я по-настоящему потеряла дар речи. Внимательнее вгляделась в лицо нового знакомого: вот почему его голос показался мне знакомым, вот почему моя бабочка сорвалась с места тогда, у лестницы… Передо мной был не просто биомаг. Передо мной стоял сам…

— Ян Макильских?!

Биомаг усмехнулся и отвел плечи, явно довольный произведенным эффектом. Ну еще бы, о главном биомаге империи разве что младенцы не знают. Но он так с тех пор изменился… Неудивительно, что я его не узнала.