Мария Матюшева - Архиведьма. На лезвии судьбы Страница 18

  - Давай быстрее, - нервно поторапливал Кира, - сейчас совсем уплывет твоя книженция.

  - Быстрее, быстрее, - передразнила я. - Присядь, иначе я до утра кузнечиком скакать буду.

  Побурчав немного для порядка, конь опустился на колени, и я наконец влезла ему на спину. Кира приподнялся, поскользнулся, но не упал и начал подниматься в воздух. Приятное ощущение полета довольно быстро сменилось уже знакомым ухом падения. Кира заметил Книгу, пришвартовавшуюся, а, точнее, просто зацепившуюся за поваленное дерево, и по привычке без предупреждения пошел на посадку.

  - О-сто-ро-о-о-о-жно-о-о-о-о! - заорала я не своим голосом, чувствуя, что сползаю вбок.

  - Упс!

  ШЛЕП!

  - Твою мать, - в нецензурной ругани ранее замечена не была, - Кира, ты когда летать нормально научишься? Ну чем я тебе так насолила? Понимаешь, я жить хочу, и, между прочим, не в инвалидном кресле. Кто кем должен управлять, в конце концов?

  - Вроде, ты мной, - потупился конь.

  - Так вот давай я и буду управлять, - орала я.

  - Хорошо, хорошо, - не на шутку испугался за свою сохранность Кира.

  - Где Книга? - рявкнула я.

  Тишина.

  - Где? - уже спокойнее спросила я.

  - Под тобой.

  - Что? - завизжала я фальцетом так, что коня как ветром сдуло. - Так ты меня, скотина босоногая, еще и на Книгу приземлил? А если она помялась? Это же историческая ценность!

  Честно говоря, про сохранность Книги в тот момент я даже и не думала. Больше всего меня интересовала помятость моего зада, прихлопнувшего Книгу, которая, кстати, стояла ребром.

  - Книжку то, может, достанешь? - робко поинтересовались кусты Кириным голосом.

  И в самом деле, что-то я разбушевалась. Встав и отдернув насквозь пропитавшиеся грязью штаны, я попыталась достать Книгу. Намертво увязнув в грязи, она никак не хотела высвобождаться. Из земли торчал только уголок, за который было очень неудобно хвататься.

  - Кира, помоги.

  - А ты бить не будешь?

  - Буду, если не поможешь, - предупредила я.

  Кусты задрожали, и оттуда показалась черная морда с белой стрелкой. Кира аккуратно подцепил зубами уголок Книги и потянул. Книга не поддалась. Он снова потянул уже сильнее и, неожиданно вырвав Вику из земли, кубарем улетел обратно в кусты, выронив ее прямо мне под ноги. Я очень внимательно оглядела Книгу, внешне она не пострадала. Обтерев обложку остатками рубашки, я осторожно ее открыла.

  'Ну, наконец-то. Я уж решила меня бросили'.

  - Вика, ты в порядке?

  'Конечно в порядке. Для таких мелочей и придуманы охранные заклинания, а на мне их не меньше сотни. По нескольку штук от каждого владельца. Вот окончишь школу магии, и ты парочку навесишь. А мне что, мне не тяжело. Даже приятно. Любят, заботятся'.

  - Вик, ты дребезжишь как столетняя бабка.

  'Не столетняя, а двухсот тысячелетняя', поправила Книга.

  Я только присвистнула. Вот бы не подумала, что ей две сотни тысяч лет. В таком возрасте не то, что дребезжать, песок рассыпать положено.

  Из кустов появился Кира, грязный, злой, ругающийся. Выглядел конь шикарно. По чистоте он не уступал мне, но в довершение картины умудрился нахватать на шкуру репья, и теперь судорожно его выдирал зубами.

  - О книжке она беспокоится! - возмущался он. - А то, что я чуть шею не свернул, доставая твое сокровище, тебя не волнует?

  - Кира, успокойся. Не свернул же! - примирительно сказала я. - Давай выдвигаться отсюда. Все равно спать уже негде.

  - Отдых испортила, шкуру подпалила, седло потеряла. Какой с тебя толк? Одни убытки!

  Это был бы не Кира, если бы он не ворчал. Не обращая внимания на брюзжание коня, я попыталась влезть на него. Естественно, с первого раза не вышло, а второго могло и не быть, если Кира встанет в позу.

  - Еще и на спину лезет, нахалка! - искренне возмутился летун, но все-таки присел.

  За что я его люблю, так это за то, что поворчит, поворчит, а потом все равно сделает, что надо. Очень уж мне тогда не хотелось хрустеть штанами по лесу, да еще и ночью. Вику я пристроила в сумку, которую за неимением седла пришлось перебросить через плечо.

  - Только не забывай, что седла нет, - на всякий случай предупредила я коня. - И лети лучше над рекой. Безопаснее будет. В воду падать всяко мягче, чем на землю. Если чего заметишь, не кидайся, пожалуйста, резко в сторону, предупреди сначала.

  - Не переживай ты так. Я же говорил, что мне не хватает этой, как ее, практики полетов с всадником. Вот и будем учиться, - оптимистично заявил конь и плавно пошел на взлет.

Глава 6

Бытовая травма - на голову свалился незваный гость.

Б. Крутиер

  Полночи мы летели над рекой, приноравливаясь друг к другу. Одно дело по земле скакать, и совсем другое - летать. Пришлось заново учиться понимать друг друга.

  На Кире я езжу уже лет шесть. Полугодовалый жеребенок остался мне от отца, но был довольно быстро оприходован 'доброй' тетушкой. Полное Кирино имя звучит очень красиво, но труднопроизносимо - Киренсабéрм. И откуда только папа брал такие имена? С моим, кстати, тоже намудрили.

  Седлать Киру собирались не раньше, чем в два года, чтобы не сбить жеребенку спину, но судьба решила по-своему. Отца не стало, а Марфа с животными не церемонилась, считая их чем-то неодушевленным. По счастью, Киренсаберм - язык сломаешь выговаривать - оказался крепким субъектом, и спина его не пострадала.

  Объездить его оказалось целой проблемой. На коня не успевали сесть, как тут же оказывались в грязи. Целую неделю у деревни была ежедневная потеха 'оседлай Марфиного коня'. Даже воскресные ярмарки не вызывали у народа такого воодушевления. Все, от мала до велика, пробовали хотя бы забраться на Киру. На площади через пару дней даже соорудили подобие загона, чтобы конь не убежал вместе с особо цепким седоком. А бывали и такие случаи, когда какому-то счастливчику удавалось-таки взгромоздиться в седло. Например, соседского мальчишку вылавливали из болота в версте от деревни. Нашли его, правда, быстро - орал на всю округу, как потерпевший.

  Филимону, соседу нашему, тоже посчастливилось прокатиться. Этого нашли в соседнем селении, за десять верст от Болотинки, до которого тот, как взобрался, так и ехал задом наперед на потеху лесным обитателям. Потом Филимон рассказывал, что конь довез его до околицы и встал, как вкопанный. Сбрасывать его Кира не стал, видимо, из уважения к почтенному возрасту (а зря). Стоило только этому престарелому любителю юных дев кулем скатиться на землю, как конь громко заржал и, развернувшись, помчался к лесу, обильно обдав дедушку грязью из ближайшей лужи.