Одержимость мастера (СИ) - Холин Алиса Страница 20

Минут через десять лес кончился, и вдалеке показался величественный, огромный и мрачный замок. Пространство вокруг не было таким ухоженным, как лужайки других богатых домов. Но черт меня побери! Это был самый потрясающий, необыкновенный, непохожий на другие и самый красивый дом из всех, которые я когда-либо видела!

Выглядел он так, словно проектировали его несколько архитекторов: один закладывал фундамент, без которого дом потерял бы устойчивость, другой возводил каменные стены, третий отвечал за множественные островерхие черепичные крыши со стрельчатыми и наборными окнами, а были мастера, которые заботились о прикреплении к башням необычных приспособлений. Все башни, возвышающиеся над третьим этажом, не походили одна на другую: некоторые между собой были соединены горизонтальными прозрачными коридорами-колбами, к одной из них были прикреплены крутящиеся огромные колеса, часовые механизмы, многочисленные шестеренки и поршни. Из печных труб поднимались к небу и в секунду таяли прозрачно-алые и изумрудные испарения.

Все здесь было одновременно инородным по отношению друг к другу, но в то же время было понятно, что этот странный дом представляет собой единый живой организм: все в нем двигалось, крутилось, пыхтело и поскрипывало.

Без магии тут точно не обошлось.

Мы приближались по наезженной дороге прямиком к главному входу, когда над нашими головами промчался крылатый паролет! Необузданный, словно дикий жеребенок, он пронесся над нами к самой высокой башне. Пару секунд парил над ней и плавно приземлился.

— Хозяин прилетел, — пояснил Юрек, останавливая паромобиль возле широкой лестницы со множеством ступенек. — Постарайся не говорить с ним про политику и про покойную жену.

После того как водитель дал дружеский совет, я прониклась к нему еще большей симпатией. Друзей много не бывает, а особенно в таком незнакомом и странном месте.

— Ни политика, ни личная жизнь Яна Макильских меня не интересует, — честно призналась я.

— Вот и отлично!

Своей личностью биомаг интересовал меня меньше всего, но он пригласил меня для работы со своими детьми. Про них мне совсем ничего не было известно.

— А дети?

Юрек приподнял брови и как-то странно на меня посмотрел.

— Думаю, со временем вы друг к другу привыкнете, — выдержав паузу, ответил он и, видно не желая продолжать разговор, заглушил мотор и выскочил из машины. Проворно обежал паромобиль и открыл для меня дверь.

— Леди Мон… — Юрек учтиво протянул ладонь. — Прошу.

Опершись на его руку, спрыгнула с высокой подножки. На душе отчего-то сделалось неспокойно, и, повинуясь инстинкту, я подняла глаза. В стрельчатом окне башенки с красной крышей увидела две детские фигурки. Выражения их лиц на таком расстоянии я рассмотреть не могла, но ясно чувствовала, что дети смотрят на меня. Улыбнувшись пошире, я подняла правую руку и энергично им помахала. Они же в ответ на мое приветствие даже не шелохнулись.

Улыбка сама собой сползла с лица.

— Вот, кажется, наше знакомство и состоялось, — пробормотала я себе под нос. Ну что ж, назад пути нет. Я подхватила подол своей новой зеленой юбки и принялась подниматься по каменной лестнице к массивным резным дверям.

Бабочка встрепенулась, но не улетела.

— Хоть ты не улетай, останься рядом, — прошептала я ей.

С Юреком мы преодолели двадцать четыре ступеньки, и, как только подошли к двери, она перед нами открылась.

Глава 20

Мы оказались в холле.

Здесь царил таинственный полумрак, и мое внимание мгновенно привлек главный источник света: причудливая, подвешенная к высоченному потолку люстра с расходящимися в разные стороны хрустальными веточками с голубоватой подсветкой. На ветвях между прозрачных листьев были прикреплены голуби, бабочки и стрекозы из разноцветного стекла. До того они показались мне настоящими, что кажется, тронь пальцем — и взметнется веселая стайка к самому своду. Я рассматривала, задрав голову, и никак не могла налюбоваться этой красотой.

— Снек, проводи леди Мон в ее комнату, — послышался за спиной голос Юрека, выдергивая меня из оцепенения.

Только теперь я заметила, что передо мной возник высокий пожилой мужчина в черном смокинге. Юрек передал ему мой старенький саквояж.

— Снек, дворецкий. К вашим услугам, — слегка наклонив стриженную под ежик седую голову, произнес он.

— Добрый день, — поздоровалась я и изобразила некое подобие реверанса. — Зовите меня Мон.

— Следуйте за мной, — учтиво проговорил Снек и начал двигаться как цапля. Приглядевшись, я заметила, что дворецкий стоял на механических ногах. Это были не простые протезы. Человек состоял наполовину из механических деталей, собранных из поршней, упругих пружин и трубок, наполненных темно-зеленой жидкостью. Металлические соединения, выкрашенные в черный цвет, сделаны так изящно, не то что наши с папой роботы. Святые угодники! Но подобные эксперименты запрещены законом! Неужели биомаг Ян Макильских так запросто нарушает правила, установленные самим императором? Это что же получается, я теперь автоматически становлюсь сообщницей? Надо этот момент уточнить… Сердце сжалось, а к голове прилил жар от второго недоброго «открытия»: уж не для опытов ли меня сюда пригласили? Пришла единственная здравая за день мысль: «Бежать!» Повернулась к Юреку, но тот уже прощался и закрыл за собой дверь. Поглубже вжавшись в свой болоньевый плащ, на ватных ногах, я последовала за дворецким.

Холл, раскинувшийся по обе стороны от входа, казалось, занимал добрую половину замка. Мы двинулись направо.

— Слева хозяйственные помещения, — пояснил дворецкий на ходу. — А мы следуем на второй этаж, где располагаются спальни, библиотека, кабинет и дальше, в самом дальнем крыле, лаборатория господина Макильских.

В тусклом свете газовых рожков я заметила широкую деревянную лестницу на второй этаж и, не доходя до нее, высокие дубовые двухстворчатые двери.

— А что здесь? — спросила я, когда мы поравнялись с закрытыми дверьми.

— Гостиная, — коротко ответил Снек. — Она заперта. С тех пор, как… не стало госпожи Виолы, мы не ходим туда.

Я догадалась, что речь идет о жене господина Макильских, погибшей около полугода назад при странных обстоятельствах. Собственно, по причине того, что дети остались без матери, меня сюда и пригласили.

— Снек, — позвала я. Дворецкий остановился и взглянул на меня. — Мне бы сначала хотелось познакомиться с близнецами.

Дворецкий кивнул.

— Как вам будет угодно, — проговорил он и продолжил движение. — Я приведу их в кабинет, а потом приглашу вас.

Мы поднялись на второй этаж. Освещение тут стало немного приглушеннее, чем внизу. Коридор, стены которого были обиты резными деревянными панелями, расходился от лестницы в две стороны.

— В восточную часть замка мы не ходим, — строго предупредил Снек, сворачивая налево — как я догадалась, в западную часть замка. — Там находится лаборатория господина.

Живут как в музее: туда не ходим, сюда тоже… Был бы это мой дом — везде бы разрешала ходить! Но вслух произносить свои возмущения не стала. Наши шаги приглушались красным войлочным ковром.

— И что же, он сам следит там за чистотой? — усмехнувшись, спросила я, представляя комическую картинку: Ян Макильских с метлой и тряпками орудует между шкафов с пробирками.

— За порядок отвечают механизмы, которые для этой цели были созданы.

— А… — смутилась я. — Ну да, конечно… Это очень удобно.

Мы прошли пару десятков метров по мрачному коридору мимо библиотеки, нескольких спален и наконец остановились возле двери темно-орехового цвета.

— Ваши покои, — сообщил он и, ловким движением распахнув ее, жестом пригласил меня пройти. Соседняя дверь — спальня близнецов.

Я вошла в залитую солнечным светом комнату. Помещение напоминало мансарду, и, не веря своему счастью, я кинулась к занимавшему целую стену окну. Отсюда виднелась лужайка с деревьями, клумбами и приусадебными постройками, а вдалеке бежала речка. Такая красота, что взгляд было не оторвать. Неужели я каждое утро буду это созерцать?