Карен Ченс - Метка тьмы Страница 22

Следующим, что я увидела, был Приткин, направляющийся ко мне, об остальном мне приходилось только догадываться, так как все действующие лица двигались со сверхчеловеческой скоростью. Он склонился надо мной с угрожающего вида ножом в одной руке и пистолетом в другой. Еще один нож и несколько маленьких пузырьков парили в воздухе над его головой, словно подвешенные на невидимых нитях. На мгновение мне показалось, что он решил прикончить меня на глазах у всего Сената, но он даже не взглянул на меня. Статуя, которую я ранее заметила около двери, внезапно оказалась возле нас. Несмотря на то, что у него были едва различимые прорези для глаз, казалось, что он смотрит на Приткина в ожидании приказов. Только сейчас, когда увидела, как он передвигается, я поняла, кто это, хотя ранее мне не приходилось с ними сталкиваться. Чародеи, нанимаемые Тони, боялись големов лишь чуточку меньше, чем боевых магов. Они были глиняными фигурами, оживленными древнееврейской кабалистической магией. Изначально они подчинялись только создавшим их раввинам, обладавшим огромным могуществом. Возможно, некоторые из них до сих пор исправно функционировали, однако в наши дни они находились в услужении у боевых магов, так как только тем оказалось под силу разбудить их.

Приткин указал на меня, и голем перевел свой пустой взгляд в указанном направлении.

— Защищай ее! — Стоило его хозяину ринуться в бой, как голем сразу же занял его место, уставившись на меня своими пустыми глазницами. Я отвела взгляд от этого существа, которое заставляло меня нервничать даже больше, чем наемные убийцы, и начала наблюдать за Джеком, нарезающим круги вокруг одного из оставшихся в живых охранников. Страж рычал и ревел как животное, а Джек радовался, словно ребенок Рождественским утром, его щеки разрумянились, и глаза засверкали. Он раздраженно отмахнулся от Приткина, что яснее слов говорило: «не тронь, он мой».

Другого стража можно было уже сбросить со счетов, так как он цеплялся за свою грудь в месте, где кровавое пятно расползалось вокруг рапиры, которой его прошили насквозь, словно на нем и вовсе не было тяжелой кольчуги. Ее лезвие почти на фут торчало из его спины, отсвечивая бледной краснотой в мерцающем свете люстр. Рапиры всегда казались мне изящным, почти женственным оружием при просмотре кинофильмов, но, похоже, я ошибалась. Ее лезвие выглядело опасным, как обоюдоострый удлиненный кинжал шириной в один дюйм и длиной три фута. Пока я боролась с удушьем, Луи-Сезар одним плавным движением вытащил рапиру из груди вампа и обезглавил его. Это было проделано с такой поразительной скоростью, что на мгновение мне показалось, что он исчез. Затем голова отсоединилась от шеи и ударилась о пол.

Веки вампира хлопали, а клыки скалились, когда его голова катилась по полу, пока не остановилась в футе от меня. Странно, что шлем так и остался на ней. Я могла поклясться, что его челюсть двигается, щелкая зубами в воздухе, словно пытаясь добраться до моей шеи, в то время как его жизненные соки, изливаясь, расползались на полу огромным пятном. Либо я издала какой-то писк, либо голем расценил голову как угрозу, потому что резко отпихнул ее ногой. Это, конечно, было здорово, если не считать того факта, что он не рассчитал свои силы, и голова, пролетев над столом Сената, с глухим стуком впечаталась в стену ровно позади аккуратной прически красотки.

Кровавый след замарал блестящую поверхность стола впереди нее, и капельные брызги осели на ее волосах, сверкая подобно крошечным рубинам. Она выловила голову из-под стола и любезно предложила ее своему соседу, который также вежливо отказался. Он был занят очисткой стола, держа руку над пролитой кровью. Капельки полетели навстречу его ладони так, словно они были железом, а он — магнитом. Как ранее у Томаса, они впитывались в его кожу подобно лосьону.

— Это уже начинает утомлять, — сказал он для поддержания беседы, и красотка кивнула, оторвавшись от вылизывания блестящего позвоночника, который торчал из отсеченной шеи ее приза.

Мне пришлось на мгновенье прикрыть свои глаза, чтобы справиться с подступающей тошнотой, благо дело я смогла удержаться от крика. Во-первых, это выглядело бы слабостью в глазах Сената, в чем я меньше всего нуждалась в данный момент. Во-вторых, мое горло все еще не оправилось от недавней попытки удушения. В-третьих, мне не хватало воздуха из-за тяжести Томаса. Я попыталась спихнуть его на бок, но с таким же успехом можно было попробовать передвинуть мраморную статую. Он только сильнее придавил меня, пока я не вскрикнула от боли; тогда его тело смягчилось, обволакивая меня подобно теплому атласному одеялу. Это, может быть, и успокоило меня, если бы не сковывало дыхания и движений, и Джек с оставшимся стражем не маячили в такой опасной близости.

Я не понимала, почему никто не убил его, тем более что он выхватил свой огромный боевой топор и не сводил с меня маниакально-сосредоточенного взгляда, с каким большинство парней смотрит канал Плэйбой. Если Сенат желал моей смерти, не проще было ли позволить Тони сделать это за них? А если нет, то почему Луи-Сезар не повторил свой предыдущий трюк вместо того, чтобы просто стоять там? Возможно, он думал, что охраннику ни за что не удастся прикончить Приткина, Рафа и Томаса, но я не разделяла подобной уверенности. Лезвие топора направленное на меня было очень острым, и я знала, насколько быстро вампиры могут передвигаться. Все что требовалось стражу — это доля секунды, чтобы я стала главным блюдом для мисс Джорджия 1860, как только она покончит со своей закуской. Но никто так и не шевельнулся за исключением Томаса, который просто прополз выше по моему телу, так плотно прижимаясь, что теперь мог во всех подробностях описать кружево на моем лифчике, если бы у него спросили об этом. Он выглядел спокойным, но я почувствовала, как его сердце бешено бьется напротив моей кожи. Но знание того, что он тоже встревожен, не обнадеживало.

Я смотрела поверх его темной головы туда, где языки пламени от свечей плясали вдоль огромного лезвия топора, которое находилось не далее, чем в четырех ярдах от меня. Я видела, как страж устремляется ко мне, скрежеща зубами, как загнанный в угол тигр, но все закончилось также внезапно, как и началось. Джек стал полосой уродливой темно-зеленой ткани и мельканием рук. Не успела я моргнуть, как охранник оказался на полу, а его конечности были пришпилены четырьмя большими ножами, которые, пройдя через его плоть, погрузились в каменный пол. Пара из них выглядела довольно массивно со своими старыми деревянными ручками, их вид предполагал, что когда-то они были кухонными ножами. Другие, сияющие серебром, принадлежавшие магу, были уникальным оружием. Приткин жестом отозвал их обратно, как только Джек взял пленника под контроль. Кинжалы вырвались из вампа с отчетливым звуком разрывающейся плоти и полетели к нему, один вернулся в ножны на запястье, а другой исчез в подошве ботинка. Маг даже не потрудился использовать те, которые висели на его талии. Он и голем отошли, чтобы дать Томасу возможность поднять меня на ноги. Хотя маг только что участвовал в спасении моей жизни, его взгляд, когда он посмотрел на меня, по-прежнему был холодным, как кусочки зеленого льда.