Эльфийка и охотник: Дело Аптекаря (СИ) - Славина Элен Страница 22

Эльфийка видела свою деревню и жителей, бродящих между домов; эльфийских детей, изучающих магию и диковинных животных; любовников, прячущихся у речки. Приглядевшись, она поняла, что это был Тамиор и Иеления. Девятнадцать лет назад, она была счастлива и любима. Она владела магией эльфов и магией любви. Вытерев благодатные слезы, Иеления запела.

“Аи!

An nardh omin, iest tul thenin. (С первым узлом приходит желание)

An nardh odad, i luth kuinad. (Узел второй оживит заклинание,)

An nardh neled, anim erthad. (Третий узел их в одно сплетет,)

An nardh ganad, i luth gwedhad. (С четвертым узлом моя песнь расцветет)

An nardh leben, i luth bennan. (Пятый узел ей форму придаст,)

An nardh eneg, i' luth veleg. (Шестой ее силой наполнит тотчас,)

An nardh odog, o nordh ar linnod. (Седьмым этот стих заплету, как шнурок)

An nardh doloth, i elenath. (Восьмым вознесу за звездный порог,)

An nardh neder, ha gwero, Gwir! (С девятым — тки же теперь, ветерок.)”

Когда песня закончилась, Иеления увидела, что ручка центрифуги крутится сама. Устройство дергалось и пыхтело, издавая скрипучие звуки, оно казалось настоящим. Еще мгновение и оно готово было взорваться.

Мельком взглянув на Мариэль, Иеления поняла, что дочь смотрит на нее влюбленными глазами. Такими же она смотрела на того охотника, сидящего в гостиной.

— Мама, она же вертится. Сама. Не может быть! — Мариэль подошла к матери и обняла ее. Положив голову ей на плечо, взяла мать за руку и поцеловала ее. — Ты волшебница, невероятная эльфийка.

— Ты тоже невероятная, только пока сама этого не знаешь. У нас всех разные способности, но мы настоящие эльфийки. Не забывай этого никогда. Обещаешь мне?

— Да, конечно, обещаю.

Вдруг центрифуга остановилась, ручка замерла, и две эльфийки наклонились над бабушкиным устройством.

— Странно… неужели все?

Раздался хлопок и крышка слетела, выпустив клубы холодного пара. Мелкие ледяные крупинки приземлились на стол, окрасив его на мгновение в белый цвет.

— Осторожно вынимай пробирку, она может быть дико ледяной? — произнесла Иеления и взглянула на Мариэль. — Возьми лучше щипцы.

— Не надо. Я справлюсь. — Мариэль потянулась за пробиркой и ухватила ее тонкими пальцами, но резко отдёрнула руку от жгучего холода. — Еще раз!

— Давай!

Мариэль попробовала еще раз и у нее получилось. Вытащив пробирку, она увидела, что кровь Мамондика разделилась. Теперь там была плазма и ее компоненты.

— А дальше что делать? — Мариэль держала пробирку на весу и смотрела на слои крови. Сверху плавала прозрачно-желтая плазма, снизу эритроциты и лейкоциты. — Мама, нам нужна помощь. — Усмехнувшись, произнесла девушка и показала на собранные пробирки и инструменты. — Я не знаю, как сделать из этого всего — сыворотку.

Старшая эльфийка посмотрела на Мариэль и поняла, что дочь начинает паниковать. Схватив центрифугу, она повертела ее в разные стороны и ничего не найдя, кинулась к бумажному свертку. Развернув его полностью, она увидела на внутренней стороне пакета несколько строчек.

— Смотри Мариэль! Твоя бабушка оставила нам послание. Я его не видела ранее. Она как чувствовала, что мы не справимся.

— Мама, читай! — Эльфийка начинала нервничать, оттого, что время уходило, а сыворотка еще не была готова.

Иеления откашлялась от внезапно нахлынувших чувств и начала читать:

“Иеления, если вы разберетесь, как пользоваться этим нехитрым устройством, значит, еще не все потеряно. Чтобы сделать сыворотку для лечения отравлений и малокровия необходимо добавить в образовавшуюся плазму антарктицит. Это природный материал, который отделяет сыворотку от плазмы.

P.S. Антарктицит выглядит как игольчатый кристалл. Удачи деточки мои!”

— Мариэль, это все. Здесь больше ничего нет. — Иеления перевернула сверток, но ничего не нашла. Взглянув на дочь, она опустила руки и замолчала.

— Что? Что за чертов антарктицит? — Вскрикнула эльфийка и упала на стул, обхватив голову руками. — Все, это точно провал!

— Антарктицит выглядит как игольчатый кристалл. Что это значит? Так, спокойно Мариэль, думай! — Эльфийка поднялась со стула и вышла из кухни.

В гостиной стояла устрашающая тишина. Совместно с гигантами-атлантами, случайно оказавшимися здесь, она давила на плечи огромным пластом неба. Виктор полулежал на кушетке обняв любимца и дремал. Мариэль осторожно подошла к любимому охотнику и его собаке и присела рядом. Потрогав нос Илота, она поняла, что он еще горячий, а значит, температура не собиралась так просто уходить.

Собака спала или была без сознания, но это было ненадолго. Сколько у нее было времени? Она не знала. Но, видимо, не так много. Каждая минута могла стать последней, но как продлить это время и не навредить, Мариэль тоже не понимала.

— Мне нужна помощь всех Мамондиков. — Тихо произнесла Мариэль и пошла искать накладки на уши.

Оглядев гостиную, она посмотрела на столе и под ним, под кушеткой тоже не было. Встав на колени, она начала шарить на полу, пока не доползла до веранды. Ладошки ловко обыскивали пространство, где она могла выронить накладки. Дощатый пол елозил по пальцам, оставляя противные занозы, но Мариэль этого не замечала. Подняв голову, эльфийка поняла, что незаметно наступил вечер, а совсем скоро наступит и ночь. Прошло несколько часов с момента отравления Илота, и это угнетало ее и не давало здраво мыслить.

Поднявшись, Мариэль отряхнула платье, заплела косу из распущенных и постоянно лезущих в глаза волос, и решила поискать там, где могли находиться эти бесовские накладки. А именно на кушетке, где спала она прошлой ночью, а сейчас спал Виктор. Решительно направившись обратно в гостиную, она села на колени и стараясь не будить спящих начала пальцами прощупывала все занятое пространство.

Приподняв по одной все четыре лапы, она посмотрела под головой и хвостом, пошарив за спиной собаки, она поняла, что теперь нужно будет проделать то же самое только с Виктором. Вот незадача! Трогать спящего мужчину ей еще не приходилось. А вдруг она заденет один из механизмов, и у него чего-нибудь сломается.

— Да что за бред! Мариэль возьми себя в руки и приступай уже! — Кивнув сама себе, эльфийка начала щупать охотника сверху вниз, так ей казалось правильнее и этичнее, что ли. Посмотрев на лицо спящего мужчины, она увидела правильные черты лица: черные раскосые брови, чуть сходящиеся на переносице, глазные впадины нужной глубины, прямой чуть с горбинкой нос, высокие скулы и пухлые губы. Коснувшись их кончиками пальцев, почувствовала, что они немного обветренные и сухие.

Так захотелось их поцеловать, что внутри что-то затрепетало, запорхало мотыльками перед костром в ночи. Но оторвавшись от зовущих губ, ее глаза увидели то, что видеть было категорически запрещено. Не для ее глаз, эта тайна раскрылась таким бесстыдным образом.

Воротник рубашки немного загнулся, верхняя пуговица была расстегнута и представляла зрелище всем любопытным. Белая, светлее естественного оттенка кожи, борозда. Похожая на старый шрам, она словно светилась и переливалась. Легко коснувшись ее, Мариэль почувствовала небольшое миллиметровое углубление, и, казалось, что если постараться, через этот неестественный ручеек вдоль всей шеи, можно добраться до самого сердца.

Дотронувшись до нее пальцами, она немного задела кадык и Виктор пошевелился. Нечаянно Мариэль разбудила мужчину, отчего тот открыл глаза и хмуро на нее уставился.

— Что-то случилось? — Виктор смотрел на испуганные глаза Мариэль и не понимал, что происходит.

— Откуда у тебя этот шрам? — бесцеремонно спросила Мариэль, тут же об этом пожалев. — Ой, прости, я не хотела быть такой любопытной. А может, хотела? Не важно.

Закрыв воротником шрам, Виктор застегнул верхнюю пуговицу и принял сидячую позу. Откашлявшись, он погладил Илота, и как ни в чем не бывало, спросил.

— Что с сывороткой? Вы уже сделали ее?

Поняв, что Виктор ловко уклонился от щепетильной темы, Мариэль встала и опустила глаза. Что она могла сказать? Что они не знают, как спасти его друга? Что он может умереть в течение нескольких часов?