Эльфийка и охотник: Дело Аптекаря (СИ) - Славина Элен Страница 23

— Нам нужна помощь Мамондиков. Только они знают, где можно найти Антарктицит.

— Что за… ну ты поняла!

— Это последняя ступень изготовления сыворотки. Благодаря этому средству, можно добиться расщепления плазмы.

— Понятно. А что ты искала у меня на шее? Мамондиков или Антар… ну ты поняла!

— Не поверишь, но мне нужны ушные накладки. Благодаря им, я связываюсь с Мамондиками. — Усмехнувшись, Мариэль продолжила. — Я последний раз их видела в этой комнате и, возможно даже на кушетке, на которой ты сейчас спишь.

Приподнявшись, Виктор осмотрел под собой пространство, пошарил рукой, но ничего не обнаружив, отрицательно покачал головой.

— Здесь ничего нет.

— Ничего! Но где же мне их искать? Может быть в комнате Лариэль, или в своей посмотреть.

— Твои накладки на уши, точнее, МОИ накладки на уши, находятся сейчас у меня. — Произнесла мать, выйдя из кухни. — Если они тебе нужны, стоит только попросить, не обязательно тащить их из-под носа.

— Мама, ну ты же знаешь, как это бывает…

— Такое бывает только у тебя, исключительно!

— Что ты хочешь этим сказать? — Мариэль злобно посмотрела на мать, но тут же смягчила взгляд, понимая, что матушка права. Она видела ее насквозь, всегда смотрела прямо в душу. И когда лазурные глаза встречались с изумрудными, происходил настоящий ураган из самоцветов. Никто не хотел уступать, упираясь рогами, когтями и зубами. Два великолепных, но очень упрямых эльфийских цветка сталкивались, чтобы доказать, кто из них более ершистый! — Давай, продолжай, говори! Ты считаешь меня воровкой, так?

— Замолчи Мариэль, ничего не говори, иначе быть беде! Я тебе клянусь всеми эльфийскими богами, быть беде! — Иеления сложила руки крест-накрест, заняв воинственную позу. — Хочешь связаться с Мамондиками, бери мои… наши семейные накладки и говори с ними! Проси о помощи, о совете, это единственное, что сейчас важно. Услышь меня уже наконец. — Иеления резко протянула Мариэль накладки на уши и удалилась на кухню.

— А у вас тут жарко! — Сказал Виктор, аккуратно встав с дивана, чтобы не потревожить Илота и укрыл его своим плащом. — Страсти так и кипят. Ух! У вас всегда так… э… напряженно что ли?

— Нет, то есть… периодически. Можно сказать, всегда. Виктор, это не то, что ты подумал. Я не… в общем, я не воровка.

— Да, да, я знаю! — Мужчина усмехнулся. — Я это понял в нашу первую встречу.

— Что? — Мариэль вспыхнула, неожиданно развернулась и выбежала на веранду.

Упав на плетеное кресло, она выругалась на эльфийском, потрогала отцовы сережки (ее это успокаивало) и тут же забыла об охотнике. Затем надела накладки и включила связь. Настроившись на нужный канал, она с облегчением выдохнула. О, как долго она не слышала благодатных разговоров своих любимых зверюшек. Прошло всего лишь пара дней, а ей казалось, что она не разговаривала с ними вечность.

— Прием, прием! На связи Мариэль Тамиор. Меня кто-нибудь слышит?

Многочисленные голоса замолчали, и Мариэль узнала голос одного Мамондика.

— Мариэль здравствуй. Не ожидал тебя услышать, Премудрый Умунь на связи.

— Мой друг, как же я рада! Мне нужна твоя помощь и твои умственные способности. Мои, странным образом, пришли в негодность.

— Я весь внимание. Говори.

— Моя бабушка Глиндменель. Ты же знаешь мою эльфийскую бабушку? — Не дождавшись ответа, Мариэль продолжила. — Так вот она придумала загадку, которую нам не решить самостоятельно. Но от этого зависит жизнь одного очень хорошего пса.

— Мариэль скажи мне, почему бы тебе не узнать ответ у твоей бабушки? Раз на кону жизнь, да еще и как ты говоришь, хорошего пса.

— Бабушка не всегда выходит на связь, да и если она загадала нам загадку, значит, она не такая уж и сложная. Просить ее дать ответ, значит признаться в слабости и бессилии.

— Давай, попробуем вместе ее разгадать. Согласна?

— Да, конечно. Нужно понять, что такое Антарктицит? Ведь он выглядит как игольчатый кристалл. Не представляю о чем речь.

— Ну, это же элементарно. Удивительно, что ты не еще не догадалась. Все на поверхности. Бабушка и вправду не стала бы тебе загадывать сложные загадки, зная, что вам нужна помощь.

— Премудрый Умунь, ты на то и премудрый, если сразу же догадался о чем речь. Но, видимо, мои мозги после отравления плохо функционируют, предпочитая чувствовать себя просто серой массой.

— Подсказываю. О чем ты думаешь, когда слышишь слово Игольчатый?

— Ну, не знаю. Жмунь, маленький колючка. — Не успев подумать, с ходу ответила Мариэль. — Ой!

— Все верно, Мариэль. Речь идет о твоем друге Жмуне. Антарктицит — редкий минерал, образующий игольчатые кристаллы.

— Кристаллы — это слезы. Слезы маленького Жмуня.

— Я же говорил, что все на поверхности. Удачи маленькая эльфийка. И привет Жмуню, пускай забегает на вечерние посиделки в главном дупле. Обязательно передай, мы будем его ждать.

— Спасибо Премудрый Умунь. Обязательно передам!

— Мариэль! — Виктор выбежал не веранду и резко остановился. — Илот не дышит.

Мариэль вскочила с кресла, испуганно взглянула на Виктора и, оттолкнув охотника, дернулась в сторону двери. Ворвавшись домой, она подбежала к дивану и прислонилась к морде собаке. Нос был сухой и еле теплый. Положив руку на бедренную артерию, расположенную в промежности, между ногой и животом, эльфийка замерла. Пульс еле прощупывался, но все еще был. Сердце не переставало сражаться за жизнь хозяина, поддерживая то, что еще можно было поддержать.

Мариэль выдохнула и пошла из гостиной в кухню. Мельком взглянув на Виктора, она слегка улыбнулась и произнесла: “Ложная тревога, все будет хорошо! Я знаю, где взять последний ингредиент. Мы спасем Илота. Дай мне несколько минут.”

Виктор кивнул и направился к любимцу.

— Моя помощь нужна? Если что, я готов. Только скажи, и я мигом.

— Нет, пока ничего. Хотя… знаешь, нужно, чтобы ты подготовил Илота к вливанию сыворотки. Пошли со мной, я дам тебе бритву и мыло.

— Где нужно будет побрить? В промежности? — Виктор произнес это и замолчал. Щеки покраснели и он отвернулся.

— Почему в промежности? На шее, вот тут — слева. — Мариэль провела рукой по своей шее и с интересом взглянула на охотника.

Виктор понял, куда смотрит Мариэль и машинально поправил воротник.

— Все понятно. Сейчас все сделаю. — Схватив со стола бритву и мыло, он незаметно удалился из кухни. Но быстро вернувшись, попросил миску с горячей водой. Получив, что просил, тут же снова испарился.

— Мама, я знаю, где взять последний ингредиент! Мне сказали Мамондики.

— Хм…

— Ты же помнишь, что Антарктицит, это игольчатый кристалл.

— И… дальше то что? Мариэль, ну, говори уже. Чего томишь? Нервы мои испытываешь? Я и так на взводе, да ты еще тут со своими загадками!

— Ничего… просто… короче слезы Жмуня, это и есть тот самый Антарктицит. Вот что я хотела сказать.

Мариэль не взглянув на мать, подошла к столу, где мирно посапывал ее дружок и поняла, что ей снова нужно будет просить у него помощи. Мало ей было его крови, так теперь еще слезы подавай. Откашлявшись, чтобы самой не расплакаться, она аккуратно растолкала Жмуня и присела на стул, чтобы быть с Мамондиком на одном уровне глаз.

Раскачиваясь, словно после похмелья, Жмунь прижал лапки к голове и пригладил свои уши. Мягко улыбнувшись Мариэль, он пропищал что-то невнятное, закатил глаза и снова повалился спать. Видимо, потрясение от взятия крови не прошло просто так.

— Жмунь, проснись. — Мариэль снова раскачала Мамондика и усадила напротив себя. — Ну как ты дружок? У нас тут такое произошло, пока ты спал. Не знаю, как тебе сказать. Дело в том, что твоя кровь не помогла Илоту, и он, к сожалению… он… его больше нет с нами. Теперь он с другими псами, там… — Мариэль показала рукой наверх. — На небе.

Жмунь как-то резко осунулся, сгорбился. Плечи его поникли и маленькие лапки задрожали. Иголки на спине то распрямлялись и делались жесткими и упругими, то сворачивались, превращаясь в пух. Громко плюхнувшись на игольчатый зад, он закрыл ушами мордочку и весь затрясся. Хоботок нервно дергался и издавал странные звуки, то трубил, то хныкал, заворачивался в колечко и вытягивался трубой.