Макс Шрёдингер (СИ) - Конопляник Станислав Страница 22

— Но ты же не допустишь этого? — пожал плечами я.

— Это не само собой происходит. Для того, чтобы это не допустить, нужно действовать. Нам нельзя к тебе, поедем к Маше, если она пустит. Если нет, пойдём в хостел какой-нибудь.

— У меня на карточке денег ещё вагон, — ввёл я её в курс дела.

— Нельзя. Твоя карточка будет отслеживаться. Телефоны отслеживаются?

— Д-да, — сообразил я и выключил свой, после снял заднюю панель и вытянул батарею.

А налички-то совсем и нет. За что мы жить будем? А завтра на работу, а там рабочие компы. А если не отпишусь, придётся ругаться, а я не хочу. Ай, мы что-нибудь придумаем.

— Мой не отслеживается, мне Стас когда-то настроил. Он всем из Нового Бурса прошивку ставил.

— Для девушки, не умевшей пользоваться компьютером, ты неплохо во всём разбираешься.

— Я не совсем тундра.

— А почему бы не пойти просто в полицию? Они нам помогут и ни от кого прятаться не нужно. Новый Бурс ведь вне закона?

— В меня стреляла Кассандра, она майор полиции, судя по нашивкам, — напомнила мне Аня. — А вообще без разницы, что Игорь с Новым Бурсом, что Валентин Юдович с текущей властью — все одинаковые. Я видела это сотни раз.

И сколько ж ей всё-таки лет?

Она полезла в телефон, принялась писать в чате. Наверное своей подруге.

— Это та высокая, узкоглазая и темноволосая?

Она отвлеклась, посмотрела на меня.

— Да, Маша. Ой, а у меня тоже кровати нет, — смутилась она.

— А за нами разве Кассандра не идёт?

Она неожиданно смутилась.

— Или это был хитрый план?

— Не было никакого плана, — надулась она. — Я хочу быть рядом всегда.

— Превратимся в четырёхрукое чудовище? Как нас будут звать? Анямакс?

— Дурашка…

— А я кровать себе заказал. С ортопедическим матрасом. Отменять заказ?

Её глаза сверкнули. Её лицо принялось наливаться краской.

— Да ты специально так делаешь! — догадалась она.

Умная.

— Ты такая миленькая, когда смущаешься.

Она засмущалась ещё больше.

— Когда-нибудь я перестану смущаться, — нахмурилась вдруг она.

— Когда-нибудь, но не сейчас ведь. Пошли на выход.

Аня всё ещё плохо стояла на ногах, но короткий сон и отдых сказывались на ней очень положительно. Я расстегнул портфель, достал пирожок со щавелем, протянул Ане один, второй взял себе.

— Что это? — разломав и критически изучая зелёную массу щавеля внутри поморщила нос Аня.

Я показал пример и уже сгрыз половину.

Аня осторожно укусила, прожевала, а после съела пирожок раньше, чем я свой, напихав полный рот.

— А ещё есть? — принялась она копаться у меня в портфеле и выудила ещё один.

Я лишь рассмеялся.

— Тебя в Олдвинде не кормили?

— Я блюла ебучие правила, — буркнула она с набитым ртом.

— Прожуй вначале. Ты мне живая нужна.

Она остановилась, кинула в меня холодный взгляд, но после догнала меня.

— Призраки прошлого будут долго меня донимать. Так вот, представь: всегда соблюдать этикет, всегда придерживаться колдовских практик, никаких отношений, ни с кем, ни даже… — она снова залилась краской. — Ни с самой собой, — понизила она тон. — Не материться, не кушать еду, не читать художественные книжки, не смотреть никакие новые спектакли — это всё засоряет сознание, это всё мешает развиваться.

— Вроде книжки наоборот ведь.

— Остальное тебя, значит, не смущает? — со злобой выдавила сквозь зубы она. Я ощутил её раздражение, которое было направлено в меня только потому, что больше не в кого было направить, и лишь погладил её по спине вместо ответа. Она выгнулась и покрылась мурашками, но продолжила: — Я была вещью, хоть и была живой. Ну да, символ — Алая Роза.

— Такое прозвище мне больше нравится, хорошо тебя подчёркивает.

— Я. Его. Ненавижу! — процедила она сквозь зубы.

— Я запомню, — обжёгся я.

Она словила мой тон.

— Я на тебя это всё изливаю, — с опаской глянула она в мою сторону.

Чёрт, спугнул.

— Ничего страшного, выговаривайся.

— Выговаривайся… — повторила она.

— А почему еда мешает развиваться?

— Еду можно заменить компонентами комплексных структур, которые будут во втором контуре четвёртого отделал разрушаться и питать кровь, а дальше в третьем будет происходить постоянный синтез. В итоге ты постоянно контролируешь поток, чтобы поддерживать жизнь — вечная тренировка.

Ничего не понял.

— Вечная тренировка — не звучит весело.

— Это… — она хотела что-то сказать, но спустя мгновение поникла. — Это всё уже совершенно неважно. Тебе нужно поесть?

— Тебе тоже нужно поесть, — заявил я и глазами выследил ресторан, а после лишь взгрустнул. — У меня налички нет.

— Дай мне свою карточку, я добавлю её к себе в телефон.

— Мы уже доросли в наших отношениях до общего бюджета? — подколол я её.

Аня как обычно смутилась:

— Маша говорила, что общий бюджет — это высокий уровень доверия.

Осознав это, она заметалась, не зная куда деть руки. Глянула на меня, потом в сторону, протянула руку за карточкой и тут же её одёрнула.

Я рассмеялся:

— На, бери. Не придавай этому пока значения, — пояснил я.

Она посмотрела на меня с опаской и взяла карточку в руки.

Мы уселись под деревом. Мимо шли люди с электрички и на электричку. Где-то в отдалении слышался звук рупора, проехала машина с мигалками. Город кипел, а мы занимались своими делами. Солнце палило, день сегодня обязан был быть жарким.

Аня копалась с карточкой, добавляла её в свой телефон.

— Как хорошо было бы рвануть к Пашке на дачу. У него озеро там, пляж. Развалились бы. Увидел бы тебя в купальнике.

Она замерла, медленно подняла на меня взгляд:

— Отвлекаешь.

— Мы помню как-то с Пашкой катались на великах и проезжали мимо озера. Одежды сменной не взяли и решили, что в принципе майками можно вытереться, а вот в мокрых труселях обратно возвращаться было не очень. И мы с ним решили голышом плавать, а в тот же вечер на озеро какие-то девки с деревни припёрлись, так мы чуть не утонули — полтора часа плавали без передышки, пока они не свалили.

Аня слушала внимательно, добавляя карточку.

— Мирта говорила мне, что я не понимаю её. Она была одной из моих горничных и часто просила давать ей… отгулы, скажем так. Потом как-то раз я нашла её в слезах… Я не очень хочу вспоминать подробности. Я тогда только думала, что я выше всего этого, что Мирта просто глупая смертная со своими проблемами. А что если я и сейчас не права? Что, если я точно так же буду рыдать, как Мирта? Что, если что-то у нас не сложится? Что я буду делать?

— Дальше жить, — пожал я плечами.

— Ты считаешь, что может не сложиться?

Я пожал плечами.

— Ань, я знаю тебя… Так, подожди, со вторника. Только вторник не помню. Ну да, четыре дня.

— Ты так спокойно об этом говоришь, — надулась Аня, наконец добавив карточку и протягивая её обратно мне.

— Будущее ещё не настало. Может я просижу остаток дней своих в тюрьме по статье о терроризме. А может мы с тобой будем детишек растить, — она зарделась. — А может и разбежимся через полгода, как я с Викой. Кто знает? Но знаешь что я знаю точно? То, как сложится — это не случайные события. Оно от нас зависит.

— Почему же ты не боролся за отношения со своей женой?

— Бывшей, — поправил я. — И кто сказал, что я не боролся? Я боролся до последнего. И последним оказалась продажа моего компьютера.

— Компьютер продавать нельзя, — вслух подметила Аня, запоминая.

— Пойдём кушать. Желудок Шрёдингера хочет драников со сметаной!

Глава 11. Сверхспособности

Мы стояли на пороге квартиры в стареньком доме. На седьмом этаже, лифта не было. Обшарпанные серые стены, видавшие виды. Аня почему-то мялась, не решаясь позвонить в звонок.

— Это моя единственная подруга, она важна мне, — сообщила она мне.

Я кивнул. Она продолжила:

— Она обо мне почти ничего не знает, лишнего не болтай.