Сердце отравителя - Ива Лебедева Страница 22

Ага, а вот и повод проверить быстроту ног.

При приближении тяжелых шагов множества людей я едва успел нырнуть за угол. Скрипнула дверь, и темноту прорезал свет нескольких фонарей. Пришлось надеяться на прикрытие их тихих переговоров, скользя по сохранившим тень переходам.

Нин-джэ, благо, в предупреждении не нуждалась. Я успел пройти лишь половину пути в ее сторону, когда девушка сама вынырнула навстречу и, схватив меня за рукав, поволокла обратно.

В какой-то момент пришлось застыть на месте и даже задержать дыхание. Стража — а судя по лязгу доспехов и приземленности беседы, это была именно она — прошествовала совсем рядом, отделенная лишь полупустой полкой.

Беспечность воинов наводила на мысль, что это всего лишь рядовой обход и мы в относительной безопасности. Что, впрочем, никак не отменяло необходимости выскользнуть во все еще на счастье полуоткрытую дверь, стоило страже скрыться в глубине помещения.

Глава 20

Ян

— Не в тех мы переоделись, — на бегу поделился я очевидным наблюдением. — Кто ж знал, что они стражу в тайный сектор так запросто пускают.

— Готова спорить, обязательное условие приема в местный отряд стражи — неграмотность. — Нин-джэ фыркнула, переходя на шаг за пару метров до двери в комнату Дождя. Как мне не хотелось туда возвращаться — кто бы знал. Но другого убежища у нас сейчас не было.

— Удалось? — Дождь обеспокоенно вскочил нам навстречу. — Нашли?

— Нас отвлекли. — Ли Нин соизволила ответить лишь после того, как закрыла дверь на щеколду и проверила ее надежность сильным рывком. — Я успела прочесть нужный раздел, но не знаю, насколько правильно.

— Вернемся, когда они уйдут. — Я позволил себе успокаивающе погладить девушку по плечу. И надо же, даже по рукам за это не получил. — Дочитаем и скопируем.

— Я не успела ее убрать на место. — Нин-джэ досадливо скривила губы. — Нам повезет, если они слепые и тупые, потому что в противном случае они заметят, что там кто-то хозяйничал. Так что вряд ли мы сможем сейчас туда вернуться. Да чтоб их! — Она в сердцах стукнула ладонью по столу, причем так звонко, что я почти почувствовал, какое неспасибо сказала ей несчастная рука. Девушка даже не поморщилась. — Надо было хватать книгу и бежать, все равно ведь вся скрытность уже пошла псу под хвост!

— Ладно, может еще успеем. — Дождь выдвинул стул, приглашая подругу присесть. И поспешно сунул ей в руки чашку отвара, предупреждая, по всей видимости, последующие драки с мебелью. — Что ты успела вычитать?

— Тебе с хорошего или с плохого? — Нин-джэ небрежно рассмеялась. — Из хорошего — воскресившие меня чары не зиждятся на кровавых жертвоприношениях с бросанием в котлы тщедушных трупиков младенцев и окоченевших котят. Это, по сути, некий сложно рассчитанный процесс заимствования и передачи человеку собственной энергии. Если я правильно поняла, «жизнь взаймы» значит примерно это. Я существую в чужом теле, как паразит. И пользуюсь чужой жизненной силой. Приятненько, да? Но чтобы продолжать такую жизнь, мне нужно вернуть мои собственные жизненные силы. И вот мы плавно перешли к плохому. Если я не завершу ритуал прежде, чем эти исключительно красивые бутоны на татуировке расцветут, то этот милый букетик будет мне цветочками на могилку.

— Что нужно для завершения ритуала? — Я не сразу понял, что невольно подался вперед, до скрипа сжимая спинку подвернувшегося стула.

Чертов ритуал! Почему, почему он у меня опять получился исключительно через задницу?! Почему не было ясного и четкого указания — перережь горло десятку бродяг, например, и все получится?

— Отдать долги, — особой уверенности в голосе Нин-джэ не прозвучало. — Кажется. Я должна вернуть долги предыдущей жизни, чтобы остаться в этой. И это, очевидно, легкая часть. Потому что потом мне нужно найти тело предыдущего… — Она вдруг осеклась. — Мне нужно найти, где похоронен последний аватар смерти.

Ну приехали. Где ж я ей возьму предыдущего аватара? Где вообще этот хрен водился? Так, без паники. Думай, голова, винишка куплю, чтобы потом расслабилась. Аватара ей… аватара… Да чтобы оставить ее себе, я главу ордена магов жизни раздобуду. Живого. А что, эту операцию даже можно спланировать, только со сроками уточнить…

Стоп. Живой глава магов нам на хрен не сдался, нам нужен дохлый аватар. Не надо отвлекаться.

Ли Нин

Ненавижу древние языки. И древние ритуалы. А древние ритуалы на древних языках ненавижу вдвойне!

Почему нельзя построить воскрешение на, скажем, оргии? Ну или хотя бы на жертвоприношении козла, как у диких племен на севере? Почему обязательно нужно искать именно то, что найти труднее всего?!

«Тело, где ранее была заключена сила, струящаяся по твоим венам»! Легко, если ты воскрешаешь мага воды, к примеру. Найди любого умершего, владевшего этой стихией, и будет тебе счастье. А поди-ка накопай целого аватара смерти!

Чашка в руках не дала вновь наградить затрещиной какую-нибудь невинную поверхность, пришлось оскорбленно сопеть. Найти бы умника, который все это устроил, и пусть вместе со мной трупы ищет. Была себе в нигде, никого не трогала — а тут нате, кому-то поразвлечься захотелось. Поразвлеклись, а мне теперь что делать? Обратно в небытие?

От абсурдности роящихся мыслей я непроизвольно фыркнула. Смешно же было бы их озвучить виновнику. «Ты зачем меня, паскуда, воскрешать надумал?! Меня всю жизнь с первыми лучами поднимали и говорили “в гробу выспишься”, а только я попробовала выспаться — снова разбудили и отправили работать. Непорядок!»

— А аватара смерти-то зачем? — Ворон сощурился с некоторым подозрением. Или это мне показалось, потому что я ожидала подвоха от каждого куста?

— Спроси того, кто эту муть придумывал. — Я вообще-то не собиралась рычать, оно само. — Попросили бы лучше мага жизни, их вон целый орден под боком. А что мертвым нужен — так это дело техники.

— Тише, пожалуйста. — Дождь укоризненно покачал головой, явно не вдохновленный идеей превращения в трупы товарищей по работе. — Если вам нужен последний маг смерти, можно поднять архивы. Такие люди бесследно не исчезают, думаю, будет не так уж сложно найти его могилу. Могу этим заняться, пока вы тут…

Вдруг Дождь насторожился, встал, подошел к двери и прислушался.

Вдалеке раздался гомон множества взволнованных голосов.

— Или